Как приручить дракона. Закрытая академия (СИ) - Маш Диана - Страница 6

– Ничего не все, – отмахнулась от его слов Саманта. – Я, к примеру, не дура и понимаю, что простым смертным ловить с ним нечего. Если кому и повезет, то девицам, чья родословная насчитывает целые века. Вроде Кристалл. Он и компанию себе под стать подобрал. Все сынки обеспеченных родителей, чьи фамилии гремят по всему континенту.

И зачем, спрашивается, я платила за отдельные отчеты, когда на меня в первый же день вывалили все, чего в них даже не было? Этим ребятам бы в гильдии работать, с их несравненным талантом информаторов.

Саманта, между тем, продолжала.

– К примеру, тот светловолосый с голубыми глазами – третий принц Норлинга, Себастьян Найвет. Славный парень, в конфликтах не замечен, но тот еще бабник. Рядом с ним, сероглазый шатен – валашский княжич Мирча Стану. Седьмой сын князя вампиров Влада Пятого. Делает вид, что пьет клюквенный компот, но в стакане кровь. И я руку готова дать на отсечение, что кровь не простая, а с горячительными примесями. Он любит веселье. Ни одно происшествие в академии без его участия не обходится. Кажется открытым простачком, но мой тебе совет, никогда не переходи ему дорогу. Он из тех, кто ни за что не забудет и отомстит.

– А кто сидит справа от Леррана? – спросила я, разглядывая зеленоглазого брюнета, до шкафообразной комплекции которого, даже Бакстеру было далеко.

Не было у меня ни его портрета, ни личного дела. Что очень странно, учитывая, в пеструю компанию он входит.

Саманта нахмурилась.

– Его зовут Моран Гиант. Самая странная здесь личность. Кто он и откуда знают, наверное, только его приятели, да принимавший его в академию ректор. Ходит много слухов. Одни говорят, что он родом с южных пустынь, где люди носят шелковые одежды. Другие считают, что он с севера, где варвары строят замки изо льда и разводят шерстяных носорогов. Третьи думают, что он из Карнивора, земли зверей, а значит – оборотень. Не знаю, что из этого правда, но на летние и зимние каникулы он академию не покидает, если только Лерран не берет его с собой.

– Все в академии предпочитают обходить его стороной, – шепотом поделился Бакстер. – Гианта сравнивают с диким, не поддающимся приручению животным. Будь он действительно оборотнем, я бы даже не удивился. Держись от него подальше, Акс. А лучше, на всякий случай, носи в кармане корень солодки. 

– Это еще зачем? – нахмурился Мэтт.

– Для защиты, конечно, – будто ребенку, принялся объяснять ему кучерявый. – Запах солодки отпугивает упырей. А в больших дозах – действует, как сильнейший яд.

– Так то упыри, придурок, – хмыкнул рыжий. – К оборотням они никакого отношения не имеют.

– Да какая разница?

Мэтт закатил глаза.

– Оборотни, такие же люди, как мы с тобой. А упыри – нежить, в которую после смерти могут обратиться старые озлобленные вампиры.

– Говоришь так, будто видел и тех, и других своими глазами.

– Ну, не видел, – огрызнулся рыжий. – Зато, в отличие от тебя, в книжках умных читал.

– И что, в твоих книжках так и написано – корень солодки на оборотней не действует?

– Нет, конечно. С чего бы?

– Ну раз не написано, значит действует, – авторитетно заключил Бакстер. – Завтра же вам всем по палочке достану.

– Прекратите ссориться, – осадила парней Саманта. – Лучше скажите, кто хочет пойти со мной в Эдгрос? У меня закончились сушеная росянка, а завтра занятие у госпожи Малвин по лекарственным травам.

– Что такое Эдгрос? – спросила я.

– Небольшая деревушка, неподалеку от академии, – принялся объяснять Мэтт. – Там большой рынок, и таверна, где можно вкусно поесть имеется. Правда, в выходные все забито адептами. Но это и не удивительно. Не в лес же по ягоды ходить? Местных, правда, не много.

– А чего так?

