Ком 9 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 3

Бои магов — это же всегда поединок щитов и атакующих заклинаний. И обычно маги защищают себя. Это «обычно» сработало и здесь. Как я погляжу, у инкских магов вовсе не было навыков на льду биться. Специфика жизни в жарком климате! Воевали как на земле — каждый прикрывал себя!

Прилетевший в незащищённое открытое пятно сбоку от группы огненный заряд взорвал и вздыбил лёд, разломав его и частично превратив в мелкую шугу, заполнившую полынью в десяток метров.

Что, носатые? Когда под тобой вместо надёжной тверди, внезапно оказывается ледяная водичка — это бодри-и-ит…

Я с разлёта нырнул в полынью и сразу же перекусил барахтавшегося инку, тот так удачно оказался — прям перед пастью. А дальше рулил Зверь. Оказывается, плавает белый медведь под водой очень быстро и, как бы сказать — манёвренно. Так что ещё трёх мы совершенно безнаказанно порвали когтями. А потом я из-подо льда увидел ведущего бой инку и прямо из воды пробил его ледяным шипом.

Надо наружу. Воздух кончается.

Ага.

Я подплыл к краю полыньи. И, рванув воду лапами назад, вылетел на лёд. Вот только добежать до ближайшего инки мне не дали. С неба метеором упал Дашков и буквально снёс стоящие на льду треугольники-леталки. Во все стороны как сыпанёт ошмётками! И одним таким снесло именно того инку, на которого я собирался напасть. Так он и остался — полусидя, пробитый насквозь кривым обломком. Уж не знаю, железка это или нет, но ему хватило. А потом инки кончились. Не все, конечно. Но кучка, сбившаяся вокруг экзотически выглядевшей дамочки, уже не выглядела такой самоуверенно-опасной, как вначале.

Они, конечно, переливались радужными веерами щитов, но судя по тому, как к ним шли Сокол, Витгенштейн, хромающий волк Багратион ну и ваш покорный слуга, как нареза́л круги в небе Дашков — мы одержали победу. Это вам, с-суки, не гражданских слёту кончать. Тут маги! Элита, мать его!

— Сдавайтесь! Принцесса, ваша смерть ничего не даст!

Вот зря Петя про смерть… Дамочка шагнула вперед и двумя движениями своих острых когтей вскрыла глотки защищавших её воинов. И сразу налилась жёлтым светом. Нормальная у них награда за преданность…

— Не поможет! — Сокол вышел вперёд, отряхнул с плеч снег. И глаза как огненные угли сияют. Чистый ужас. — Вырастать в размере не советую — под нами полкилометра ледяной воды. Как тебя там? Чикуилья? За нападение на подданных Российской империи вам всё равно минимум каторга. А можете сдохнуть здесь! Уж это мы вам гарантируем!

С рёвом, в котором не было ничего женского, инка прыгнула на Ивана. Затем, чтоб нелепо повиснуть в воздухе. Мелькнули белоснежные зубы и на лёд упали сначала кисти рук, а потом ступни.

Айко в своём репертуаре.

Ага.

Принцесса изломанной куклой рухнула на лёд. А над ней медленно проявилась старшая лиса в своём боевом обличье.

— Господи, какая красивая! — пробормотал Витгенштейн.

— И страшная! — добавил Серго.

— Это да, — согласился Пётр. — Но красивая, просто офигеть!!!

А я заметил довольный взгляд Айко. Вот женщины, хоть и лисы, а лесть любят!

— Сдавайтесь! — прорычал Багратион. — Или мы вас тут всех съедим!

Ну а что? Медведь, лиса и волк. Съедим!

Собственно, на этом всё и кончилось. Боевые маги инков, увидев такое мгновенное поражение своей предводительницы, опустились на колени, прямо на лёд, и в межнациональном символе сдачи подняли руки.

— А! Какой мальчишник! — заорал Михаил, приземляясь. — Це́лую диверсионную группу взяли! А!

— Кто о чём, а вшивый о бане! — покачал головой я.

— Почему «вшивый»-то? — немного сбавил обороты Дашков.

— У тебя твои люди погибли, а ты радуешься! — хмуро кинул Иван.

Дашков с улыбкой оглядел нас.

— А вот и не погибли! А вот и живы все!

— А там что? — Сокол обернулся и ткнул в… — Э-э, а где?

