Обезьяний лес. Том 1 - Штарк Анна - Страница 33

Когда громкий голос брата перестал резать слух, до Кэсси дошло.

«Значит, они все-таки следили за нами!»

У манлио было несколько отделов, у каждого своя специфика, своя форма, нашивки с эмблемами, свой распорядок дня, оружие и служебные автомобили. Кэсси знала: есть док-чаду – отдел, где могут наказать мирных, маниш и даже самих манлио, магов и привилегированных демонов. Там расследуются преступления, и этот отдел считается очень важным и серьезным. Лэ-зар (у яшуто – йосу) – отдел, который борется с демонами. Они всегда в самой гуще, первыми приезжают на место и первыми покидают его, оставляя работу для маниш и док-чаду. Этот отдел считается трудноуправляемым, а манлио в нем – жестокими и злыми. Следующий отдел – чибритури – это манлио, которые охраняют важных персон на собраниях, сторожат дома со скрытой демонической активностью. Манлио из чибри часто называют домоседами, ведь они в основном ждут и охраняют. Последний отдел – муши. Они лечат манлио, приезжают на места битв, когда их вызывают, выискивают ген манлио среди людей. Обычно об этом отделе говорят только хорошо.

Кэсси совершенно не хотелось верить, что это были манлио из йосу. Это будет нечестно по отношению к ней и Нессе. У них тогда нет и шанса.

Мика притормозил на перекрестке и стал пропускать пару машин, идущих по главной дороге. Парень сглотнул и нерешительно ответил:

– Я высказал предположение. Не больше. Какой план? Куда их везти?

С нее хватит. Кэсси откинулась на сиденье и ощутила, как мышцы расслабились от тепла и спокойствия. Несса, поджав губы, тихо сидела рядом с ней, сжимая руками сумку на коленях. Кэсси и не заметила, в какой момент она сняла очки и превратилась в безмолвную и неподвижную статую.

– Не знаю, – уже спокойно продолжил Дэвид. – Надо подумать.

Кэсси скользнула взглядом по его волосам. Мика настроил обогреватель и надавил на педаль газа.

Несса не просила отвезти ее к стражам. Не просила остановить у телефонной будки, чтобы связаться с Ассамблеей. Кажется, она и сама забыла о своем плане. И вознаграждение стало ненужным, как только рядом оказался Дэвид.

Поразительно, как люди порой влияют на других. Кэсси не хотела быть похожей на Нессу. Выглядела она жалко.

Дэвид сказал:

– Но домой ехать пока нельзя.

– Вот черт…

Сэм нахмурил брови, рассматривая синш на ладони. Охранники стояли неподвижно, буравя его взглядом. Сэм начал раскачиваться, будто для прыжка. Больше всего ему хотелось сжать горло Лоутера и вытащить из него информацию.

Сэм пересекся взглядом с Джеёном.

– Где вторая половина? – с поразительным спокойствием спросил Джеён у Лоутера, плотнее прижимая руку к толстой шее сокруха.

Из коридора послышались громкие быстрые шаги. К ним бежало несколько человек.

– У Вассермана… – прохрипел он, тяжело дыша. Красная рубашка прилипла к груди и широкой мокрой полосой спускалась вниз по округлому животу до темных штанов. Джеён скривился, чувствуя кислый запах пота, но руки не разжимал и не отдалялся.

Как только голос Лоутера утих, в кабинет словно вихрь влетел Вассерман с еще двумя охранниками. Он схватился за дверной косяк костлявыми пальцами и замер, будто бы его прибили к полу гвоздями. Красные зрачки забегали, Макс открыл рот, тяжело дыша. Его слипшиеся волосы качались, как веревки, а тонкие бледные губы дрожали.

– Только не убивайте моего господина. – Он буквально заставил себя оторвать руку от дверного косяка и встать ровнее. Прячась за спинами охранников, Вассерман не то чтобы не представлял опасности, он был незаметен. Зато, как отметил Сэм, темп его речи сменился: он позабыл, что до этого растягивал слова, сейчас он говорил быстро и бодро. – Вы же знаете, что у вас будут проблемы с Кленовым Домом?

– Посмотри сюда! – Сэм поднял половинку серебряного синша над головой, показывая пистолетом, чтобы охранники пропустили Вассермана. – Где другая часть?

Красные зрачки Макса всмотрелись в синш, и потом сокрух испуганно взглянул на Лоутера. Тот дышал через раз в стальной хватке Джеёна и обливался потом.

