Ком 10 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 44

Катька завозилась рядом с Джедефом, что-то шепча ему на ухо. Ничего он у меня больше не спросил, только тишина приняла очень удивлённое звучание.

Вот так тебе, крокодил бегемотовый. Поудивляйся теперь маленько.

Айко вздохнула и закрыла глаза. Я тоже. Надо поспать…

Сколько на этот раз я был в отключке — не знаю, но при пробуждении светило яркое солнце. А я лежал в хрустальном шаре… в ледяном шалаше, конечно же! И голоса моих друзей звучали гораздо веселее!

— Не спит! — выкрикнула заглянувшая под купол белая Айко. — Когда двинем?

— А прямо сейчас! — бодро объявила Вера Пална. — наконец-то прокатимся с ветерком! Прошу всех принять человеческий вид, ради экономии посадочных площадей.

— Так и быть, — щедро пообещала Айко, — я останусь лисой. Сядете на мои хвосты. А то поотморозите себе всё, что можно.

— А это прилично? — усомнилась Катерина.

— На войне не то ещё бывает, — заверила её японка. — Но если так стесняешься, нагребай на сиденье песок. Всё хоть не на льду сидеть. И под ноги тоже

— Дайте попить, — попросил я, пытаясь сесть и понимая, что зря это затеял. — А на чём поедем?

— На ледяных санях! — довольно объявила Айко, притащив мне ледяной бокал, не особо собирающийся таять и куда больше похожий на хрустальный, чем предыдущая посудина.

— А раньше вы меня как тащили? — дотумкал наконец-то спросить я.

— На загривке! — Айко похлопала себя по шее. — Не всё же тебе меня таскать, иногда надо и должок отдавать. Спасибо, среди остальных могли хотя бы самих себя нести. Если б у Джедефа не спина, а нога оказалась распластана, я б не знаю, что делала в этой ситуации…

ГОТОВИМСЯ ПОКИНУТЬ ПУСТЫНЮ

Купол надо мной исчез — начали собираться, чтоб никто и случайных остатков следов не увидел. Джедеф помог мне сесть прямее. Ну всё, теперь я — натуральный герцог. Сижу, гляжу, в руке бокал с прохладительной водичкой…

— А куда мы двинемся? — Я огляделся. Барханы песка до горизонта. Как папаня говаривал: «Куды бечь, куды податься, кого б найти, кому отдаться?» Правда, это он это в раздумьях тянул, когда мамани рядом не было…

— Туда! — Джедеф уверенно ткнул пальцем в сторону… э-э-э… непонятно в какую строну.

— И почему это именно туда? — Нет уж, пусть вначале пояснит! А то знаем мы этих крокодилов-бегемотов…

— Нил там. А если есть вода, значит есть люди. А если есть люди…

— Ладно, можешь не продолжать. Я ж не совсем тупой.

— Ой, ну не знаю — не зна-а-аю… — Куда ж без Вьюги-то? Да ещё чтоб не поддела, не подзакусила кого, не бывать такому! — «Не тупой?» Я иногда искренне в этом сомневаюсь.

И чего-то мне так захотелось ответить… Такое совсем детство попёрло.

— Вера Пална, дорогая вы наша! А хочешь, я на пальцах — вот совсем по-простому — докажу, что вы, любезная, и сами тупая? — Ух, как она вскинулась! Глаза голубым льдом засверкали! Ноздри раздуваются! А я ещё поддал: — И вы с этим утверждением согласитесь! Как вам такое?

— Это… — она гневно одёрнула свою куцую обтрёпанную юбочку, — это переходит все границы! Как вы смеете⁈ Это просто невозможно!

Чего-то вокруг похолодало резко.

— Вера Пална, я не собираюсь вас оскорблять. И не надо меня морозить! Ну, правда. Детская же задачка про доказательство, а?

— Вы и правда надеетесь это доказать? И я с этим соглашусь? — Она остановилась, нахмурилась, пытаясь найти подвох. — Но я должна согласиться! Это главное условие, а иначе после этой, — она пошевелила пальцами, — войнушки!.. я вызову вас на дуэль!

— Давай Илья! — захихикала Екатерина Кирилловна. — Я верю в тебя! — Кто б мог подумать, что она-то на моей стороне выступит!

— Итак, — я приосанился, — цель: доказать, что светлейшая княжна Смолянинова Вера Павловна — тупая. Всё верно?

Все буквально затихли, и тут Айко громко фыркнула:

— Извини, Илья, кажется, я поняла…

— Пока меня не ещё раз не перебили, продолжу. Если заточенный предмет — ну допустим, нож — бросить в деревяшку, он воткнётся?

