Судьба империи (СИ) - Старый Денис - Страница 17

Но эту мысль, посетить жену, я с брезгливостью отверг. Хватит жить в плену своей похоти. Есть женщина, которую я люблю — пусть так и остаётся. Ну, а пожелает Юля дальше капризничать, так и ладно. Я предоставляю ей это право. И по мере того, как она этим правом будет пользоваться, я буду решать, насколько мне пользоваться правом «налево».

Поспал пять часов. Да и что это за сон, когда не в своей кровати? Пусть даже в такой же мягкой, широкой. В такой же, но всё равно не в той. Это как наслаждаться великой картиной, глядя лишь на её фотографию.

В шесть утра я уже работал. Одновременно преследовал две цели: наметить план, как собрать первый караван с оружием для хивинского ханства и окончательно утвердить структуру своей дивизии.

В моё подчинение поступали первый Ладожский пехотный полк и второй Самарский пехотный полк. Причём, оба в полном составе. Ещё я запросил целый артиллерийский полк. И его мне тоже обещали.

Однако этот полк я собирался «обобрать» на артиллерийские орудия. Именно эти пушки должны были лечь в основу той военной помощи, которую я собирался организовать хивинскому ханству. Мало, придется еще просить Миниха, но уже что-то.

На самом деле не так-то легко, лично не зная офицерский состав прибывающих подразделений, заниматься распределением должностей. К великому моему сожалению, я не мог назначить, к примеру, Подобайлова своим заместителем, он просто не вышел чином.

Подполковник не может идти впереди полковника. А мне навязывали двух товарищей, которые лишь на один чин меня младше, полковников. Но вот то, что они будут значительно меня старше по возрасту, это к гадалке не ходи. Так что проблемы ждали не только в служебном, но и в личном общении. Всё-таки я ещё столь молод, и усы у меня не так густо растут, чтобы казаться старше. Как бы для умудрённых сединой и опытом офицеров не стало подчинение мне даже унижением.

— Госпожа уже встала? — спросил я у мимо проходящей Аксиньи.

Она не ответила словами, но благожелательно кивнула. Это означало, что Юля попросила ничего не сообщать мне о ней. Аксинья умудряется быть своей и мне и жене. Хитрая девица. Еще бы имела чуть больше характера. А то только начали спрашивать люди Татищева, как она и сдала всех с потрохами. Ну да я не виню ее. Не девичье дело с врагами воевать.

И долго ли этот театр продлится? Избегает меня Юля. Пока еще терплю. Ну и не навязываться же мне. Две-три, даже четыре попытки примириться я сделал. А она и пальцем не пошевелила в этом направлении. Так что считаю: насильно мил не будешь. И отпускаю ситуацию. Не наладится в ближайшие дни, то выстраивать стану уже совсем иные отношения с женой.

— Скажешь госпоже, что я убываю на целый день, — сказал я служанке.

А сам позавтракал прямо в кабинете, вышел во двор, размялся, оделся и направился на выход. При этом даже взглядом мы не встретились с Юлей. А ведь когда я делал зарядку, посматривал на её окна в надежде, что она всё же выглянет.

Сегодня мне нужно было срочно навестить Миниха. Судя по всему, он ещё до морозов должен будет отправиться в Малороссию, чтобы контролировать там качество и количество пополнений.

Судя по всему, в планах русского командования в следующем году был удар в сторону Дуная. Второстепенным ударом должен был быть Азов. Эта крепость сейчас как бельмо на глазу. Причём мне кажется, что Азов можно взять походя. База снабжения этой крепости — Крым — теперь уже полностью русская. Буквально на днях пришло сообщение, что Ласси удалось взять штурмом Керчь. Все, больше турецких крепостей в Крыму нет.

И только сейчас императрица собралась подписывать договор о присоединении Крыма к России. Для этого в Петербург приедет даже мой дед. И я думаю, что пора бы раскрыть тайну своего происхождения для общества.

Раньше меня могли принять за шпиона, пока вопрос с Крымом не был решён. А теперь выходит, что я не только побеждал в сражениях, но и вёл подрывную деятельность, искал союзников для России. Так что моё происхождение теперь только на руку. Не предал, а помог присоединить Крым.

