Жена янтарного князя (СИ) - Атлант Полина - Страница 3

— Далеко нам идти? — пошла я за Эрной к воротам.

— У речки господин сделал вам мастерскую, там все как вы хотели, — она медленно шла рядом, тяжело дыша.

Я должна была знать, чья именно Эрна динерин, моя или хозяина. Кому, как не личной служанке всегда доверяет свои секреты знатная женщина. Поэтому я и спросила ее:

— Ты же давно служишь нам… мне…?

Служанка ласково посмотрела на меня и улыбнулась. Я осторожничала, хотя предполагала, что этой доброй женщине можно довериться.

— Вам, госпожа. С вашего рождения приставлена к вам нянечкой.

Эрна сопроводила меня к реке, которая протекала рядом, в нескольких шагах от владений. Ее использовали и для глубокого рва вокруг оврага, и для орошения пашни и пастбищ.

На каменном берегу стояла мельница, мерно вращая огромными лопастями. Мы остановились у широкой лестницы наверх.

— Дальше я сама, спасибо! Жди меня внизу.

Эрна кивнула. В предвкушении я поднялась и подошла к двери. Вставила в замок большой ключ, выкованный будто из червонного золота, который внезапно засиял на солнце золотистым светом. Когда я повернула его в скважине, пальцы словно обожгло от таинственного сияния ключа, и меня внезапно осенило.

Легкая вспышка пронеслась в голове, и на меня хлынули воспоминания о том, что случилось до того, как я чуть не погибла.

В тот день я находилась в мастерской и работала над важным заказом. Мне требовалось срочно сделать янтарное ожерелье и серьги для погребения супруги богатого человека.

И я почти закончила с заказом, когда меня навестила подруга детства, Антонина. Наши мужья: Ингольф и Альвар — оба северяне, из одного края.

— Здравствуй, Милослава, как поживаешь?

Я рассматривала почти законченную пару сережек.

— Добрый день! Не хватает молочного янтаря, вот думаю, чем его заменить.

Она присела рядом на стул, рассматривая ожерелье.

— Ингольф же скоро вернется, вот и привезет.

— Да не успеваю я! В конце недели погребальный обряд, — тяжело вздохнула я и выпила травяного эля с ноткой меда.

— А на рынок ты сегодня не ходила?

— Нет, ловцы, если бы что-то нашли, привезли бы мне на продажу, — напомнила я ей про уговор с местными торговцами.

— Ох! Почему не веришь мне, что продают тебе остатки? — Подруга хлопнула ладонью по пыльной столешнице. — Они сперва Земовиту все везут, с тех пор как Алиция тоже стала цацки делать, как ты.

— Я знаю! Однако люди жалуются на плохую работу Алиции, приходят ко мне, просят, чтобы я переделала, — почти прошептала я, вставляя камешек в серебряную оправу.

— И ты, конечно же, соглашаешься? — возмутилась подруга, ведь это сулило неприятности с конкуренткой.

— Мне Ингольф разрешил, — ответила я, улыбнувшись. Камешек встал в гнездо как положено.

— Эх, Алиция и без этого на тебя зуб точит, что жениха у нее увела, так еще и покупателей сманиваешь! — Антонина знала, что я не любила об этом говорить, но все время как будто случайно напоминала.

Я отложила в сторону работу. Не даст подруга мне закончить, пока не наболтается вдоволь. Она всегда приходила именно тогда, когда я сидела в мастерской, и отвлекала.

Однако, когда Ингольф был дома, она почти не навещала меня, и тогда мы встречались в священных рощах, где собирали полезные травы.

— Никого я не уводила! — Я встала и выпрямила спину. — Ингольф выбрал меня и поцеловал под омелой. Я не напрашивалась.

— И тебя не смутило то, что он был помолвлен с Алицией? — словно упрекала меня Антонина.

— Зачем ты опять старое вспоминаешь? — возмутилась я. — Ингольф пришел к моему отцу и попросил моей руки еще до Йоля. Про него с Алицией я ничего не знала!

— Я тебя не обвиняю! Ингольф твой — еще тот хитрец! Говорила тебе: за брата моего выходи, он хотя бы местный! — Подруга опустила голову.

Я укутала плечи накидкой из твида и надела шерстяную шапочку луковичной формы.