– Ничего им не говори! – вдруг подал голос Лоутер, за что получил отменный удар коленом в бок.

Охранники всполошились, и Сэму пришлось сконцентрироваться на них.

– Присосались к полу!

Сняв пистолет с предохранителя, он поочередно нацеливался на каждого. На лицах демонов была написана вся палитра злости и желания убить. Вассерман стоял между ними, напуганный и растерянный.

Лоутер хрипел при каждом вдохе. Его горло, стиснутое рукой Джеёна, поблескивало от выступившей черной демонической крови. Раны не могли затянуться от прикосновений рисунков манлио, которые периодически вспыхивали голубым светом и превращались в ожившие изображения. Джеён специально закатал рукава для такого эффекта. Морские волны и стебли бамбука – как олицетворение его имени.

– Слушайте, слушайте… – Горло наполнилось кровью, и голос Грина Лоутера теперь напоминал журчание. – Надо было… просто спокойно… поговорить.

– Надо было тебе слушать Юншена, – заключил Джеён, ткнув дулом в его висок.

Джеён звал Сэма по имени манлио – это было правилом, которого придерживались все, хоть это и могло запутать. На заданиях и с малознакомыми манлио все обращались по второму имени, поскольку родное имя являлось незащищенным. Обращаться по родному имени к манлио без его позволения запрещалось, считалось неуважением, за что можно было отхватить наказание.

– Выводи охрану, – приказал Сэм, переступая с пятки на носок. Он все время был в движении, целясь в демонов. – Мы должны уйти спокойно.

Лоутер болезненно скривился.

– Хорош придуриваться, мудила! – Сэм подергал пистолетом, наводя его в сторону выхода. – У меня уже рука устала держать на весу столько… – Сэм глянул на Лоутера и понял, что тот продолжает кривиться и изображать неистовую боль. Он вспыхнул от ярости и выпалил: – Да твою ж мать! Шевелись!

От громкого возгласа Лоутер дернулся в испуге, и Сэм заметил краем глаза, что дрогнул и Вассерман.

Джеён крепко держал сокруха. Казалось, он собаку съел на таких делах.

– Ла-адно… – Лоутер кивнул охране. – Выйдите. Вассерман, отдай им, что они просят.

В этот раз упрямства, которое впоследствии приводило к сражению, не было: охранники начали выходить по одному из кабинета.

Сэм сжал в пальцах синш. Точнее, его половинку. Эта половинка грела его душу лучше любого признания.

Ярко-красные зрачки Лоутера отчаянно пытались ухватиться за уходящую охрану. Сокрух стонал и натуживал живот.

Когда последний охранник, самый огромный и сноровистый, оказался у дверей, Лоутер вдруг заревел и широко распахнул рот до нечеловеческих размеров. Верхняя челюсть выдвинулась и прижалась ко лбу, а нижняя – к груди. Из пенящихся слюней вырвался длинный язык с крупными присосками.

– Юншен! – только и успел крикнуть Джеён, как язык прорвался через стол к Сэму и цепко обхватил его руку.

Сэм закричал от жгучей боли и попытался стряхнуть с руки склизкий язык.

Присоски пристали к руке так, словно их приварили намертво. Сэм как можно ближе поднес пистолет и нажал на спусковой крючок. Раздался громкий выстрел, который на время оглушил, а пуля попала точно в цель. Сэму хотелось убить Лоутера, очень хотелось, но связываться со Святым Йонасом себе дороже.

Лоутер неистово завопил. Его язык резко разжал руку Сэма и вернулся обратно к сокруху в пасть. Лоутер свалился на пол, потянув за собой стоящего позади Джеёна, так что тот еле удержал равновесие, опершись плечом о стену за спиной. Сэм подумал, что сейчас сокрух просто раздавит Джеёна. Рядом с необъятно широким Лоутером Джеён казался еще выше и стройнее, хоть его фигура и так была из разряда «элегантных». Сэм усмехнулся – эти двое напоминали старый конлаокский мультик про камень и соломинку[60].

Лоутер крикнул:

– Беги, Макс! Беги!

Сэм никак не мог разжать закостенелые пальцы. Быстро смахивая мутную жижу, которая вязала хуже смолы, Сэм подумал отрезать пальцы ножом. Все равно позже вырастут новые, но зато он прямо сейчас разрешит вопрос. Из-за жгучей боли, которая, однако, утихала достаточно быстро, Сэм не мог нащупать в ладони синш. Он не до конца чувствовал пальцы и просто молился о том, чтобы синш оставался у него.