Дочь Гингемы (иллюстр. М. Мисуно) - Сухинов Сергей Стефанович - Страница 10
- Предыдущая
- 10/40
- Следующая
Корина захватила с собой несколько кусков вяленого мяса и с десяток ржаных лепешек. Увы, эти запасы быстро закончились. Нарк несколько раз в день отправлялся на охоту и возвращался всегда с довольным и сытым видом. Он приносил Корине пойманных кроликов, но девочка не могла есть мясо сырым, а разжечь огонь было нечем. Ей приходилось довольствоваться ягодами. Аппетит от этого только разжигался. Но что было делать?
Сидя на камне у подножия идола, Корина проглотила две пригоршни голубики и вздохнула, глядя на жирного кролика, лежащего на траве.
— Есть хочется, — капризно сказала она. — Неужели ты не можешь поймать в лесу что-нибудь съедобное?
Нарк насмешливо оскалил зубы.
— Прости, хозяйка, но жареные зайцы не бегают по лесу даже в Волшебной стране, — ответил он. — Хочешь, принесу сухого хвороста для костра?
— А чем я буду его разжигать? — недовольно спросила Корина. — У этой противной колдуньи даже огнива в пещере не оказалось.
— Гингеме не нужно никакое огниво, — заметил Нарк. — Она использует разжигающее заклинание. И тебя не раз ему учила.
— Подумаешь, учила! — фыркнула Корина. — Она много чему меня учила, — разве все упомнишь!
— А ты попробуй, — посоветовал волк. — А то этого кролика придется съесть мне.
Корина поморщилась, но делать было нечего.
— Ладно, попробую. А ты тащи хворост и побольше сухого мха.
Нарк хотел сказать, что Гингема умела разжигать огонь даже под проливным дождем и без всякого мха, но сдержался. Вскоре рядом с идолом выросла горка сухих ветвей, обложенная белесым мхом.
— Та-ак, — сказала Корина. — Начнем. Э-э… Сначала надо сжать безымянный палец на левой руке и сощурить правый глаз… или наоборот?
Нарк озадаченно почесал за ухом. Он присутствовал на многих уроках Гингемы, но и не пытался что-нибудь запомнить: все равно волки колдовать не могут, да и безымянных пальцев у них нет.
— Кажется, наоборот, — нерешительно сказал он. — Точно, наоборот.
Девочка согнула палец на правой руке и сощурила левый глаз.
— Теперь надо вспоминать разжигающее заклинание… Лено, пено, урфи, гурфи, лопало, мопало!
Земля рядом с пирамидкой из сухих ветвей зашевелилась, и на поверхность вылез крот. Он озадаченно повел носом, а затем полез обратно.
— Это было кротовызывальное заклинание, — укоризненно сказал Нарк.
— Сама вижу, — сердито ответила Корина. — Подумаешь, ошибиться разок человеку нельзя! Что же такое говорила Гингема?… А! Вспомнила, вспомнила! Дарамура, катарума, бурбу, нарбу, потолапу!
Каменный идол неожиданно заворочался в земле. Его глаза загорелись рубиновым огнем, огромный рот приоткрылся, обнажив два ряда острых зубов. Упершись могучими руками-лапами в землю, истукан стал вытягивать свое длинное туловище на поверхность.
Корина завопила от ужаса и бросилась прочь от ожившего исполина. Нарк тоже струхнул, но успел все-таки схватить девочку когтями за подол платья.
— Куда ты? — рявкнул он. — Там болото, трясина! Скорей говори обратное заклинание!!
Девочка быстро пробормотала:
— Потолапу, нарбу, бурбу, катарума, дарамура!
Идол застыл на месте, так и не успев выбраться из земли. Глаза его вновь погасли, ужасный рот закрылся.
Нарк шумно вздохнул.
— Давай уж больше не будем сегодня колдовать, — предложил он. — Что-то ты нынче все путаешь. Еще вызовешь из болота какое-нибудь лихо!
Впервые в жизни Корина покраснела от стыда. Неужели она такая бестолковая и совсем ничему не научилась за семь лет, проведенных с Гингемой?
— Сейчас, — сказала она, — я вспомню, вспомню…
Мысли ее разбегались в стороны, словно муравьи, и она никак не могла сосредоточиться.
— Бури, глури, золата, бамбарата, шурли, мурли… — нерешительно произнесла Корина и даже зажмурилась, увидев, как по кучке сушняка пробежала красная змейка. Скоро костер уже весело пылал, потрескивая и курясь белым дымком.
— Вот это другое дело, — бодро сказал Нарк. — Сейчас мы этого зайца мигом зажарим… Ты чего?
Корина стояла, вытаращив глаза и покачивая головой.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Нарк.
— Я… я сотворила колдовство… — выдавила из себя девочка. — Первый раз!
Нарк только усмехнулся.
С той поры оба беглеца не испытывали особых хлопот. Оказалось, что Корина запомнила кое-что из бесчисленных уроков Гингемы. Отныне на привалах девочка занималась тем, что вспоминала волшебные заклинания. И порой посреди травянистой полянки вдруг начинал бить родник или заросли крапивы превращались в цветочную клумбу. Нарк глядел на свою любимицу, тихо посмеиваясь. Корина начала взрослеть, хотя по-прежнему выглядела восьмилетней девчушкой.
Наконец они вышли из густых лесов на обширную равнину с зелеными шапками рощ и небольшими деревеньками. Это была страна Мигунов.
— Что будем делать, хозяйка? — спросил Нарк. — Может, пойдем на запад, в Черный лес? Я родился там и знаю каждую тропинку.
— Нет, — покачала головой Корина. — Надоел мне лес. Прости, Нарк, но я хочу жить среди Мигунов. Пойду в какую-нибудь деревню и скажу, что заблудилась.
— Так-то оно так… — в сомнении почесал за ухом Нарк. — Но…
Корина улыбнулась, глядя на смущенного волка.
— Понимаю, о чем ты хочешь сказать. Мол, через год-два жители деревни заметят, что я почти не расту?
Волк кивнул.
— Тогда я уйду в другую деревню, затем в третью, четвертую… — спокойно объявила Корина. — Страна Мигунов большая, места, чтобы вырасти, мне хватит. А когда я вырасту…
Она сощурила глаза. Нарк поежился, глядя на хозяйку. Ее красивое лицо так неприятно исказилось, что даже волку стало не по себе.
— И что же будет тогда? — осторожно спросил он.
Корина ничего не ответила.
Они условились не расставаться надолго. Девочка направилась в ближайшую деревню, а волк остался в лесу. Он нашел лисью нору, расширил и углубил ее и стал в ней жить. Нарк старался не показываться на глаза Мигунам, и те даже не подозревали, что в соседнем лесу появился могучий хищник.
У Корины началась новая жизнь.
- Предыдущая
- 10/40
- Следующая
