Древесный маг Орловского княжества 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 37

Охренеть я в Разлом слазил! Купил мешочек, завернул изумруд ещё более бережно и убрал в сумку. Чуть не спёрли такое сокровище, долбаные кремлёвские интриганы.

Руяне вручил новый лук, на который она сразу покривилась невольно, но, приняв, сдержанно поблагодарила. Он явно лучше её старого. В придачу колчан ей новый подарил, из которого стрелы не выпадают. Найти бы такой, где они не кончаются.

Наутро следующего дня отдал распоряжение войскам отправляться дальше. А сам с подружками задержался ещё на сутки, чтобы дождаться результата с амулетом на регенерацию резерва. Заодно уточнил с Юрием все нюансы по сделке.

— «Ручеёк» тринадцатого уровня! — Объявила торжественно Дуня с видом, будто сама не ожидала, что получится соорудить такой артефакт.

Подала кулон на цепочке бережно. Напялил, чуя особый прилив.

— Тройная скорость восполнения магических сил, — комментирует артефакторша дальше. — А ещё защита от полного истощения по просьбе госпожи Огарёвой. Так сказать, пять единиц всегда при тебе, наш дорогой граф!

А вот это уже сюрприз. Смотрю на Люту. Та опустила глазки, щёки розовые.

— Ты мне посох подарил, и я подсобила, чем смогла, — прощебетала зайка.

Ути, так бы и затискал. Но! Нам пора прощаться.

Постарался с этим не затягивать. С Юрием и Боянкой попрощался в обеденном зале. Поблагодарил князя за помощь, жену его — за гостеприимство. У цитадели попрощался с туляками. Уже на выезде у ворот горячо обнял Лютика, поцеловал в носик и собрался уже в седло. А она как давай реветь, аж навзрыд. Пытается тихо, но у неё явно не выходит сдерживаться. Сердце тут же в клочья, снова прижал к себе.

— Ну чего ты малышка, мы ещё свидимся.

А она ещё сильнее заводится. Вцепляется в меня, как будто боится, что я в пропасть падаю. И так на полчаса, даже неловко стало перед Дарьей и Руяной, которые уже в седле на низком старте.

С тяжёлым сердцем рванул из Тулы. Люте так кольцо и не подарив. Хотя мысли всякие мучали. Ведь с Василисой почти все мосты сожжены. Она легко может принять сторону отца, особенно после моего сообщения.

Но сердцу не прикажешь.

Нагнав колонну ратников довольно быстро, рванули уже вперёд. И через четыре дня поздним вечером въехали в Ярославец.

Стоит мой хороший, стоит мой родной! Наконец, Колояр и табличку мощную над аркой восточных ворот выковал «ЯРОСЛАВЕЦ». Это вторая. Первая на южных воротах уже два месяца красуется.

С волнением думаю, скорее бы Белку и Гайю увидеть.

Ну а следом совершенно неприятная мысль приходит о другом. Надо за Книгой идти и с Асуартом здороваться. Тянуть нельзя.

Весть о моём возвращении взбудоражила город. Примчал Ивар на доклад. За ним явились Честимир, Никита, Горыня и даже Колояр. Подскочили старосты, в том числе и ретивый дед с Каменцов, только теперь с глазами обосравшейся собаки.

Гайя прискакала с Богданом, сразу сообщив, что они с Белкой всё благополучно провернули.

До двух ночи народ бушевал у ворот Особняка и на площади. Пришлось выйти и показаться.

Объявил, что ратники благополучно возвращаются домой. Но с прискорбием сообщил о двух погибших дружинниках. Один холостой был, у второго семья, которой пообещал компенсацию и освобождение от налога.

Устав, как собака, продрых до полудня, пока меня не растолкал Ефим и не взвыл:

— Там эта… Ясна Белкина пришла, которую ты запретил пускать к нам.

— Пустите, — проскрипел, вставая с трудом.

Ввалилась прямо ко мне в комнату. Вся такая нарумяненная и свежая с мороза, глазища сияют. Приодетая в меха на голубом, что снегурочка.

— До чего ж тебя, барина, горожане любят, а. И доносчиков в городе врагам не надо, просто на горе стой и слушай, как орут, — сразу наехала.

— И я рад тебе, сестрица, — произнёс, растирая глаза.

— Да, да, братец. Пошли, чего покажу.

Думал, на улицу поведёт. Уже и шубу подала мне Леся. А Белка в подвал мой потащилась.

