Метроном. Том 1 (СИ) - "Василий" - Страница 44

— Прими скромное подношение от твоего адепта, Могучий. Пусть оно послужит полезному делу.

Амулет — лучшее из того, что Рик мог создать на текущий момент. Три накопителя, основной и два дополнительных, три десятка мелких рун, золото, свинец. Всё, чтобы достичь максимальной степени свободы обращения с артефактом. Создаёт перед собой щит размером с человека на пять секунд.

Не открывая взгляд, юноша ждал, отсчитывая в тишине капли воды, падающие в чашу в центре храма. По правилам, ждать надо десять капель. Если по истечении этого срока подношение не принято, то следует удалиться и подумать о его соразмерности твоим желаниям и возможностям.

Рик очень старался с этим артефактом, но всё равно грызло ощущение, как стоило постараться лучше. А вдруг не примет, пусть он ничего и не просил у бога. Да и что просить? Кериан учит хорошо, перспективы понятные, шаманизм тоже довольно интересен. Обычно просят знаний, но ему их хватает, нужно лишь время.

Потребовалось шесть капель, прежде чем Рик почувствовал всплеск магии. Он обрадованно встрепенулся, но выждал положенное время, прежде чем поднять веки. Облегчённо выдохнул: артефакт исчез, значит подношение принято.

— Спасибо, Могучий, — поклонился Рик и с улыбкой, воскликнул: — Спасибо за магию! Это невероятная вещь!

Как-то уже расслабившись, юный маг отошёл от алтаря, остановившись перед другим, над которым мозаикой от того же мастера было выложено изображение воткнутого в могилу копья, которое обвивала зелёная лоза с распустившимися цветами сверху. Изображение довольно нейтральное, в некоторых храмах копьё воткнуто в тело, истекающее кровью, и на крови произрастает новая жизнь.

Рик потянулся к сумке и достал рукоять и обломки большого обсидианового ножа. Того самого, которым ему нанесли первое ранение. Богиня любит вещи с историей. Кровавой историей. Ведь Туэ’ла — Кровавая Мать — с одного из древних языков. Кровь символизирует жизнь, отдавая кровь — отдаёшь жизнь. Забирая жизнь — отдай кровь.

У сильно верующих воинов принято после победы в поединке, например, хотя бы символически, пускать себе кровь. Рик же мог предложить один свой бой, полностью прошедший по канонам богини. Глаза в глаза. С равными шансами, всё как описано в легендах.

Положив на алтарь оружие, отступил назад, прикрыв веки. Метрономом падали капли, отсчитывая мгновения, пока он не ощутил чужую силу. И не просто небольшой всплеск, а могучий поток. По его связи с Обжорой ударило страхом, а сознание юного мага потянуло в мир духов.

Протащило резко, без привычного ощущения чужого сознания. Только что он находился в святилище, а следом резко осознал себя в теле совы. Вокруг его духа рассеивался кровавый туман, открывая взгляду зал, в окна которого било яркое солнце, отражаясь в багровых драпировках. Обжора стоял на чём-то непривычном и чуть сместившись, Рик узнал в нём подлокотник кресла.

Следом раздался приятый, с лёгкой хрипотцой, обволакивающий голос:

— Какой красавец!

По перьям пронеслось касание ладони, заставив Рика вздрогнуть всем телом. Его ощущение маны сходило с ума. Сила давила со всех сторон, а повернуть голову ему было просто страшно. Как-никак разрешения смотреть ему никто не давал.

Рука пробежалась ещё раз, взъерошив белоснежные перья, а голос с усмешкой произнёс:

— Какой вежливый шаманёнок. Иди и не смей терять такого красавца!

Ладонь, до этого ласково гладящая перья, толкнула его в спину, заставляя суматошно забить крыльями, а потом поток силы плавно выкинул в окно, сопровождаясь женским смехом. Рик, краем глаза умудрился таки увидеть черноволосый силуэт на троне, но больше был озадачен тем, как не упасть.

Ослепительный белоснежный замок позади скрылся в красноватом тумане застилающем всё вокруг, а спустя миг он рассеялся, открывая обычную серость заснеженной тундры. Юный шаман потянулся сознанием к Обжоре, осторожно уступая ему место у «руля». Приземляться маг рисковать не собирался.

