Дикейская академия. (не) Виновная под защитой - Смелая Ника - Страница 5

– Верно. Но я-то диал, – посерьёзнел Гедеон.

– И что?

– А то, что если вы казните Фрезию, в ту же секунду вас обвинят в убийстве высшего. Так как если умрёт она, я отправлюсь к Пресветлым. Вам, может быть, всё равно, где жить, но мне отправляться в чертоги всесильных совсем не хочется.

– Он говорит правду, Эфес, – подтвердила слова брата ректор. – Подробности я сама тебе сообщу. Отпусти ребят. Мы оба понимаем, что всё не так просто. Тебе нужно доложить, мне – сделать так, чтобы не переполошилась вся академия.

Дознаватель нахмурился, глядя на брата.

– Сам вижу, что правду говорит. Грош мне цена, если бы я не распознал ложь. Что делать будем, Ваше Высочество? – дожидаться ответа маг не стал.

Подошёл ко мне и посмотрел сверху вниз так, что у меня всё нутро затряслось.

– Так и я никого не убивала. Это чистейшая правда. Раз вы видите ложь, то подтвердите, что я этого не делала, и всё, – покрепче сцепив руки в замок для храбрости, заявила я.

И тут меня будто в вакуум окунуло. Ощущение пространства и времени пропало. Я зависла где-то в пустоте и мгновенно вынырнула. А ещё накатила тошнота и слабость. Сердце забилось медленнее обычного, и это испугало меня больше, чем огромный мрачный дознаватель.

“Только не это! Почему? Всё же было хорошо!” – запаниковала я, косясь на Гедеона. Нельзя было, чтобы кто-то заметил моё состояние. Особенно он.

– На тебе ментальный блок, Фрезия, – сказал Мордрагор. – Не расплавив то, что находится в твоей симпатичной головке, я не смогу понять, правдивы твои слова или нет.

“Какой ещё блок? О чём он? Ох, как же мне дурно”.

– Она из рода Алмор. Пусть и не по крови, но всё же под протекторатом семьи. Мы не можем подвергнуть правителя опасности, казнив одну из его родственниц за убийство диала. Недоказанное и весьма сомнительное. Я, как и ты, не знаю всех подробностей, но предлагаю не рубить с плеча и попросить у Его Величества отсрочку для расследования этого дела. По крайней мере, до тех пор, пока не вернутся мои братья, – леди Вероника постукивала по своему рабочему столу пальчиком, а мне казалось, что она отсчитывает удары моего сердца. Так медленно и гулко оно ухало в груди.

Перед глазами поплыло, в горле пересохло. Катастрофа. У меня случился приступ, впервые за много лет. Скорее всего его спровоцировал стресс или то, что дознаватель воздействовал на меня магией. Но мне было всё равно, что стало тому причиной. Нужно было срочно уходить. Подальше отсюда и от Гедеона.

– От старой границы с Шахсгардом путь неблизкий. Оба принца отправились именно туда, чтобы угомонить восстание местных жителей. Они вернутся не раньше, чем через неделю, а то и полторы. Что предлагаете делать с подозреваемой всё это время? Сомневаюсь, что в академии имеется карцер. Я уже отдал приказ, чтобы никто не посмел покинуть пределы учебного заведения. И лично за этим прослежу, – сказал дознаватель.

Он добавил что-то ещё, но я не расслышала. Сосредоточилась на том, чтобы не бухнуться в обморок. Реальность размыло, и весь окружающий мир стал каким-то серым месивом. Откуда-то издалека доносились звуки, отдалённо напоминающие голоса. Ещё чуть-чуть, и я бы просто провалилась в темноту, но меня вдруг выдернуло из кисельной липкой жижи, и я осознала себя в настоящим.

Тепло и спокойно. Меня будто укутало мягким пледом.

– Фрезия! – резкий холодный тон, заставил распахнуть глаза.

Я довольно комфортно устроилась на руках у брата, который твёрдым уверенным шагом куда-то направлялся.

– Меня не казнят, да? Я же верно поняла? – спросила тихим хриплым подобием своего голоса.

– Не слушала? Хотя неудивительно. Опять в облаках летаешь. Тут мир рушится, а ты только о себе и думаешь, мечтательница! – недовольно пробурчал он.

Привычно, с укоризной. Никакой нежности, заботы или понимания. Но Гедеон не всегда был таким. Я-то помнила его прежнего. Доброго, отзывчивого, готового на всё, чтобы защитить тех, кто ему дорог.

