Ком 10 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 24

— Ой, Илья, иди уже не до тебя, тут такое… — и меня царственным жестом отослали.

ВСЁ НАЧАЛОСЬ С МУЖСКИХ НАРЯДОВ…

Вот умеет же Дашка! Из неё иногда прёт такое, даже у сестёр Гуриели такого нет. А тут — поди ж ты!

Я вернулся на «мужскую половину».

— Господа, вынужден вас разочаровать! — с пафосом начал я с порога.

— И чем? — Витгенштейн отвлекся от карты, которую разложил на столе и сосредоточенно разглядывал.

— Придётся сменить костюмы.

— А-а! Ну это не новость, обычная практика. Особенно в таких случаях, как Катеринин, когда сторона жениха сперва к нам уважение проявила, в привычное для русских переодевшись — теперь и мы должны соответствовать.

— Обычная да необычная, — возразил Багратион. — В этот раз, я слышал краем уха, наши посольские что-то такое приготовили, что дамы пришли в некоторую даже экзальтацию. Нечто дивное, что «просто ах!» Прям даже опасаюсь. Твоя-то, Коршун, Серафима — барышня неизбалованная, как воспримет? А наши в ажитации пребывали, ожидая от нас, по-моему, особого эффекта. Так что я полон подозрительных предчувствий. Сообразно накалу эмоций там такое может быть… Короче, я в каюту. Пойду переодеваться.

Серго встал и с видом решительным удалился по коридору в свою каюту.

— Чего они там такого напридумывали? — Встревоженный Сокол тоже подорвался и скорым шагом ушёл к себе.

— Так. А пошли-ка все по своим каютам, и когда переоденемся, собираемся здесь. Сдаётся мне, этот случай посильнее всех будет. — Отец обозрел оставшихся и тоже ушёл.

Ну и мы с Витгенштейном следом. Прибытие скоро. Да и коли всё на высшем уровне решено — чего тянуть?

В каюте на кровати лежал кусок тонкой белой ткани и кусок кожи, расшитый золотыми нитками.

— Вот это щас не понял! — пробормотал я вслух. Забормочешь тут! Вот это сюрприз, ядрёна колупайка! — Это что? Это всё, что ли⁈

А, нет, поторопился я. Не всё.

Ещё на специальной подставке, задвинутый в самый угол каюты, стоял (или висел?)… кхм… парик. Прям натуральный парик! Черного волоса. Огромаднещий, как будто я в детском спектакле льва Бонифация собираюсь играть! Сходство нарушал особого вида платок, который надо было поверх парика напяливать.

А! Я понял! Я в этом цирке не Бонифаций, а бабушка Бонифация!

Заржать бы в голосину, если б меня сейчас не пугало, что помимо прочего я в таком сопрею мгновенно по жаре-то ихней!

И чего с лоскутьями тряпиц да кожи делать???

Не успел я прийти в окончательную ажитацию, как под той же тряпочкой заметил несколько странного вида скрученных трубочкой листков, на которых было нарисовано, как всю эту ерундистику нужно одевать. Ну, спасибо, порадовали! Детский набор «собери сам», пень горелый…

В придачу была приложена обыкновенного вида записка, в которой аккуратным почерком Симы значилось: «Илюша, очень тебя прошу не привередничать, а одеть всё, как тут написано. Екатерина сказала, что в России египтяне оделись по нашей моде, а теперь мы должны их уважить. Люблю тебя!»

Реветь медведем как-то сразу расхотелось. Да и… Ну а как???

Египетская сила…

Нет, ежели уважить, то… боюсь, придётся одеваться как просят.

Я с досадным кряхтением уселся в кресло, рассматривая начерченные на свиточке схемы. Ладно уж, чего тут куда…

Правда, для начала пришлось раздеться. Причём не до исподнего, а буквально догола. Потому как даже трусы тут полагались особые — крайне маленькие и какие-то срамные. Дальше началась головоломка с инструкцией. Незнакомое всё, неловкое…

Сначала, значицца, эти самые труханы. Потом ткань вокруг бедер намотать. Потом передник это кожаный. Натурально ж передник! Или как его обозвать? Фартучек?

Пф-ф!

Не дрейфить! На крайний случай у нас всегда есть родная шкура.

Под передником обнаружился пояс. Вот пояс был богатый. Из какой-то толстой ткани, богато вышитый. Опять же, золота не пожалели и даже камнями самоцветными изукрасили. Интересно, это наши постарались, или египтяне-таки выдали?

