Ком 10 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 22

Профессор сдёрнул с носа очки в золотой оправе, поспешно протёр их мягкой тряпочкой и снова водрузил на нос:

— Так что же вы молчите, господа⁈

Пойдём-ка мы в комнату отдыха, — сказала маман, похлопывая Серафиму по плечу. — Теперь больших мальчишек просвечивать будут.

И нас действительно измеряли, просвечивали, сканировали и всякое такое.

В общем, вырвались мы из лаборатории поздним вечером (мне кажется, была б воля профессора — он бы нас и вовсе не выпускал) и покатили к Дашковым, где нас уже ждали проверенные чемоданы, саквояжи и прочие кульки.

А наутро…

Наутро, спускаясь в столовую, я услышал оживлённые разговоры и смех.

— Илья Алексеевич, глянь-ка! — Хаген показывал мне развёрнутую газету.

На титульной полосе красовался я с сыном на руках — похоже, кто-то сфотографировал, как мы покидали исследовательский центр вчера вечером. Над фотографией во всю ширину страницы огромными буквами буквально кричал заголовок: «ВРАГ НЕ ПРОЙДЁТ!»

— Ух ты… — я принял экземпляр.

Должно быть, кто-то умный постарался представить всё в наиболее выгодном для Российской империи свете. Расписывалось, что подлыми врагами была затеяна провокация с целью разрушить тёплые дружеские отношения, установившиеся между Российской Империей и Царством Египетским. Про то, что возможной целью была ещё и смерть будущего великого русского мага — ни слова.

— Про Кирюшку, я так понимаю, специально умолчали?

— Конечно, — согласился Петя, тоже читающий газету, — это же для широких кругов — тайна.

— А про медведей?..

— А про медведей писать наоборот следует. Так что все лавры в этот раз достаются Аркадию Ильичу.

— Хорошо, что он маленький и не возгордится, — покачала головой Серафима.

— А вот эту бы я сохранил, — Петя с улыбкой передал нам свою газету, — гляньте-ка, как журналисты стараются!

Здесь заголовок гласил: «РУССКИЙ ГЕРАКЛ!»

— Ни больше ни меньше, — обалдело пробормотал я.

У этих фотки не нашлось, зато имелся художник с воображением.

— На-а-адо ж ты! — протянула маман.

Газета с живописно нарисованным медвежонком, удушающим двух змей над колыбелью с младенцами, пошла по кругу.

— Нашли, чей след? — спросил я Петю.

— По всем косвенным доказательствам — англы. Они же и первыми соболезнования выразили, ещё до выхода газет.

— А чего нам соболезновать⁈ — возмутился я. — Мы победили!

— И верно, — согласился батя. — Себе пусть пособолезнуют, ироды.

— Я, конечно, не Белая Вьюга, — вдруг задумчиво сказала Маша и посмотрела на сестру, — но если ты мне поможешь…

— Я с вами! — сразу сказала Дашка.

— И маму позовём, — добавила Соня. — Кажется, англы плохо усвоили предыдущий урок.

Маша кивнула:

— Проморозим Темзу до дна!

ВОТ ЭТО ГУЛЬНУЛИ

Дамы наши были настроены более чем решительно. Однако Иван резонно возразил:

— Ответ должен быть быстрым и страшным. Но если ваше отсутствие будет замечено…

— Вы позволите мне сказать? — Айко вступила в разговор так неожиданно — она ж всё больше молчит.

Все уставились на неё.

— Чую, нас сейчас удивлять будут, — усмехнулся Петя.

— Не думаю, что для вашего отделения это особенная новость, — скромно потупила глаза Айко. — Но если вы примете нашу помощь, то отсутствия Марии, Софии и Дарьи никто не заметит.

— Вот я не понял, — начал Иван. — Иллюзию повесите?

— Иллюзию я обеспечу для владетельной княгини Гуриели. Она женщина не сильно юная, посадим её, к примеру, с вашей матушкой рядом, пусть разговоры ведут. Все знают, что Тамара Александровна частенько наезжает погостить к Евдокии Максимовне, никого это не удивит. А вот молодым дамам в пору танцевать, на каруселях кататься и тому подобное. Танцевать с иллюзиями сложно, поверьте мне. А вот накинуть на нас троих морок — куда легче.

