Ком 10 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 17

Что характерно — означенные дуболомы никуда не ушли и лыбились во все тридцать два, стоя за спиной Машина. Вот чего всегда поражало в Пете, это его мгновенные перемены настроения. Я так не могу. Сижу — рожа от смеха красная, глаза до сих пор утираю. А этот — белая кость! Вежливый, приятный. Не иначе княжеское воспитание, вот что благородная кровь делает!

— Вы скажите, любезный, — осведомился меж тем Витгенштейн, перебирая листки сценария, — а кто автор сего шедевра? Хотелось бы отблагодарить за редкое удовольствие от прочтения.

— Ну-у, — протянул Машин поправляя помятый воротник. — Это некоторым образом коллективное творчество. Но главная роль, безусловно принадлежит вашему покорному слуге, — он поклонился.

— Та-ак! — угрожающе протянул Витгенштейн. Мгновенно поменяв тон. — Значит главная роль? В оскорблении императорской семьи, а также двух княжеских и ещё и семьи его светлости? — он ткнул в меня. — К дознавателям его! Заговор с целью опорочить… Там разберутся в формулировках! Исполнять!

— Есть! — прогудел правый добрый (хотя какой же он добрый?) молодец.

На этом история с синема лично для меня закончилась.

А потом нас всех дружно вызвали в Москву. Вообще всех.

В СОСТАВЕ ДЕЛЕГАЦИИ…

— Я что-то не допетриваю. Ну Иван — брат. Маша с Соней — подружки детства. А мы-то с Серафимой там зачем? — Я, конечно, понимал, что нас, скорее всего, всё равно заставят, но пытался сопротивляться.

— Вот медведь ворчливый, а! — воскликнул Петя, вышагивая по начальственному кабинету нашего училища. — Пора бы уже привыкнуть, а тебе всё высший свет не нравится.

— Не то чтобы не нравится, а… неуютно мне среди всех этих блестящих господ, — с досадой возразил я. — Тут не так встал, на того не так посмотрел… Греха не оберёшься!

— Да перестань! — Иван плюхнулся около меня на диван и слегка толкнул в бок. — Все знают, что у русской короны имеется особенный эксцентричный герцог. Это, можно сказать, твоя самобытная черта.

— Вот ещё, «самобытная»! — ещё пуще забухтел я. — Я вам что — абориген африканский? В Брюсселе, говорят, до чего дошли — в зоопарке семью нигров показывают! И меня туда же. Вьюноши из благородных семейств будут меня друг другу на всех этих великосветских приёмах представлять: «Вот поглядите, господа, натуральный сибирский дикарь-с!» — писклявым голосом изобразил я.

— Чё придумал ещё, э! — осуждающе прогудел Багратион, тоже плюхаясь на диван, но с другой от меня стороны: — А кто против египетского Бегемота честь наших русских оборотней поддержит, скажи-ка?

— Да хоть бы и ты! Особливо сейчас. Ты, братец, куда как здоров! — с готовностью ткнул в него пальцем я и, не удержавшись, добавил старушечьим голоском: — Нонеча-то волки крупныи-и-и, не то что давеча!

Петя фыркнул, а Багратион дипломатично заметил:

— Но медведи ещё крупнее, тут уж ты не поспоришь.

— Зато ты из древнего великого рода, — привёл неперебиваемый аргумент я.

— А ты зато белый и пушистый! — обрубил наш спор Иван. — И вообще! Каждый из вас хорош, но, случись что, вы двое вместе просто оглушительно смотритесь. Особенно в компании белых лис. Так что это вопрос решённый.

— К тому же, — многозначительно добавил Петя, — красавицы наши уже сговорились. Вы думаете, почему они сегодня сюда не зашли, а сразу после своих занятий только подола́ми метнули и упылили дружно? К модистке поехали, к бабке не ходи.

Я подумал, что Петя, пожалуй, тоже будет шокировать высший свет, уж больно он от наших карлукских казаков нахватался. А Багратион обрадовался:

— Ну вот! — он аж подскочил, так что мы все трое заколыхались на пружинах дивана. — Сведения верные?

— Не спрашивал, но модные журналы фиксировал в количестве пяти штук, — веско подтвердил Петя.

— Нда-а-а, — слегка загрустил я, — против модных журналов не попрёшь.

