Ком 10 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 51

За кругом рассмеялись.

— Так за тем, вроде, и собрались? — рыкнул тигра и улыбнулся. Хотя до Айко и её дочерей ему всё же далековато…

О чём я вообще думаю?

Тигр вновь метнулся ко мне, и огромная лапа загребла воздух. Над головой, поскольку Зверь заставил меня прогнуться, мало что не на мостик. А потом снова увёл в сторону от очередного удара.

— Да бейся ты! Сколько можно бегать? — не выдержал кто-то за световым кругом. Как бы не Данила этот… Засланный казачок, кажись…

Опять мысли дурные.

Но зверь словно услышал призыв, и следующий удар я уже принял на голубые когти. Мда. Может я в размерах-то громадному кошаку уступал, а вот в когтях — нет. Мало того, мои голубые серпы, однако, отрубили ему пару когтей. Но это уже так, мимоходом отметил. Амурец бешено бил меня лапами, пытаясь прорваться к шее, но Зверь легко уходил, отбивал удары, а потом просто долбанул тигру по морде, и пока тот ошеломлённо мотал головой, пригвоздил его к земле вилкой из когтей. У нас так буку показывают малышам. А теперь два пальца такой «Буки» впились в землю вокруг шеи тигра, и сколько бы он не вырывался — не получилось. Весу во мне всё-таки много.

— Господа, поединок закончен! — вошёл в круг Петр Витгенштейн. — Надеюсь, понятно, чьей победой? — Он оглянулся, по секундантской привычке удостоверяясь, что не найдётся недовольных.

Я сбросил облик и похлопал тигра по громадной шее.

— От здоров же ты, ядрёна колупайка!

— А если бы бой был по-настоящему? — раздался голос из-за круга.

— Взять провокатора! — резко повернулся Витгенштейн.

В темноте раздались короткие звуки борьбы, рычание, тут же оборвавшееся болезненным скулением. Судя по всему, взяли смутьяна.

— А ежели кто думает, что в реальном бою было бы по-другому… — Петя внимательно посмотрел на круг, — Илья Алексеевич, покажешь?

— Хочешь? — спросил я тигра, всё ещё сидящего в облике. — Только не обижайся, ладно?

Хорунжий кивнул. В его жёлтых глазах зажглись огоньки реального любопытства. Уже хорошо, хоть не злится за проигрыш.

— Только я вас предупреждаю! — сердито сказала вдруг Есения. — Если вы сейчас по-боевому сшибаться собрались, я тигра из кусков собирать не буду! У меня такой вал раненых до сих пор, а я на баловство энергию…

— А что, госпожа докторша, — спросил её кто-то из глазеющих, — аль за медведя вы не переживаете?

Дашкова только возмущённо фыркнула, всем своим видом показывая — мол, глупости какие!

— Давай! — благословил нас Петя. — Только без членовредительства…

Я кивнул и отошёл к краю круга.

— Готов? — Тигр кивнул огромной головой.

— Айко… — я развёл в стороны ладони. А тигр уже висел в воздухе, его лапы беспомощно били воздух, и из пасти даже не рык — так, сипение вырывалось. Кажись, лиса ему глотку-то основательно пережала. А потом передние лапы оказались растянуты в стороны. О! Уже и дочки подключились.

Нас накрыла ощутимая пелена безмолвия. За кругом, похоже, даже дышать перестали.

— Хватит, — попросил я.

Хорунжий рухнул на землю и мгновенно сменил облик.

— Это… кх-х-ха… что сейчас было? — он мял себя по горлу.

— Во многих знаниях много печали. Вставай, тигра, пошли, выпьем!

Он поднялся, хлопнул меня по ладони.

— А выпьем, господин командир!

Я оглянулся, скользнул по толпе казаков взглядом, не находя заеду-Данила. Никак, он и оказался провокатор? Или просто, извините, дурак? Впрочем, Петины ребята его приняли — у них не забалуешь. Если этот Данил и в самом деле злоумышленник, да вдруг не один, завтра уже о его подельниках всё известно будет.

А если не найдут дурного умысла и отпустят, я так и так ему велю завтра котомку собирать — и на выход. Не нужны мне в подразделении такие остолопы, что ради глупого веселья товарищей под монастырь подводят…

Дорогие товарищи, финальная глава десятого тома и старт одиннадцатого — в понедельник, 20 октября, около 7 утра по Москве!