И Айко, ко всеобщему удивлению, на наших глазах преобразилась в точную копию Марии, подошла к ней, щёлкнула пальцами… Обе фигуры окутало серебристое мерцание, накрыло непрозрачным облаком, из которого донеслось:

— А ну-ка догадайтесь, кто из нас кто?

Пелена исчезла. Две Марии стояли рядком и хитро улыбались.

Иван отнёсся к вопросу очень серьёзно. Обошёл обеих, заглянул в глаза… Мне лично показалось, что даже принюхался.

— Вот Маша! — ткнул он пальцем в жену. — У Айко в глазах искры промелькивают.

— Хорошо, — Айко приняла свой настоящий вид, — я уделю этому особое внимание. А в остальном?

— По-моему, не отличишь, — сказал батя.

— В таком случае, — Маша довольно потёрла руки, — на сегодняшний приём вы идёте вместо нас. А я позвоню матушке, чтоб подъехала сюда. Мы же «отправимся вместе»!

— А вы действительно отправитесь, — кивнул Петя. — Транспорт с меня, — и ушёл договариваться.

Честно говоря, у меня оставались некоторые сомнения по поводу Сэнго и Хотару. Но, видать, мать как следует накрутила им хвосты, потому что «в свет» они отправились чинные, как истинные аристократки. Пока четыре диверсантки-морозницы, переодетые в наряд охранников, в составе отбывающей на отдых группы усаживались в тонированный фургон с заднего хода, их точные копии занимали свои места в блестящих открытых экипажах, отправляющихся на свадебный приём. Второй день — на сей раз для более узкого круга лиц и в Розовом дворце.

Фридрих с Эльзой на второй праздник отправились скрепя сердце.

— Надо! — убеждал его Иван. — Ты понимаешь, если ты хочешь поставить себя как достойного представителя своего древнего рода — надо выйти и показать, что плевать ты хотел на все угрозы!

Впрочем, меры к защите остающихся в особняке Дашковых детей были приняты просто беспрецедентные. Самого Святогора вызвали, не хухры-мухры. Сперва он немного удивился. Спрашивал даже:

— А куда етих хвостатых хулиганок дели?

Айко, уже преображённая в Марию, наведённый облик ломать не стала, только вопросительно на Ивана посмотрела.

— У них сегодня крайне важное и ответственное задание, — сурово ответил великий князь. — Секретное.

— А-а, раз секретное — тады другое дело. Езжайте, не переживайте, присмотрю. Всё будет в лучшем виде.

Вот мы и отправились. Дворец, кстати, оказался совсем не розовый, а вовсе даже бледно-зелёный. А розовым он назывался за многочисленные окружающие его розарии, вот так.

— Уж больно у нас морды у всех нынче настороженные, — сказал я Пете. — Не пронюхали бы чего.

Он хмыкнул.

— Полагаю, у людей, на детей которых накануне было совершено столь масштабное и наглое нападение, примерно такие лица быть и должны. С ожиданием возможной атаки со всех сторон.

А ведь верно!

Удивительно, но после этого разговора всю мою напряжённость как рукой сняло. И поел в своё удовольствие, и с женой потанцевал. Правда, в какой-то момент мне показалось, что затея рухнет, поскольку к княгине Гуриели начали подходить её многочисленные знакомые и заводить беседы, но тут до нас снизошла матушка Ивана (подозреваю, что она тоже была в сговоре, если не сразу, то по факту — уж точно) и со словами: «Простите, простите, господа, я ненадолго украду у вас этих милых дам…» — увела и маман мою, и пришитую к ней иллюзию княгини. Потом они прохаживались по верхней галерее зала, беседовали там у всех на глазах, в розарий выходили «воздухом подышать». В общем, маскировали отсутствие бабушки Гуриели как могли.

В общем, всё сошло довольно сносно.

В особняк Дашковых мы отправились уже когда луна вовсю сияла в густо-синем небе. Там Лисы удалились во внутренние комнаты… откуда вернулись уже сами собой.

— Белы́-белы́… — покачал головой Святогор. — Сообщали мне, да в такое, пока сам не увидишь, не поверишь. — Глянул на Ивана: — Назавтра я нужен?

— Думаю, нет. Завтра мы уж штатно обойдёмся.

— Ну, лады. Тогда…

— Погодите! — импульсивно остановил его Дашков. — А посидеть? А японский фронт вспомнить? А выпить, в конце концов⁈