Короче, морока сплошная. Думал, не успею до прибытия, придётся всем меня ожидать — опять неловко.

В общем, облачился я и вышел в кают-кампанию. А там уже Витгенштейн и Сокол стоят. По их вытянутым физиономиям я сразу понял, какое у меня сейчас выражение. Что называется, изумление во всё лицо — то друг на друга таращатся, то в зеркало, что на стенке в кают-компании привешено. Молча, что характерно. И руки эдак в стороны.

— Илья, это вообще, что такое? — драматически вопросил Сокол, узрев моё явление.

— Вот ты, Иван, нашёл, у кого спросить. Сейчас остальных дождёмся и пойдем жён наших пытать. Хотя я прям даже запереживал, в каком виде они нас встретят?

— Ты не пугай меня раньше времени! — вытаращил глаза он. — Если там какая срамота будет, я вообще никуда не пойду!

— А ребятки и так никуда не пойду! — папаня вышел в своей обычной парадке. — Подожду вас на борту. Я как увидел тряпки енти, так пошёл и у капитана дирижабля поинтересовался. Он будет всё это время ждать нас в порту. Извините, не по мне это. На старость лет ряженым павлином одеваться.

— Спасибо Алексей Аркадьевич. Здорово вы нас навеличили! — обиделся Сокол.

На что батяня только развёл руками.

— Извините, ваше высочество. Ну не могу я!

— Да ладно, чего там, оно понятно же! Мог бы я, тоже б отмазался, — тяжко вздохнул Иван.

ВИДЕЛИ БЫ ВЫ ЖЕНСКИЕ…

Дождавшись мрачного Багратиона и хохочущего Дашкова (вот душа лёгкая, беспечная!), мы спустились в женскую вотчину. И вот тут-то мне пришлось подбирать челюсть с пола в буквальном смысле этого слова. Впрочем, не мне одному.

— Это что такое? Дарья, объяснись сейчас же! — Рык Багратиона буквально на несколько секунд опередил синхронный вопль Ивана и Петра.

— Это что такое⁈ — Князья переглянулись, и Сокол ткнул пальцем в Марию. — Это что за бесстыдство⁈

Девушки нарядились в тонкие, полупрозрачные платья, поверх которых были накинуты ещё… э-э-э… платья? Не уверен я, что эти штуки, из сеток изготовленные можно так называть. Сразу вспомнилась сказка про хитроумную рыбацкую дочку, которая на приём к царю-батюшке явилась «не одета — не раздета». Только у наших барышень нити сеточек были унизаны разного цвета бусинами, а в «стратегически важных» местах — диски из золота, в каких-то орнаментах. Вот только было этих мест всего три. На груди, соответственно, два и на чреслах один — побольше. Оченно оригинально, ничего не скажешь. Я теперь почему-то отчётливо понимаю, что за хворь поразила сплошь русское представительство в Египте, что послы с жёнами на свадебные торжества явиться не смогли.

Пообщался бы я с ними душевно…

Вот тут согласен. Хотя бы ради компенсации морального урона полюбовался бы, как они штанишки со страху обмочат.

Непременно надо нанести им визит вежливости.

Нанесём. И, возможно, не только визит.

Кстати, у дам тоже имелись парики. Ага. Только поверх не платки вышитые, как на нас, а странные… вроде как короны из полосок золота и самоцветных камней. Всё вышесказанное создавало вид одновременно очень красивый, но и до невозможности эротичный.

— Ваня! — Маша сердито сплела на груди руки, разбросав по стенам тысячи солнечных зайчиков. — Что за вопросы? Это же дипломатический протокол! Не дури! Там все так одеты будут. Вообще все, кого пустят на празднество, и иностранные делегации тоже. Мы ещё более-мене прикрыты. У Катерины вообще грудь будет голая!

— В чужой монастырь со своим уставом не лезут! — ввернула Соня. — И вообще, мы раньше и более провокационно одевались, вам, кажется, это очень нравилось?

— Раньше ты моей женой не была! — не остался в долгу Витгенштейн.

— В смысле — у Катьки грудь будет голая? — Сокола, похоже, заклинило на главной информации, и половину он тупо пропустил, потому что так обалдел, что аж приморозился. А теперь, понимаете ли, немного отмер: — И что отец позволил? Это же…