— Пойдем, сходим лучше на рынок.

— Да поздно уже, разошлись торговцы! К пристани надо идти. Слышала я, что ловцы янтаря там по несколько дней отдыхают, прежде чем отплыть дальше.

— Я возьму охрану, и пойдем туда, — сказала я.

Оставив мастерскую и незаконченный заказ, я отдала ключ Эрне, и мы с Антониной в сопровождении охранника направились к пристани. Но не дошли, так как разыгралась непогода. Поднялся сильный ветер, небо затянуло черными тучами и начал слегка моросить дождь.

Антонина испугалась непогоды и внезапно передумала, когда мы почти дошли до места и остановились возле угодий Земовита.

— Ой, смотри, как Позвизд гневается! Нам лучше не ходить туда — дурной это знак! — Антонина резко попятилась.

— Мы успеем! Я быстро куплю у них янтарь и вернемся, — успокаивала я ее, держа за руку.

Но подруга уперлась.

— Пошли к Земовиту, у него купишь.

— Нет-нет! Не пойду я к нему. Мне муж запретил!

Антонина злобно вырвала руку.

— Я не пойду с тобой к морю в шторм — это опасно!

Она резко развернулась и быстро направилась к дому Земовита.

Я покачала головой. До пристани оставалось совсем немного. Возвращаться с пустыми руками, проделав такой путь, я не хотела. Поэтому, сопротивляясь встречному порывистому ветру, поспешила вперед.

Мы с охранником дошли до гавани, но искатели сказали, что у них нет молочного янтаря. Однако один знакомый продает остатки в Кедровой бухте в старой лавке.

Про то, что в Кедровую бухту ходить запрещено, я знала. Но как-то смогла уговорить охранника, и мы поспешили туда. На море бушевала такая буря, что никто не решался подходить к берегу.

В ветхой хижине толпились покупатели. Охранник не отходил от меня ни на шаг, держался за рукоятку меча и угрюмо осматривался. Я нашла почти последний кусок молочного янтаря самого лучшего качества. Конечно, это был не чистый самородок. Но для украшений он вполне годился.

Я приготовила кошелек, чтобы расплатиться, как внезапно возле нас с торговцем появился человек Земовита. Мы начали торговаться. Я предложила продавцу все серебро, что у меня с собой было. Но удача словно отвернулась от меня. Торговец согласился отдать последний самородок другому покупателю.

Расстроенная, я покинула лавку, несмотря на настойчивые крики торговцев, уговаривавших меня приобрести их самородки. Никто из них не догадывался, что мне требовался именно тот единственный кусок молочного янтаря. Остальные же сорта у меня и без того имелись в избытке.

А дальше все было как в тумане…

Последнее, что я вспомнила, как вышла из лавки и кто-то сзади толкнул меня с мостика прямо в море, и… наступила полная темнота. Очнулась я в хижине знахарки с потерянной памятью.

Мои руки затряслись. На глаза навернулись слезы. В голове все перемешалось. Это Антонина, получается, уговорила меня пойти к пристани? Однако, что делал в старой лавке человек Земовита, если он и так скупил весь молочный янтарь на рынке?

Ох, Инго… возвращайся побыстрее! Тут странное происходит, и пора бы с этим разобраться.

Тяжело вздохнув и вытерев слезы, я вошла в мастерскую. Любимая работа всегда отвлекала меня от плохих мыслей и успокаивала. К тому же, меня ждал незаконченный заказ.

В мастерской всюду лежала пыль. Но сквозь щели пробивался свет, от чего сразу появлялось ощущение уюта. Все осталось нетронутым с момента моего ухода. Вдоль стен тянулись полки, уставленные плетеными ларцами и деревянными шкатулками, хранящими обработанный янтарь, украшения и серебряные оправы.

Справа вытянулся верстак. Рядом с ним — широкое резное кресло и кованая жаровня. Напротив — два ручных точильных станка застыли в ожидании, а рядом плотно примостилась лавка с наковальнями. Табуретки стояли под столами.

В ящиках лежали мои верные помощники: напильники, сверла, цанги, плоскогубцы, кусачки и ножницы. Щетки, отполированные до блеска, пинцеты и мини-молоточки. Все инструменты, без которых немыслима работа мастерицы, имелись под рукой.