Ком 9 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 52

— Понял, — сказал Хаген, — туда не заходим. Во избежание.

Из прочих примечательных деталей полигон мог похвастаться несколькими мощными деревьями с частично изломанными ветками и разбросанными в некоторых местах клочками кустов.

По противоположной стороне полигона уже прохаживались супротивники. Я подошёл к нашей стартовой площадке, где уже стоял шагоход «4-А», а из его боковой двери, поджидая нас, поглядывал Иван.

— Которого берёшь? — спросил он сразу.

— Да мне всё равно. Могу основной целью назначить вон того, песчаного. Но лупить буду всякого, до кого дотянусь.

— Ладно, тогда мой основной зелёный.

— На лучше, карту глянь. Пара мест засадных. По-любому, постараются туда заманить.

— Ну пусть заманивают, болезные, — процедил Иван.

На трибунах меж тем заметили, что один из «русских» шагоходов явился на «ристалище» с отсутствующим лобовым бронестеклом, начались возня, хохот, крики и даже свист. Что ж, скоро, ребятушки, вам предстоит страшно удивиться.

ДОБРОВОЛЬНО И С ПЕСНЕЙ

Я обернулся к собственному экипажу.

— Цель ясна?

Хаген кивнул, а Фридрих только таращился, мало понимая совершаемые вокруг манипуляции. Оно и понятно, ему-то вообще сказали: «ничего не делать, ничего не трогать», какое уж тут понимание? Лично я бы в подобной ситуации на говно извёлся.

Нет, ясное дело, что сюзерен приказал, но вассал-то — тоже не кукиш с маслом. И просто сидеть, не мешаться, во время дуэли? Обидно, блин! А Фридрих сидит, только глазами любопытными сверкает. Хорошо дойчевских принцев воспитывают — орднунг унд дисциплин! Велено сидеть — сидит. Пристегнулся и за поручни держится, всем своим видом изображая полнейшую отчаянную готовность исполнить любой командирский приказ. Красавчик.

— Сокол, мы готовы! — Иван кивнул в ответ и исчез в недрах своего утробно заурчавшего «4-а».

Секунда. Княжеский шагоход шагнул к нашему. Мы встали рядом и синхронно, будто тренировались, подняли палаши шагоходов в приветствии. Швабы повернули кабины к друг-другу и спустя минуту ответили. А-а, судя по всему, наше приветствие произвело впечатление? Ну так — здесь вам не тут, и вообще. Я оскалился в разбитое окно Соколу, тот в ответ поднял кулак с оттопыренным большим пальцем.

Над дуэльным полем взлетела стандартная зелёная ракета.

— Понеслась? — я улыбнулся экипажу, и завёл монгольский напев.

Забросав грязью княжеский шагоход «4-а», старенькая, побитая «Пантерка» рванула с места, как молодая. Живее всех живых, практически.

Хаген повёл шагоход в обход болота, по недоразумению названному на карте прудом. До швабов, похоже, даже не сразу дошло, что случилось. Ещё бы, монгольское ускорение даёт плюсом до четверти от стандартной скорости! При этом ускорялась «Пантерка» даже быстрее, чем «Саранча» или «Алёша».

— Достигли максимума! — лицо у Хагена от сосредоточенности сделалось словно каменное. — Поворот!

Я вцепился в поручни. Сейчас главное — до клинча не словить попадание в кабину. Хаген почти положил «Пантеру» на бок, вписывая её в занос, уводя нас за холм.

— Ие-ех! — с удивлением выдохнул Фридрих. Непривычно, поди, когда тело вдруг наливается тяжестью, а страховочные ремни в тушку впиваются.

Я напряжённо отслеживал ситуацию, стараясь не сбиться с ритма.

Дальше кусты и…

Смяв кусты мы вылетели на небольшую площадку.

Поперёк неё, боком к нам, бежал шагоход швабов. Песчаный!

Заметил нас!

И ме-едленно (ну, мне так казалось) начал поворачивать в нашу сторону корпус. Эх ты, бедолага, надо было бы хотя бы башню главного орудия доворачивать, всё быстрее было бы!.. Не останавливаясь, Хаген пролетел мимо него так, чтоб мне ловчее было рубануть его по левому манипулятору — что я и совершил.

Песчаный шваб довернуться не успел — а мы пролетели мимо и ускакали дальше. Вильнули за уже упомянутый искусственный холм… и едва не воткнулись в затаившийся за ним шагоход противника! Зелёненький! Правду сказать — не одним нам это оказалось внезапностью. Шваб вообще стоял к нам спиной.