– Ты останешься в академии до тех пор, пока расследование не докажет твою вину. Покидать пределы учебного заведения тебе нельзя, – уведомил меня брат, продолжая куда-то идти и нести меня на руках.

– Уже хорошо, – выдохнула с облегчением.

– Что хорошего? Единственная глупая девчонка в огромной академии магов-парней. Да у нас из женщин здесь только несколько служанок, повариха и декан Алмор. Ты хоть представляешь, как вляпалась? – Гедеон резко остановился, нахмурился и с осуждением посмотрел на меня.

– У тебя резерв восстановился, – заметила, что магии в его красивых голубых глазах стало больше. – Не зря, значит, приехала.

– Идиотка! Я тебе о серьёзных вещах говорю, а ты опять в облаках витаешь! – снова огрызнулся брат.

Ему ли было не знать, что мне плевать на то, сколько вокруг симпатичных молодых магов? Я никогда не взгляну ни на одного из них, потому что моё сердце живёт только им. В прямом смысле этого слова. Навстречу нам попадались адепты академии, а я даже их лиц не запоминала. Всё, что имело значение, – это близость крепкого горячего тела “брата”. Я даже через одежду ощущала его тепло и слышала стук сердца в груди диала. Всё бы отдала, чтобы постоянно быть с ним рядом. Так и смотрела бы, как плещется магия в его глазах.

Мы, тем временем, попали в крыло с множеством комнат. Покои учеников?

– Ты бледная. Только не говори, что это снова началось, – Гедеон толкнул ногой одну из дверей и вошёл в полутёмное помещение.

– Не скажу. Куда ты меня принёс? – попыталась прекратить на него пялиться, как волк на ягнёнка. – Поставь меня, пожалуйста. Хочу ощутить опору под ногами. Не сахарная, не растаю. – Не могла я сказать ему правду, потому что он помог бы. Снова. И отдалился бы ещё больше.

– Это моя комната. Ты вообще не слушала? Почему тогда согласилась, когда леди Вероника предложила тебе жить в моих покоях? Или просто кивала, как болванчик, не думая? – брат всё же опустил меня на пол.

Он подошёл к окну, отдёрнул занавешенную штору из плотной ткани тёмно-синего цвета, и мне в глаза ударил яркий солнечный свет. Зажмурилась, но от неожиданности сделала пару шагов назад и, конечно же, оступилась.

– Не подходи ко мне! – только и успела выкрикнуть да выставила перед собой руки, чтобы дать Гедеону понять, что помощь мне не нужна, сама поняла, что лучше мне не стало, и я близка к провалу. Он поймёт. Всё поймёт.

Диал послушался. Я так и шлёпнулась на попу прямо на пол перед ним. Брат не сдвинулся ни на шаг, хотя на лице его отражалось множество противоречивых эмоций: брезгливость, жалость, беспокойство, вина.

– Чем это вы тут занимаетесь? – услышала уже знакомый голос у себя за спиной и только тогда потеряла сознание.

– Как так вышло, что дочь диала родилась с больным сердцем? – почувствовала на шее давление, а затем услышала где-то совсем рядом, но так глухо, что подумала, будто мне почудилось.

– Откуда мне знать? У нас разные родители, – узнала голос Гедеона.

– Так и подумал, что вы сводные, – знакомые нотки. Кто же беседует с братом обо мне? – Голодранец и утончённая леди? Ха! Не смеши меня, Алмор. Ты же простой солдафон, к тому же выходец из захолустной деревни, а она – дитя высшего света. То, как твоя сестрёнка держит осанку, смотрит из полуопущенных ресниц и как уверенно двигается в новомодном зауженном на талии корсете, выдаёт в ней особу голубых кровей. Конечно же, вы неродные. Куда тебе до неё?

Затем раздался глухой удар, какая-то возня, и я наконец открыла глаза. Обнаружила себя лежащей на постели всё в той же комнате.

– Очнулась? – поинтересовался Гедеон.

Брат подошёл ко мне, положил мне руку на лоб, кивнул сам себе и убрал ладонь, тепло которой согревало лучше любого горячительного напитка. Маг недовольно скрестил руки на груди и отошёл к окну.

– Вот мы и встретились снова, юная леди, – теперь надо мной склонился тот самый зеленоглазый щёголь. На его губе виднелась свежая ссадина, которая быстро затягивалась. Пресловутая регенерация диалов делала своё дело.