Учитывая, что императрица вроде как благоволила мне не по рангу и не по чину, а вопреки всему, по крайней мере, так думают некоторые в Петербурге, выходит, что меня награждают чинами и дают возможность проявлять себя не просто так. Ведь я, как бы косвенно, — представитель крымской элиты. А это сильно. И политически очень выгодно.

Крым — это заноза на теле Российского государства, вынуть которую для любого русского человека было бы счастьем. И вот эта заноза уже извлечена. Но ещё далеко не все верят, что она вновь не вопьётся в тело русской державы. Поэтому и я, как косвенный представитель крымской знати, должен быть полностью предан России. Или как-то так.

— Господин бригадир, примите мои соболезнования, — сказал Миних при нашей встрече.

Я поблагодарил. Уже знал он, знал весь Петербург, что случилось. И что я потерял брата. Хотя, как мне кажется, больше людей беспокоила смерть Татищева. Он обрастал каким-то легендами. От тюрьмы откупился, множество заводов были под его управлением и частью в собственности. А еще и это… Отделение от России.

От герцога Бирона прибыл человек, всё расспрашивал, что да как. Не следователь, скорее фаворит, интересовался событиями из любопытства. Или же для того, чтобы иметь возможность рассказать о них государыне. Анна Иоанновна падкая до разного рода душещипательных историй.

— Я так полагаю, что вы прибыли обсудить со мной ту военную помощь, что предполагается оказать хивинцам? — Миних с порога давал понять, что он в курсе тайной операции.

Ну да, иначе и быть не могло. Как ещё искать оружие и у кого его отбирать, как не с ведома командующего армией?

— Сразу скажу, что ничего не дам. Разве вы не понимаете, что военная кампания следующего года будет решающей? — тут же, на пороге своего дома, отказал мне Миних.

— И всё же, господин фельдмаршал, нам есть что обсудить. Более того, я прибыл не один: со мной плутонг солдат, которые готовы продемонстрировать вам новинки в вооружении, — не менее решительно ответил я.

Прибыл я к Христофору Антоновичу вместе с Кашиным и десятью солдатами. Счёл возможным, что пора бы уже кому-то кроме меня знать о конусных пулях с расширяющимися юбками. Ну и пора заполучить государственный заказ на производство штуцеров и пуль к ним.

Пять станков для нарезки ружейных стволов работают почти что круглосуточно. В день выходит произвести до трех десятков стволов. Тут же работает цех по производству замков. Рядом мастерская, где вытачивают ложе. Так что все на месте. И это не завод. Это… Ну пусть будет — экспериментальный цех. Площадка, где оцениваются новики и возможности увеличения продуктивности труда.

Нартов и компания — это русское производственное чудо. Тут же и Ломоносов обретается, каких-то его знакомых, молодых, да ранних, студентов привлекают. Вот где любо-дорого наблюдать. Не без проблем, но курс взят правильно.

Раньше я хотел скрывать это новшество, новые пули, дающее колоссальное преимущество в бою. Был уверен, что европейцы очень быстро освоят новинку, и вскоре будут бить ею уже нас.

Так что сперва необходимо было наладить производство таких пуль, а уже после начать их массовое распространение. На Охтинском заводе на днях открывается полноценный цех по их производству. Конечно, они будут скорее подгоняться под те штуцера, которые там же и будут выпускать.

Однако, как показала практика, относительно универсальную пулю создать можно: юбка всё равно расширяется по всему стволу. Так что, если на несколько миллиметров пуля меньше калибра винтовки, это не должно быть принципиальным.

Христофор Антонович смотрел на меня и ухмылялся.

— А я и не сомневался, что вы, Александр Лукич, просто так от меня не отстанете. Но свою позицию я вам высказал. Я подгребаю все, что только можно, чтобы вооружить новых рекрутов. Нынче пробуйте меня убеждать, — сказал Миних и указал рукой в сторону. — Прошу проследовать за мной в кабинет. Отведаете ли кофе? И да… Я на приеме…