ПОЧТИ ПО-ДОМАШНЕМУ

Спал я плохо. В смысле — хорошо, но мало. Во-первых, приятных — жена. Во-вторых, когда на первый пункт сил уже не осталось, и мы оба лежали, обнявшись в спутанных простынях, меня не отпускала мысль: «Как?»

Как отцы командиры собираются применять оборотней в грязной, железной современной войне? Понятно, вот те же амурцы… Пластуны, проползти, пленного взять, вырезать в тихую окоп с пехотой — это они могут, как никто другой. Но теперь тот же вчерашний тигр-хорунжий, он же ни в какой окоп не влезет! Это ж вагон от железной дороги, тигрой прикинувшийся! Ужасть какой здоровый! Это понятно, что ежели он доберётся до шагохода, он его голыми лапами разорвёт. Но так-то он просто, простите, зверюга с человечьим разумом. А у шагоходов пушки, пулемёты да ракеты.

Ворочался, пока не провалился в короткий сумбурный сон.

А проснулся от запаха кофе. Вскочил, выглядываю, а Сима уже на кухоньке командует. Причём командует в прямом смысле. Вчерашний казачок-ординарец раскочегарил магическую плиточку, и Сима учила его готовить кофе «как их светлость любят».

— Проснулся? Снилось что? Ворочался, вертелся, как юла. Садись завтракать. Мы в обед улетаем, отсылают домой… — она грустно улыбнулась. — Как значит свадьбы всякие — так мы пригодимся, а как война…

— Сима, любимая моя, ну не женское это дело ж! Есть, конечно, разные оторвы… Но в главном-то? Вы то, за что мы сражаемся, даже если и тут, в песках этих, будь они неладны.

— Ну да, Катерина же ещё…

— Вот-вот. Негоже ей тут такой подарочек оставлять. Ты сама-то тож присядь, со мной кофию выпей.

Она с лукавой улыбкой умостилась у меня на коленях.

Смотрю уши у ординарца прям малиновые стали. Он поставил на столик кофейник и тарелку с печеньем.

— Я это… ежли нужон, прям за дверью! — и вышел.

— Тут, прямо на лавке у входа спал, забавный! — Серафима обвила меня рукой, а другой поднесла кружечку и принялась дуть, остужая кофе и обдавая меня ароматами.

— Чего-то дикий он какой-то.

— А ты не узнал? Лёшку? Это ж Парамона дядьки сын. Ты чего? Через три улицы от нас! Карлукский он. Потому-то в ординарцы к тебе и попал! Тут такая знатная заруба была, кого тебе назначить… Очередь до горизонта. А я как узнала его, так и говорю: «Вот этот!» — и всё. Герцогская жена я или как?

— Жена, жена, — согласился я и чмокнул её в розовое ушко.

И все сомнения ночные как ветром сдуло. Всё будет хорошо! Это я сказал, а не собака гавкнула!

РАСКИНУТЬ МОЗГАМИ

В основное расположение я входил уже собранным и сосредоточенным на решении вопросов, что вчера щедро отсыпали мне отцы-командиры. Главный вопрос, как по мне — это как оборотням подойти на прямой боевой контакт? Посекут же всех. А потом я резко остановился, словно споткнулся.

Решение, пришедшее мне, выглядело (вот по-другому не назовёшь) дурацки простым. И если это сработает, мы эту базу, вместе с их деревьями, да железками бегающими… Я осекся. Не хотелось сглазить.

— Так! Семёныча-кладовщика ко мне! Бегом! — рявкнул я ординарцу, а сам помчался к штабному навесу моего Первого Сводного.

— Офицеров ко мне! — это уже другому казачку, стоявшему там для разных поручений.

— Есть! — только пятки засверкали.

Ну, к чести офицеров, собрались буквально за пять минут. Расселись за огромным столом с картой. Я встал во главе его и упёрся кулаками в полированное дерево.

— Господа, у меня к вам есть один простой вопрос. Как к вражьей базе прорываться будем? Идеи есть?

Идеи были. Разные. Некоторые прям даже не совсем сумасшедшие. Вроде внезапного десантирования с дирижаблей, или даже прикрепить несколько групп к шагоходам, и с их помощью… или дождаться, когда из Матушки России грузовички повышенной проходимости доставят. Это наподобие того, на котором мы на девишник ехали. Их в Твери, говорят, принялись клепать в промышленных масштабах. Но это когда они ещё приедут? Вопрос…