Я успел обратным ходом махануть палашом. Надеюсь, хоть что-нибудь швабу в надстройках башни зацеплю.

— Шпрунг! — коротко выкрикнул Хаген.

И мы прыгнули.

Ага, ну — как «прыгнули»? «Пантерка» долбанула земельку ногами, но, видимо, бравые курсанты подушатали бедный шагоход, и вместо красивого прыжка мы зацепились правой опорой за вражескую машину и кубарем полетели в грязь.

Я аж песней подавился.

Ни разу до этого мне не приходилось совершать три полных оборота в кабине…

А самое парадоксальное, что фон Ярроу после этих кульбитов рывком поднял «Пантеру» и рявкнул мне в лицо:

— Пой, мать твою!

Ну а что? В ажитации не так крикнешь ещё.

Я отплевался от песка и листьев (спасибо кустам) и запел. Бодрости придавало то, что сзади остался зелёный, и сейчас он как раз смотрит нам в спину!

Я хрипя орал монгольские напевы, а Хаген вписывал кузнечиком летящую «Пантеру» между коробками вроде-как-домов… Я вгляделся в чудом уцелевшие зеркала заднего вида — тот шагоход, через которого мы так неудачно перепрыгнули, всё ещё стоял на коленном суставе и поливал нас из крупняка… ну как поливал? Пытался. Ни разу не попал. А главный калибр почему-то не задействовал. Неужто своротил я ему там что-то всё-таки?

За крайним домом мы вылетели на «4-а». Знатный кружочек по полигону дали, а? И как Иван не засадил в нас из главного, это вообще чудо. Князюшка-то попал бы, тут к гадалке не ходи. Позору потом не оберёшься, блин горелый…

Хотя — умная мысля догнала быструю — песню-то он должен был признать? Ну и вот!

А великий князюшка — тут как тут, орёт, из люка машет:

— Стой! Стой!

Я временно ускорение прекратил. Хаген плавно остановил шагоход.

— Ну как там?

— Песчаный там, — я махнул рукой, — зелёный там, за горкой прячется. У песчаного минус манипулятор. Зелёному походя по кумполу долбанули, повреждения не ясны.

— Красавчик! — Иван усмехнулся. — Теперь вопрос к вам: вы летать умеете?

— Не понял!..

— Сможете разогнать «Пантеру» на максимум и перепрыгнуть болотину, если с ускорением твоим?

Я переглянулся с Хагеном. Он кивнул:

— Смогём! — эк он у бати словечек нахватался.

— Тогда, как вы прыгнете, мы в атаку пойдём, а вы со спины, гут?

— Сам ты гут!

Из княжеского шагохода грянул ржач. Всё бы им ржать оболтусам, а если завязнем? Будем как бесплатная мишень. Хотя если получится, то гарантированный минус один.

Пока я мысли сомневающиеся гонял, Душнила дисциплинированно разгонял шагоход. Ну и я подключился, с пением-то. Ох, мы летели, ядрёна колупайка! Какие-то ветки по корпусу лупят! Под опорами кусты хрустят!

Хаген вывел нас на прямую к «озеру».

— Шпрунг!

И мы полетели. Низенько-низенько, как те крокодилы из любимого всем африканским корпусом анекдота. Там ещё про красные глаза слонов… Господи, опять всякая чушь в голову лезет! Так вот. Летели мы, может и низенько, но мать его, быстро, пиштец просто. И таки перелетели!

«Пантера» плюхнулась в грязь почти у самого берега. Разбрасывая комья грязи и брызги, Хаген повёл её в обход холма. Мы вылетели к самому началу схватки «4-а» и зелёного шагохода.

Всё-таки, Сокол — виртуоз. Вот как так можно? Он умудрялся закрываться палашом — палашом шагоходовским! — от выстрелов из вражеского главного! Ну, допустим, палаш шириной чуть меньше метра, и для обычного человека — отличное укрытие, но это же средний, мать его, шагоход! Это как если бы я шашкой отбил пулю! А я лично видел, как Серго чуть присадил шагоход, и Иван прикрылся стальной пластиной от выстрела, а потом Петя в ответку влепил в шваба очередь из крупняка. Ну и мы к тому моменту подбежали.

Я рубанул стоящего к нам (опять!) спиной. Как дал ему в опору! На этот раз от души, в сустав. Зелёный шагоход покачнулся и рухнул в грязь.