Их лучшая игра - Хайт Мария - Страница 2

Кира прошла за мамой, исследующей квартиру. Заглянула в туалет, выложенный безвкусной оранжевой плиткой с бабочками, затем в зал, где на потолке величественно раскинула оборки в виде стеклянных капель массивная люстра. Ненароком вспомнилась общественная библиотека в родном городе: там висела точно такая же махина. На стенах приютились фотографии из разных мест на планете Земля. Похоже, дядя Лолы был путешественником, и именно поэтому интерьер его мало интересовал. Тут и джунгли Австралии, и пустынные пляжи Сокотры, возле окна фото с какой-то огромной обезьяной, а у телевизора – с африканским аборигеном. На последних владелец квартиры широко улыбался, словно хотел сквозь пространство и время передать испытываемое им счастье.

Кира провела пальцем по пыльным полкам, хмыкнула, представляя, как они с мамой будут мыть квартиру на выходных, а потом вернулась в коридор. Мама, скинув шелковый шарф и плащ, направилась в ванную. Хрюкнула труба, и в раковину полилась сначала коричневая, а затем желтая вода.

Выпив чая, они устроились на одной кровати: чтобы не тащить много вещей, мама взяла только один комплект постельного белья.

Лежа в темной комнате и прислушиваясь к шуму одиноких машин за окном, Кира гадала, какой будет ее дальнейшая судьба. Как ее встретят в университете, сможет ли она найти другую музыкальную группу и снова взяться за гитару, лишь бы унять боль от потери отца? Отыщет ли она свое место в этой хмурой и с недавних пор бедной жизни?

Это в школе новенького ученика обычно ставили перед классом, представляя скептически настроенным сверстникам. В университете все иначе. Тут в лучшем случае тебя заметит сосед по ряду, в худшем – о твоем существовании узнают только через несколько дней.

Кира никогда не искала знакомств первой. Для начала она присматривалась к окружению, слушала, о чем люди говорят, пыталась запомнить имена студентов из своей группы. В основном это были парни, ведь на прикладную информатику девчонки редко рвались. Кира же поступила на факультет только из-за папы. Она видела, с каким восторгом он рассказывал маме о коде и о собственных достижениях. У них в доме постоянно звучали сложные термины, а когда Кира спрашивала маму, понимает ли она, о чем говорит отец, та лишь с улыбкой отрицательно мотала головой. Она просто знала, что папе это важно – высказаться, – и слушала внимательно, не перебивая.

Фанатичность отца была заразительной, и Кира поддалась. Пока была маленькой, ходила на робототехнику, потом в школе записалась в кружок информатики. С числами было просто: прибавил, умножил – и вот результат. С литературой же у нее не ладилось. Математичка, в чьих любимчиках ходила Кира, страшно не любила учительницу русского, поэтому вторая мстила первой тем, что унижала Киру на своих занятиях. Казалось бы, взрослые люди, а обиды все те же.

Так Кира выбрала прикладную информатику. Изначально ей хотелось заниматься разработкой игр, но пока училась, поняла, что знаний ей катастрофически не хватает. Она просила отца помочь, и он со скрипом выделял драгоценное время. Однако вскоре он их покинул, и Кира осталась с кодом наедине. Репетитор отпадал, ведь ему нужно было платить деньги, а лишних семья не имела. Поэтому Кира со страхом представляла будущее, в котором ей придется работать жалким специалистом поддержки в какой-нибудь торговой сети.

Тянулась третья пара, лектор расписывал на доске математические формулы, а Кира бросала короткие взгляды на аудиторию. За желто-коричневыми столами сидел разношерстный контингент. Стереотип, что все программисты исключительно тощие парнишки с редкими усиками и «девственными ручками», разбивался о реальность. Вон около окна сидел подкачанный парень с тяжелой челюстью и широченными плечами. Чуть ниже делал записи бородатый «дяденька» в кожанке, на галерке слушали музыку два модника в брендовых вещицах. Да, безусловно, без комичных дуэтов «Толстый и тонкий» не обошлось, но таких здесь было мало. Помимо Киры девчонок было еще три: одна с экстравагантной прической и едко-розовыми перьями волос на макушке, другая – одетая словно ученица воскресной школы и последняя – фигуристая красотка с головой-одуванчиком и шикарным маникюром. Девчонки держались вместе, и Кира на секунду пожалела, что не села рядом с ними.