Сова спикировала на маленькое кривоватое деревце и, крепко вцепившись когтями, замерла. Их общее тело дрожало, от птицы било страхом. Только Обжора отдыхал перед охотой, а в следующий момент всё вокруг затянуло туманом и он оказался выбит мной из тела, представ перед сущностью непомерного могущества, рядом с которой дух и его шаман лишь пыль.

Юный маг постарался ободрить духа, поделившись собственным спокойствием. Но особо ничего не вышло, его и самого потряхивало. Хотя довольно приятно, когда теория, будто боги — это исходно духи, в очередной раз подтвердилась. Для него, как для шамана, подобное открывало интересные перспективы.

Но лучше бы обойтись без участия богов в своей жизни. Вот сколько историй Рик не читал про людей, чей жизненный путь прошёл с участием богов, они пусть и достигли многого, оставив после себя долгую память в легендах и сказаниях, но умирали, как правило, не своей смертью…

Оно ему надо?

Рик осторожно отстранился от Обжоры и устремился в собственное тело, лениво отметив, насколько легко это далось. Его выдернули в мир духов с помощью контракта с совой, приложив немалую мощь, и там, где раньше он «шёл, касаясь ладонью путеводной нити», остался прорубленный силой туннель.

Тело встретило его болью в носу и горячим деревом пола, на котором виднелись кровавые разводы. Зашипев, он медленно сел, потрогав нос. Вроде, просто разбит, не сломан. Основную тяжесть падения лицом вперёд, судя по всему, принял на себя саднящий болью лоб.

Он медленно сел и хотел выругаться, но, посмотрев на пустой алтарь, заставил себя промолчать. Зачем ему лишние проблемы? Размазав до сих пор текущую из носа кровь, он поморщился, а его взгляд метнулся к чаше по центру храма. Он невесело хмыкнул от пришедшей в голову мысли:

Интересно, а если смыть кровь в священной купели, это будет считаться подношением богине? Или святотатством?

Ледяной ветер бился в маленькое окно, стремясь выжать последнее тепло из небольшой комнатки. Пробивался сквозь незаметные щели сквозняком, заставляя колыхаться пламя в лампадке. Высокая статная брюнетка посильнее завернулась в отороченный лисьим мехом плащ и протянула ладони к маленькому огоньку, стремясь получить немного тепла.

Не помогало.

Желая сохранить хоть какую-то женскую приватность, она приказала подчинённым отгородить шкурами и тканью угол в превращённом в казарму бараке. Это привело к тому, что тепло от печи хуже проникало в закуток, оставляя его в холоде. Она мёрзла, в то время как легионеры сидели перед печкой полуголые, травили байки, гоготали над скабрезными шутками, подшивали новую тёплую одежду.

Девушка, тихо выругавшись, несколько раз сжала кулаки, разгоняя кровь, и повернулась к маленькому столику с разложенным на нём листом бумаги и чернилами.

Задумчиво прикусив перо, минуту посидела и аккуратно вывела первые строки: «Здравствуй, папа. Условия оказались плохие, очень холодно, зимнее обмундирование не годится. Спасибо за плащ, очень помогает. Кстати, слухи не наврали, тут действительно активные столкновения с варварами. Местная сотня выбита более чем наполовину, прошлый сотник мёртв. Подробностей пока не знаю, буду выяснять. Надеюсь, поможет с основной целью. Выясню подробности, напишу. Твоя Ирма».

Почесав пером нос, она поставила его в чернильницу, задумчиво окинув взглядом текст. Коротко вышло, но что писать-то? Как тошнило от запаха жареной человечины по прибытию? Как пришлось просить местного барона выдать старых шкур, отрезки ткани, дабы хоть как-то утеплить барак для своих людей? Как-никак семнадцать здоровых лбов, сейчас громко ржущих за оленьей шкурой, отделяющей её «убежище».

Им тепло там, хорошо…

Завистливо вздохнув, Ирма скинула с плеч плащ и поднялась, подхватив стоявшую у стены алебарду. Очень хотелось выгнать на мороз и подчинённых, однако сегодня тренировку в строю она уже проводила. Письмо пусть пока полежит, всё равно до портала ещё большая часть декады, может и перепишет потом.