Там, где совсем недавно лежали разбросанные окровавленными кучками люди, не было ничего. Ну, окромя покрошенного вражьими выстрелами льда.

— Не по-о-о-онял… — протянул Иван.

— Родовой секрет. Есть у меня один артефактик. Только я тебе его не отдам. Посмотреть можно, это да… а отдать не могу. Иллюзии делает, довольно качественные, — рассмеялся Дашков. — Живы все. Сейчас приведут в порядок дирижабль — и на рыбалку!

— Какую, нахрен, рыбалку? — Витгенштейн вытаращил глаза, разводя руками. — Тебе этого улова не хватает?

— Псих! — покачал мордой Серго. — Как есть псих! Огненные все с придурью, но ты прям эталонный! — Он уселся на задницу. Потом посмотрел в голубое небо: — Но что-то в этом есть. Вроде как между делом покрошили супостатов и спокойно рыбачим. Так?

— А что не так-то?

И тут мы начали ржать. Неостановимо. А рядом серебрянно хихикала слегка окровавленная белая лиса.

Вот теперь Дашков сиял, как настоящий жених:

— А чего? Сейчас магостатический прибор найдём, сломаем, к нам помощь прибудет — сдадим этих гавриков — и рыбачить!

— Спешу вас огорчить, дорогой князь, — усмехнулся Иван, — не всё так просто. У этих оперённых господ в почёте не магостатика. Точнее, их приборы, которые можно было бы определить, как блокирующие — это не глушители магии.

— Вах! Опять антитехника⁉ — воскликнул Серго.

— Именно, — Иван приветственно кивнул команде экипажа, появившемуся вместе с Хагеном из-под спавшей пелены иллюзии. — Видишь ли, Миша, нам с ними пришлось уже разок столкнуться. Они в основу действия своих артефактов кладут чистую магию, поэтому смело могут себе позволить применять антитехнические заряды.

— Естественно! Отключится всё, кроме их устройств! Погодите, — Дашков с подозрением прищурился, — вы хотите меня убедить, что в этих летательных аппаратиках механические двигатели отсутствуют даже как вспомогательный элемент?

— Абсолютно верно, подтвердил Иван.

— Это ж какого размера им нужен магический контур… — Михаил увидел выражения наших лиц и осёкся. — Так они функционируют, получается…

— На крови жертв, скорее всего, — подтвердил его худшие опасения Петя. — Во всяком случае, все до сих пор встречавшиеся (или известные мне описанные) инкские артефакты были запитаны от крови человеческих жертв.

— Мерзость какая! — Дашков с отвращением передёрнулся.

— Кстати о жертвах, — Иван оглянулся, — давайте-ка, господа, обеспечим принцессе Чикуилье сохранность жизни. Да и остальных надо тоже повязать да в какой-нибудь склад загнать. Займёмся делом, покуда команда осматривает дирижабль!

Ко всеобщей досаде, ни один из рядовых инкских пленников не владел русским языком, а принцесса… принцесса попыталась прикинуться дурочкой.

— Сударыня, — вежливо начал Илья, посвечивая красными глазами, — в наших общих интересах будет отключить техноблокирующий артефакт. Чем быстрее произойдёт установление связи с нашими людьми, тем быстрее вы получите медицинскую помощь.

Чикуилья кривила губы и раздувала ноздри так, что в каждую вошло бы по абрикосу, честное слово…

— До чего страшна девка-то, — услышал я разговор техников, проверяющих приборы надстройки, — а зла-то безмерно!

— Оттого и зла, что столь страшна, — отвечал второй.

Не знаю, услышала ли их инка, или она была поглощена своим гневом, но шеей она дёрнула, как норовистая лошадь:

— Артефакт был у старшего жреца. Он утонул.

— Брешет, — сразу сказал я. — Артефакт работать не перестал — значит, не утонул. Здесь, конечно, не самая глубокая часть Байкала, но метров сто будет. А у этих ихних артефактов дальность — всего-то метров шейсят. Утоп бы он — у нас бы сразу всё заработало.

— Действительно! — поддержал меня Витгенштейн. — Чтобы большую площадь накрывать, весьма крупный артефакт нужен или вовсе стационарный. И постоянная кровавая подпитка. А если он маленький…

— Погодите-погодите! — перебил его я. — У нас когда на «Фениксе» паровой котёл перестал фурычить? Это ж в воздухе было! Вокруг нас те треугольные штучки летали, обстреливали!