Ты родишь мне сына. P.S. твой босс Волк. Том 1 - Баженова Екатерина - Страница 6

Чувствую, как моей груди касается грудь начальника, ощущаю аромат его парфюма: что-то остро-сладкое. А потом происходит это…

Между нами будто молния проносится. Меня всю передёргивает, а на кончиках пальцев появляется зуд. Даже в воздухе висит характерный запах, какой бывает, когда тронешь оголённый провод.

Только вот Вейлина это не особо-то пугает, в отличие от мальчишек в детском доме.

– Кто ты такая, Анника Николаева? – звучит его голос, а я чувствую, как последние силы покидают меня.

И темнота…

*Вейлин*

Анника сжимается под моим натиском, а потом от её кожи исходит самое настоящее электричество. Никогда такого не видел.

– Кто ты такая, Анника Николаева? – спрашиваю я, но даже удивиться не успеваю, девушка обмякает в моих руках.

Её маленькое сердечко, будто кто-то сжал рукой, заставляя трепыхаться. Слышу стук, но он совсем неестественный.

Да что с этой девчонкой не так? Подхватываю её на руки, усаживаю на переднее сидение и пристёгиваю ремнём безопасности. А сам обхожу машину и сажусь за руль.

Её голова безвольно падает набок, поправляю её нелепую шапку, а потом решаю разложить сидение и расстегнуть её пуховик. Кажется, Аннике просто не хватает воздуха.

Наклоняюсь и замираю прямо над ней. Любуюсь маленьким курносым носиком, подрагивающими ресницами…

И даже принюхиваюсь – от неё исходят будто два разных аромата. Я просто обязан выяснить, кто она такая!

Тянусь к замочку, чтобы немного расстегнуть горловину её пуховика, как в мою щёку почти врезается маленькая ручка:

– Что вы себе позволяете?! – звонко кричит Анника, почти оглушая меня.

*Анника*

Чувствую жар прямо у своего лица. Открываю глаза и, взвизгнув, пытаюсь влепить пощёчину боссу. Какая разница? Уже завтра я уйду из его компании, так что сегодня могу и ответить на его поведение.

– Тише, – шепчет он и перехватывает мою ладонь.

Вздрагиваю, а по руке снова проходит электрический разряд. Меня всю начинает трясти.

Нет-нет-нет! Только не приступ. Я не хочу! Я же столько лет жила без рецидивов.

– Что с тобой? – кажется, обеспокоенно спрашивает Вейлин.

– Й-а, я… не знаю, – еле выговариваю, пытаясь утихомирить лихорадку.

– Может, в больницу?

– О-они тоже не знают, что со мной, – пытаюсь залезть в сумку, чтобы достать таблетки, которые мне прописали как раз на случай, если приступы вернутся.

– Что там? – Волк выхватывает мою сумку и рывком открывает её.

Слышу треск и понимаю, что он просто порвал её. Зверь, а не человек! Где я новую сумочку возьму?

– Т-таблетки, – выдыхаю я, а на глаза наворачиваются слёзы.

Последнее, чего я хотела бы в своей жизни, так это оказаться в машине с красавчиком и показать ему все свои слабости разом. Да ни один нормальный мужик не согласится быть с такой, как я.

Думаю, понятно, как так вышло, что ни один парень даже не рискнул меня поцеловать…

– Это? – он быстро достаёт маленькую стеклянную баночку.

Надо же, какой сообразительный. Киваю и тянусь трясущейся рукой к таблеткам.

– Сколько?

– Две, – шепчу я.

Вейлин быстро достаёт для меня пару таблеток, а потом тянется и открывает бардачок, где у него лежит маленькая бутылка воды.

Сглатываю лекарство и делаю щедрый глоток прохладной воды. На начальника стараюсь не смотреть.

С одной стороны, мне до безумия стыдно. Конечно, я не управляю этим. Я даже не знаю, что это, ведь у меня нет родственников, у которых можно было бы узнать о моём здоровье. С другой – хочется придушить Вейлина. Если бы не его странное поведение, то ничего этого не было бы.

И, вообще, откуда у него такой дикий интерес ко мне? Но ничего, теперь он остынет, а я спокойно найду другую фирму, где всем будет на меня плевать.

– И что это было? – как ни в чём не бывало спрашивает Волк.

Вздёргиваю бровь, ничего себе! Он ненормальный?

– Я же сказала, что не знаю. Никто не знает.