— Ну конечно, — сразу согласился Джедеф.

— Почему? — спросил я, закрепляя позиции.

— Потому что острый, — Джедеф аж руками развёл, настолько само собой разумеющимся был ответ.

— При чём тут это? — сердито переспросила светлейшая княжна.

— Вера Пална, — добродушно начал я, — дорогая вы наша Белая Вьюга, я же не сказал, что вы глупая, умственно ограниченная или как-то ещё усомнился в вашем разуме. Не может маг такого уровня быть глупым — иначе не дастся мажеская сила. Я сказал, что вы «тупая». Как и любой человек. Потому что, если человека бросить в деревяшку, он не воткнётся. Почему?

— Потому что тупой! — заржал Джедеф, а Вера Пална только глазами захлопала.

— Ну не бывает «острых» людей, — «утешил» её я. — Мы все, знаете, такие округлые.

Катерина неуверенно провела руками по животу и густо покраснела.

— Дамы, прошу пардон за двусмысленность.

— Ну-у-у, это… — Вьюга запыхтела, как чайник, — это же детство какое-то!

— Да признайся тётушка, уел тебя Илья Алексеевич! — Всё-таки когда на твоей стороне будующая фараонша, шанс остаться незамороженным возрастает. — Он же реально сказал, что ты туп…

— Я прекрасно слышала, что он сказал! — раздражённо взмахнула рукой Вьюга. — Но это всё равно… — Она постояла, помолчала, потом коротко улыбнулась и махнула рукой. — С точки зрения восприятия разговора как текст, вынуждена признать… Ладно, Бог с ним. Давайте уже поедем!

Из воздуха начали стекаться, выкристаллизовываться знакомые мне ажурные сани. Правду сказать, Вера Пална заметно увеличила их в длину, иначе не вошли бы мы все. А так получились сани шестиместные с сиденьями в три ряда друг за дружкой, навроде тех вагонеток, на которых мы в парках каруселей по русским горкам носились. Задний диванчик (полагаю, предназначенный для меня) был довольно-таки широк и просторен и больше напоминал лежанку. Ценю. Сидеть мне пока что было тяжеловато.

От конструкции, как положено здоровенной глыбе льда, преизрядно несло холодом.

— Какой ужас, — честно сказал Джедеф.

— Зато быстро, — возразила Айко и посмотрела на Вьюгу: — Быстро ведь?

— Сверхскорости не обещаю, — чопорно ответила та, — но километров шестьдесят в час обеспечу.

— Ну вот! — Айко обернулась к Джедефу. — В пятнадцать раз быстрее, чем сейчас!

Это решило дело.

По итогу мы разместились с комфортом. Айко с Верой Палной впереди — так. Катерина с Джедефон с в среднем отсеке, стараниями Кати (и ещё более — лисы) превращённом практически в песочницу. И на последней лежанке — я. Перетаскивали меня вчетвером, мне аж неловко стало. Тоже предложили песочку, но я отказался. Не буду ж я говорить, что у меня под мундиром шерсть? Нас спине, на заднице… А то, знаете, голой жопой на лёд? Не-е. Частичная трансформация — могём-умеем-практикуем. Медведи мы или где?

Медведи! Если бы не подлечили тебя, не было б медведей тут больше!

А что, был ещё какой-то вариант?

Нет. Это я так, ворчу. Ты-то большей частью бессознательно валялся, а мне…

Чего тебе? Говори уже.

Пришлось на себя большую часть боли взять. Не люблю, когда мне больно!

Да кто ж любит? И — спасибо!

Не за что — ты это я!

Мда. От оно что, оказывается… Я то думал, что на обезболе был, а тут Зверь почти все на себя перетянул. И если то, что я чувствовал, было лишь частью… Ядрёна колупайка… Оно, так-то, я не неженка какой, но всё равно…

МЧИМ НА ВСЕХ ПАРАХ

Летели мы со свистом! Так и хотелось заорать: «Эй! Веселей, залётные!» — но я сдерживался. Боюсь, такого удара самолюбие Белой Вьюги уже не выдержало бы. А нам всё-таки ещё вместе воевать…

Мимо пролетали совершенно одинаковые барханы — пески, пески, пески до самого горизонта. И совершенно пустое, сапфировое небо.

— Джедеф, — негромко спросил я, когда первая ажитация от развившейся скорости у всех немного ослабла. — Как вы к этим попали-то?