Квантовый переполох - Медведева Марина - Страница 10

Федор странно на нее взглянул, будто раздумывал: радоваться услышанному или огорчаться. И слегка покраснел:

– Значит труп у нас был стриптизером. Я догадывался. Его тело было напичкано стероидами.

Люсинда грозно зыркнула на троих спецов, которые посмели глупо захихикать:

– Чего ржете? Вашим телам и стероиды не помогут! – отрезала она и, вздернув подбородок, гордо выплыла из номера. Позади кто-то протяжно вздохнул.

Арина Ямская с насмешкой глядела, как «Джелли» Штепселя выезжает за ворота «Западни». На предложение «подвезти до города» вежливо, но твердо отказалась. На стоянке дожидалась ее красная «Веста». Ехать с вредным Штепселем пятьдесят километров не хотелось. За два часа, проведенных вместе, надоел до чертиков. И не нужно ей сейчас возвращаться в город. В «Западне» ее ждут дела. Секретные.

Когда закрылись ворота, Арина вернулась в «Западню». Капитан Штепсель, ее начальник, знать не знал, что у следователя Ямской и другая работа имеется. Вот уже полгода Арина была платной секс-партнершей в «Западне». Правда, здесь ее знали под другим именем – Лисичка. И внешность была под стать. Рыжий парик, зеленые линзы – и вот уже жестокая и властная Лисичка готова наказывать «плохих мальчиков», жаждущих доминантного секса.

Два раза в неделю, закончив работу в следственном комитете, Арина прыгала в машину и мчалась в «Западню». Не ради денег, хотя и деньги играли свою роль. Ради драйва, адреналина. Здесь, вдали от условностей и строгости, от зорких глаз мамы она проживала другую жизнь. И наслаждалась по полной.

– Сколько еще он будет сюда таскаться? – спросил Арину владелец клуба рыжий Глеб Потеряхин.

– Ты забыл, что Штепсель – мой начальник. По заявлению о пропаже Толстой ведется следствие. Пока дело не закрыто, мы будем ошиваться здесь. Успокойся и смирись! Хорошо, что клуб не закрыли.

– Думаешь, просто так? – ухмыльнулся Глеб. – Я поднажал, где надо, подмазал, кого нужно. Бесплатно в этом мире ничего не делается. Деньги решают все.

– Не всë, раз Штепсель до сих пор сюда ездит, – парировала Арина.

Они с Глебом прошли в крохотную гримерку, где переодевался женский персонал клуба. Арина нырнула за ширму и теперь облачалась в «вечерний» наряд. Коротенькое платье на бретелях из блестящей кожи. И туфли на шпильках столь острых, что каждой запросто можно ранить человека.

Голова Арины торчала поверх ширмы. Она глядела на отражение Глеба в зеркале и ехидно улыбалась. Лохматая шевелюра босса словно никогда не видела расчески. Глеб часто стригся, но волосы у него росли, как на дрожжах. Полмесяца – и он вновь превращался в одуванчик. Прическа – единственное, что придавало его облику налет легкомыслия и беспечности. Карие глаза на веснушчатом лице глядели настороженно, с недоверием. Широкие плечи при среднем росте кричали о силе – фигура выглядела приземистой, крепкой. Не зря. Глеб долго и упорно занимался в «качалке». От того казалось, что его плечи выпирают из-под тонкого свитера. Еще немного – разорвут и вылезут наружу. Глебу, как Арине, исполнилось двадцать восемь. В детстве они вместе учились в музыкалке. Арина на фортепиано, Глеб на гитаре. После школы их дороги разбежались. И уже годы спустя, когда Глеб набирал «девочек» в клуб, и среди соискательниц увидел Арину, они вспомнили друг друга. И детские годы, и родную музыкалку.

– Сегодня у тебя два клиента. Филиппов из налоговой. И Аристарх – директор музея.

– Филиппов такой страстный! – Арина мечтательно закатила глаза. – И ненасытный. В прошлый раз до утра с ним трахались. Откуда только в нем силы берутся?

– Вытягивает жизненную силу из предпринимателей, которые вереницей идут к нему на поклон. Он тебя не признал? – нахмурился Глеб. Арина покачала головой, усмехнулась:

– В парике меня никто не узнает. В жизни я обычная серая мышка. Следователь.

– А здесь шикарная Лисичка – доминантная женщина, распутница. Эх, Аринка! Зря ты от меня отказалась. Махнули бы с тобой на Сейшелы. Жарились на пляже, пили шампанское.