– Ты обследовалась?

– Поймите меня правильно, – выпрямляю спину, как только приступ сходит на нет, – но со своей жизнью я разберусь сама. При всём уважении, вы просто мой начальник. И я правда не понимаю, чего вы от меня хотите. Если скажете, будет проще.

– Кому? – уголки его губ намечают улыбку, но тут же лицо снова становится серьёзным.

– Всем, – отстраняюсь и прилипаю к двери, на случай, если придётся бежать.

Только вот Волк, кажется, читает мои мысли. Раздаётся щелчок – двери заблокированы.

Хлопаю ресницами, но у меня просто нет объяснений этому поведению.

– Завтра перед работой заедешь в медицинский центр, – строго начинает Вейлин, – адрес я тебе скину сообщением. Сдашь кое-какие анализы.

– Что? Нет, – возмущаюсь. – Я завтра поеду в деканат.

– Цель? – безэмоционально спрашивает он.

Это шутка такая? Неужели надо объяснять моё желание отказаться от практики в его фирме? Это же первокласснику понятно должно быть.

– Попрошу о переводе, – решаюсь всё же сказать как есть. – Мне проблемы не нужны.

Вейлин цокает языком и закатывает глаза, будто я сказала какую-то глупость или то, что ему очень не понравилось.

Он заводит машину и, бросив на меня мимолётный взгляд, резко трогается с места:

– Я прямо вспомнил, почему сбежал из дома, – усмехается он. – Так, говорю один раз. Мои приказы не подлежат обсуждению. Документы подписаны, никакого перевода не будет.

– Вейлин, – мямлю я, – простите, мне неудобно. Какое у вас отчество?

Он смотрит на меня долю секунды и снова возвращает взгляд на дорогу:

– Его нет. И какая разница? У нас с тобой не такая большая разница в возрасте, чтобы соблюдать такие формальности.

Хочу спросить, сколько ему лет, а то выглядит он явно старше, но это, наверное, из-за роста. Еле заставляю свой язык онеметь, а то я и так уже наговорила лишнего.

– Я не могу работать в таких условиях, – решаю сказать самое нейтральное, что приходит в голову.

– Женщины-женщины, – качает головой Волк. – Персонально для тебя повторю ещё раз: мои приказы не обсуждаются.

– Но! – начинаю я, а перед моим лицом появляется рука Вейлина, которая показывает, чтобы я закрыла рот.

Опешиваю, но пытаюсь снова возмутиться:

– Если продолжишь, я накажу тебя, – угрожающе говорит он.

Аж усмехаюсь. Я взрослый человек, как он меня может наказать? Разве что зарплаты лишит? Так я всё равно завтра пойду в деканат. Тоже мне – он приказал. Я человек, и у меня есть права.

– Думаешь, я шучу? – Вейлин тормозит, а я понимаю, что мы около моей общаги.

Хочется ляпнуть, что ничего он мне не сделает, но потом я перевожу взгляд на дверь, которая всё ещё заперта на замок, и чуть не ойкаю.

– Вы же пошутили? – тушуюсь я.

– А ты проверь, – Волк наклоняется к моему лицу и скалится.

Его глаза вспыхивают в темноте, а я втягиваю голову в плечи.

– Утром, чтобы без опозданий, – говорит Вейлин и открывает дверь.

Я свободна?

Сомневаюсь долю секунды, но дёргаю ручку, и дверь легко открывается. Выпрыгиваю из машины и забегаю в подъезд, будто за мной маньяк гонится. Хорошо, что я живу на первом этаже, могу сразу спрятаться в своей комнате.

Достаю из разорванной сумочки связку ключей. Руки подрагивают, но я справляюсь с замком и, как только вхожу, закрываюсь на все замки. Меня окутывает полумрак, в спальне горит лишь настольная лампа, которая стоит около окна.

Сползаю по двери на пол. Смешанные чувства терзают мою душу. И больше всего мне сложно разобраться со своими эмоциями, что я испытываю рядом с Вейлином.

– Анника? – удивлённо спрашивает Соня, стягивая наушники.

Я и не заметила, что она сидит за столом и что-то рисует.

– Привет, – нервно усмехаюсь.

Как только вижу подругу, мне сразу становится хорошо. Все тревоги отступают, а сердце перестаёт долбить по рёбрам. Странно, конечно, но возле Сони мне всегда становится легче. Она, будто моё лекарство.