Впрочем, на самом-то деле я уже смирился. Да и как тут возражать, когда великая княжна лично приглашает?

— Это праздненство — это ещё цветочки, — Петя возобновил своё курсирование по кабинету. — Тут, можно сказать, все свои. Со стороны жениха будет только свадебное посольство, остальные приглашённые гости — русские подданные.

— Это навроде проводов невесты, что ль? — уточнил я. — Только в столичных масштабах, я так понимаю?

— В некотором роде, — согласился Петя. — Но официально называется первой частью свадебных церемоний, специально для Российской империи. Многие из высшего света хотят получить приглашение, но из страны выехать по разным причинам не смогут. У кого служба, у кого стеснённость в средствах. Да и невыездные есть господа, опять же. — Голос у Пети изменился: — Враг — он, понимаете ли, не дремлет. И рисковать жизнями людей, от которых напрямую зависит безопасность империи…

— Ты совсем в эмпиреи-то не улетай, — негромко перебил его Иван.

— А… Ну да! — Петя словно проснулся и резко взбодрился: — Так вот! Будет очень много представителей от различных собраний, купеческих товариществ, общественных организаций всяких. В Египет же они не потащатся.

— Хоть это радует! — брякнул я и тут же был удостоен изумлённого взгляда Сокола, подкреплённого вопросом:

— А ты-то чего радуешься? Мы как раз в Египет едем.

— И я?

— Илья! — хором гаркнули все трое, и я понял, что мне не отвертеться.

В итоге на Московские проводы невесты мы собирались весьма пёстрым составом, потому что Екатерина пригласила в первую очередь всех женщин, с которыми общалась в доме Фридриха в Железногорске (с мужьями, что само собой предполагалось). Итак, в женскую делегацию оказались включены Соня, Маша, Дарья, Есения, Серафима, Марта, наша Катерина и все три лисы. Сестра Катя страшно смущалась, особенно когда Екатерина Кирилловна весело называла её тёзкой.

— И даже не думайте отказываться, дорогая, я обижусь! — всплёскивала ручками великая княжна.

— Да как же мы среди важных господ будем? — пугалась Катя. — Там же одни аристократы⁈

— А здесь мы как? — возражала великая княжна. — Вот и там также.

— Так здесь мы по-домашнему…

— Ну и ничего. Там от всяких торговых домов гости будут. Знаете, сколько уже приглашений разослано⁈ Я ведь с вашим супругом разговаривала — у вас товарищество…

— Так небольшое! Да на троих, Афоня, Илья да батя наш.

— Вот и славно, что напомнили! — обрадовалась Екатерина Кирилловна. — И родителям вашим тоже приглашение пришлю.

Ехать вдвоём с маман Катюхе было не так страшно, и она скрепя сердце смирилась с этой мыслью, хоть глаза и продолжала таращить.

Айко, Сэнго и Хотару мужей не имели, и потому им было предложено пригласить кого-то из кавалеров. Лисы озадачились и сказали, что будут сильно думать.

Маман, получив приглашение на свадебные проводы императорской племянницы, впала в особенную суровость и тоже поехала к модистке. Надо ж соответствовать!

А вот Фридрих поначалу отказался наотрез.

— Я прошу вас понимайт, — максимально чётко выговаривал он трём весёлым князьям, — я опасайтся за свой семья. Я опасайтся нападение! Теракт! Отравление! Бог знайт, что ещё! В дорога всё это легче сделайт!

— А ты подумай вот о чём, — возразил ему Иван. — Вы поедете с нами, в составе нашей компании. Под охраной! Мы Кирюшку тоже с собой берём, так что нас будут пасти по высшему разряду. Зато! На приёме ты появишься при всех регалиях с супругой. Это будет прецедент. Выход вас вместе в высший свет, ты понимаешь?

Фридрих отошёл к окну и долго смотрел в сгущающуюся синеву вечера.

— Я понимайт, — сказал он наконец. — Это есть сильный ход. Но я очень переживайт за Эльза. И за меленький Вильгельм.

— Ребёнка с няней вместе с Кирюшкой оставить можно. Там и Илюхины будут, да и остальные все, целый детский сад.

— И Айко с ними оставим, — подал голос я. — Это такая последняя линия обороны, мимо неё хрен кто пройдёт. А Сэнго приставим Эльзу стеречь.