– Не хочу! – мотнула головой Арина. Она уже переоделась, отодвинула Глеба от зеркала, и теперь наносила на лицо «доминантный» раскрас. Зеленые линзы, густо подведенные глаза с мохнатыми ресницами. Яркая, сочная помада. И длинные рыжие волосы. Арина глянула на лохматую шевелюру босса и ехидно скривилась:

– Если бы ты не стригся, как озабоченный, можно было бы косички заплетать. Как у кхала Дрого. Женщины за такие волосы убить готовы! Впрочем, сейчас любую шевелюру могут сделать. Были бы деньги.

– Достали меня эти искусственные шевелюры, – фыркнул Глеб. – Когда Веста, моя бывшая, сказала, что ей патлы в салоне наклеили, меня чуть не вырвало. Представляешь: волосы с мертвых баб откуда-то из Индии! Заставлял ее обрезать все к чертям – она ни в какую. Так и разбежались.

– Ты излишне строг к своим бабам, Глеб! – упрекнула его Арина, улыбаясь накрашенными губами своему отражению. Хороша – глаз не оторвать! – Если бы мы с тобой сошлись, запросто убили бы друг друга. С нашими-то характерами.

– Мы бы любили друг друга нежно и страстно! До конца жизни, – горячо возразил Глеб.

Арина сняла со стены изящную плетку и легонько хлестнула шефа по пятой точке. Тот игриво поцеловал ее в щеку.

– Пойду работать. Заждался меня мой страстный Филиппов!

– Слишком не усердствуй! Пощади мужика!

– Пощады не будет, – отрезала Арина и выплыла за дверь. Ковролин привычно приглушил цоканье острых каблуков Лисички.

Едва она вышла, как приоткрылась маленькая дверь, ведущая из гримерки в кабинет администратора, и вошел второй рыжий «Глеб». Копия первого. Вернее слегка подправленная копия, скорее карикатура.

– Борис, ты, как всегда подслушиваешь, подглядываешь, – Глеб устало опустился в мягкое кресло, вытянул ноги в дорогих кроссовках.

– Я должен знать все, что происходит в этом доме разврата. Не забыл, что у нас общий проект, – голоса «двойников» были похожи, да не совсем. Борис говорил быстро, сбивчиво, будто смущался собеседника. В его облике не было и доли самоуверенности Глеба, его харизмы. Только глаза – умные, серьезные – казалось, видели все, что происходит и даже проникали за пределы видимого.

– С твоим проектом нас в любой момент могут прикрыть, – скривился Глеб. – И это в самом оптимистичном варианте. Если продолжишь экспериментировать, взорвешь здесь все к чертям. Превратишь мой клуб в черную дыру.

– Если действовать по инструкции, дыры не будет, – не совсем уверенно ответил Борис. Он прошел к комоду, открыл верхний ящик и принялся доставать один за другим предметы эротического женского белья.

– Чего ты маешься? – хмыкнул Глеб. – Давай подстрижем тебя наголо, наденем маску, и Аринка тебя трахнет. Ты же сохнешь по ней, как увидел.

– Я здесь из-за Арины, – взгляд Бориса потускнел, будто он вспомнил что-то неприятное, стыдное. – Когда я открыл окно в ваш мир, первый, кого я увидел, была она. Арина. Она раздевалась, потом ласкала себя. А связанный мужик на кровати протяжно стонал. А потом она трахала его. Жестко, самозабвенно. Я смотрел и представлял себя на месте этого мужика. Готов был разорвать его, чтобы забрать Арину себе. Сделать ее только моей.

Воспоминания о пережитом набросили тень на веснушчатое лицо Бориса. Он запустил пальцы в шевелюру и со всей силой дернул. Сморщился от боли и резко толкнул ящик комода.

– Скоро три месяца, как ты здесь, и до сих пор не объяснился с Ариной. Рано или поздно придется.

– И что дальше? Здесь я – никто. Человек без имени, без документов. Вся моя слава осталась там, в другом Дивногорске. Разве она согласится бросить свою жизнь и перейти со мной туда? Согласится быть с таким, как я?

– А что с тобой не так? – Глеб критически оглядел фигуру «двойника». Такой же широкоплечий, но слегка «поплывший» от сидячей работы. Это легко исправить спортом и диетой. Глеб считал себя красавцем, любимцем женщин и подумать не мог, что его «двойника» кто-то может отшить. Даже такая красотка, как Лисичка.