Храп соседа справа вернул Киру в реальность. Она заметила, что преподаватель сел за стол и уже читал университетскую брошюру, пока аудитория переписывала формулу с доски.

– Давайте проведем перекличку, – спустя время произнес он, заглядывая в журнал.

Понеслась череда смешных и не очень фамилий. Короткие, длинные, загоревшие и бледные руки взметались вверх.

– Даниил Видов? – произнес лектор.

– Нет его сегодня, – выкрикнул кто-то с третьего ряда.

– Нет? А я вроде видел его в коридоре.

– Виктор Анатольевич, он с утра был, потом убежал. Вы же знаете…

– Да-да, ладно. Дальше кто у нас…

Перекличка продолжилась, а Кира для себя отметила хорошую память преподавателя. В ее университете едва ли кто-то из лекторов мог бы в коридоре узнать своего ученика.

– Кира Явина?

– Здесь! – Кира вздернула руку даже резче, чем требовалось.

По части аудитории побежали шепотки, и слово «новенькая» волной принесло обратно к Кире.

– Добро пожаловать в наш университет, – как бы между прочим сказал Виктор Анатольевич и продолжил перекличку.

Кира ждала вопросов, ждала, что к ней кто-нибудь подойдет познакомиться, но после окончания лекции парни и девушки быстро разошлись. Осталась только леди «одуванчик» с крутым лаком на ногтях. Она ковырялась под партой и причитала.

– Лизочек, мы на улице тебя подождем, – крикнула ей неформального вида девица, скрываясь за дверью.

– Тебе помочь? – Кира подошла ближе.

Девушка подняла на нее растерянный взгляд, секунду молчала, словно решалась на нечто необдуманное, а затем сказала:

– Знаешь, я потеряла свою любимую ручку. Она особенная, я таких больше нигде не видела.

– Ручку? Как она выглядит?

– У нее тонкий синий корпус, стержень один миллиметр, крышка с изогнутым колпачком, запах ванили.

– Исчерпывающе, – улыбнулась Кира, не сдержав иронии. – Я помогу.

Она пошла по рядам, заглядывая под столы, пока не дошла до лекторской кафедры.

– Здесь нет, – с уверенностью отметила она и вернулась к девушке.

Пока та копошилась в сумочке, Кира заметила небольшой колпачок, торчавший прямо из-под зада новой знакомой.

– Я нашла! – радостно заявила Кира и рывком вытащила ручку.

– Ох, – только и сказала девчонка, – я что, сидела на ней?

– Да. Не почувствовала?

– Чертова невралгия, у меня немеет нога и ягодица…

Кира не стала развивать тему, а только протянула пропажу владелице.

– Спасибо. – Взгляд девушки изменился, ушло сомнение, осталась лишь благодарность. – Ты новенькая, да? Перевелась недавно?

– Да.

– Меня Лиза зовут.

– Кира.

– Да, слышала на перекличке. Ты едешь домой или у тебя факультативы?

– Нет, домой.

Девушки вышли из аудитории в широкий коридор, где за старыми окнами с деревянными потрескавшимися рамами сгущались сумерки.

– Как рано стало темнеть, – сказала Лиза и ловко закинула ногу на лавку возле подоконника. Пока она завязывала шнурки, Кира подумала, что кто-то потом сядет штанами на оставленное грязное пятно, но тут же прогнала эту мысль.

– Не хочешь с нами в кафешку завтра сходить, познакомимся получше? – предложила Лиза не оборачиваясь: она пыталась завязать красивый бантик.

Кира чуть было не согласилась, забыв об отсутствии денег, но вовремя себя одернула.

– Я бы с радостью, но дела есть. – Она постаралась произнести фразу как можно дружелюбнее, чтобы не оттолкнуть Лизу.