– Темная это история, – голос парня понизился до шепота. – Через лес проходит граница с Валахией. Лет пятьдесят назад, во время войны магов Сокрии с вампирами, через эту границу, в Эдгрос, по ночам, повадились лазить дикие упыри. Иссушали досуха всех, кого встречали на улицах, в основном шлюх и нищих. Деревенский староста своими силами справиться пытался, но нехорошие слухи по окрестностям расползлись. Народ начал собирать вещи и куда подальше разбегаться. Едва не опустела деревня, но вмешался прежний ректор академии. Собрал преподавателей, зачистил территорию и продлил на деревню защитный магический барьер. Теперь там так же безопасно, как и здесь.

Упырей мне, как и остальным, видеть еще не приходилось, но жутких историй о них от опекуна я наслушалась достаточно. Есть за ним такой грешок – любит всякие страшилки смаковать.

– С радостью бы составила вам компанию, но не сегодня, – вздохнула я. – Завтра уже занятия, а у меня еще форма не куплена, учебников нет, вещи не разложены…

– Ты, главное, не переживай из-за Кристалл, и ее подруг – похлопала меня по плечу Саманта. – Стены в женском и мужском крыле сделаны из диагравия. Этот камень надежно блокирует любую, даже самую мощную магию. Тебя, кстати, с кем поселили?

Вот и настал час правды. Все равно узнают. Скрывать не было никакого смысла.

– С Лерраном.

За столом, на долгую минуту, воцарилась гробовая тишина.

Саманта судорожно сглотнула. Мэтт удивленно выпучил глаза. Бакстер нервно икнул. И даже Габриэль, казалось, стал белее обычного.

– Случилось небольшое недоразумение, – затараторила я. – Смотритель принял меня за парня и выдал ключ от комнаты в мужском крыле. А когда все выяснилось, заявил, что в женском – свободных мест нет. Это временно, всего лишь на одну ночь. Уже завтра появится новый ректор и, я уверена, он решит вопрос.

Бакс наклонился вперед и подпер подбородок ладонью.

– Надеюсь, это не тот случай, о котором часто говорит моя мама – «нет ничего более постоянного, чем временное».

Договорившись с Самантой и парнями встретиться за завтраком, мы распрощались и пошли в разные стороны. Они – к выходу из академии, а я – в направлении преподавательского крыла.

Смотрителя на прежнем месте не оказалась, как и госпожи Хардбрум. Пришлось обратиться за помощью к пробегавшей мимо молодой женщине. Госпожа Элвин – так она представилась – оказалась довольно мила и, без лишних вопросов, проводила меня сначала к экономке, которая за три серебряные монеты выдала мне новенькую форму, а затем в святая святых – библиотеку, где меня ожидала заранее подготовленная стопка учебников.

Со всем этим добром я не спеша поплелась в мужское крыло. Застыла у дверей, внутренне готовясь к тому, что меня за ней ожидает. Выдохнула. Открыла. Неужели забытые боги решили смилостивиться надо мной? Леррана внутри не наблюдалось.

Короткая передышка. Но чувствуя навалившуюся за последние сутки усталость, я была рада даже таким незначительным мелочам. А если он вообще не явится? Нет, чудес не бывает.

Бросив саквояж у кровати, я заправила ее постельным бельем, на котором болталась бирка с моим именем. Затем вытащила из бумажной обертки новенькую форму. Подошла к большому зеркалу у стены и приложила к груди.

Размер точно мой. Ткань не самая дешевая, прочная. Но уж больно легкая, прозрачная. Под сорочку придется надеть корсет. А вот длинная сиреневая юбка оказалась слишком узкой, чтобы спрятать под ней что-то кроме чулков.

Быстро же забылось, что девицы в Норлинге более раскрепощенные, чем в Сокрии, где я прожила последние два года. Если в империи магов от вида голой женской щиколотки лицо мужчины покрывалось краской, в Норлинге так их взволновать могли разве что смело продемонстрированные подвязки.

Единственный в комнате шкаф, куда я заглянула, в надежде найти свободное место для своих вещей, разочаровал. Все вешалки были заняты дорогущей одеждой Леррана. Расположенные с краю полки – тоже. И так они были бережно сложены, что его маниакальной аккуратности обзавидовалась бы даже главная горничная в доме моего опекуна – Марта.

Пришлось повесить форму на спинку единственного стула. Затем усесться на него верхом и изучить интерьер, задаваясь вопросом – этот парень вообще человек?