— Эй? — Возмутился сразу, когда она бутылку вина со стеллажа по–хозяйски стащила и дальше пошла в мой секретный отсек.

Только там теперь нет никаких кирпичей и моих надстроек. Глухой серый бетон.

— Не понял юмора? — Возмутился ещё сильнее.

— Ирские руны Камня, чего не понял–то, мы ж их в Елькинском замке добывали, — ответила Белка с наигранным недоумением. — Так надёжней, чем твои сооружения из дерьма и палок.

Мел достала из кармана и дорисовала пару чёрточек на уже изображённой руне. Которая тут же и засияла синими контурами, активируясь. Бетон разъехался, открывая дыру диаметром в полтора метра, куда Белка спокойно прошла. Я поспешил следом.

Огниво в её руках озарило мой зал с бассейном и алтарём, где по стенкам у меня ниши с закатанным барахлом. Хотя там не так много ценного осталось. Лишь опасное. Ящик с големами, например.

Ценное сейчас лежит прямо на полу. По обе стороны от бассейна горы золота! Справа — слитки, цепь Дафа и мешки, слева — ящики и тоже мешки, только побольше. Всё, что я выкладывал Вячеславу за замок и земли теперь у моих ног. Хотя по впечатлению здесь золота раза в полтора больше. Неужели Славик с процентами вернул?

Зашибись, мне тут Ефим докладывает, что они Белку прилежно не пускают. А та переделала подвал, вывалила всё золотом, да ещё пол стеллажа уже выжрала у них под носом.

— Твоя доля, Крот, — кивает Белка с довольным видом на правую сторону, где цепь и слитки, и подаёт мне баночку с песком. — Ещё чуток осталось.

Принял, как завороженный.

Моя доля? Хороший ответный удар за подлость со стороны князя, который фактически объявил себя моим врагом. А что до Василисы? Как бы сердце не болело, надо осознавать, что её отец наплетёт обо мне что угодно, учитывая обстоятельства. Выдаст меня подлым злодеем, недоброжелателем рода. В общем, полным уродом.

Василиса умная, однако жизненного опыта нет, князь её легко проведёт. Поэтому остаётся смириться, что между мой и Василисой разверзлась пропасть. Надеюсь, когда–нибудь я всё исправлю. Если будет что исправлять.

— Что–то ты не весел, Ярослав, — заметила Белка. — Неужто гнева княжьего боишься?

— Нет. Официально он на меня не полезет, а если и полезет, я и его голову отрежу.

— Кстати, мог. У него охрана — одни бездари.

Посмеиваюсь горько. Белка всё посматривает на меня хитро, будто чего–то ждёт.

— Ты не возражаешь, если и моя доля тут пока полежит? — Просит кокетливым голоском лисы. — Как видишь, доверяю тебе всецело.

— Ага, — не знаю, что тут сказать, но следом интересуюсь: — мне кажется, или тут побольше двадцати тысяч?

— Да, тысяч на семь золотых, ещё каменьев с килограмм, — отвечает Белка посмеиваясь.

— Всё подчистую вынесла?

— Ну да, зря что ль наведывались. Полагаю, твой князёк с его обширными землями неожиданно стал банкротом. Вскоре проснутся все те, кому он должен. А он должен, иначе не бывает. Поверь, не ровен час, его разорвут на клочки все те знатные стервятники, от которых он воротил нос. Отберут земли, угодья, деревни.

— Уверена, что так и будет?

— Да, так было с моим родом, — бросает без тени сожаления.

Откупоривает бутылку с характерным звуком мастерски с помощью какого–то шила. Хлебает.

— Аааа, как же хорошо, — стонет. — Блеск золота так возбуждает.

Смотрю на неё. А она на меня. Сперва её взгляд был такой уверенный. А теперь в нём лёгкий испуг и наивность. И это чертовски, нет… до безумия притягивает!

Иду на неё уверенно, как хищник на жертву. Белка отступает к стене с игривым взглядом исподлобья. Хватаю её сразу за задницу, прижимаю к себе грубо. И вонзаюсь губами в сочный рот. Воровка отвечает, начиная быстро заводиться. Огниво валится. А следом о бетон бьётся вдребезги бутылка. Но нам плевать, я просто раздеваю её, попутно целуя неистово и яростно. Так, как давно уже хотел. И девушка не сопротивляется. Она хочет поскорее удовлетворить свою похоть. Будто ей срочно нужен кислород.