Древесный маг Орловского княжества 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 33

Заработав крыльями активнее, повернул в сторону пригорода и понёсся уже к лагерю над огнями домов.

Очень быстро долетел до места Разлома, где сейчас огромный пробел из тёмной породы.

— Лагерь где? — Спросил девушек сквозь ветреный вой.

— Левее бери! Вон палатки! — Подсказывает Гайя.

Пролетаю за лагерь, чтобы не засекли. Во мраке в небе нас не видно, если не светиться всякими там пулемётами. За сугробами у кромки леса спустился. Под конец девчонки уже не могли сдержаться и тихо повизгивали. Особенно сильно испугались, когда я взмахнул в конце перед приземлением. Я–то чувствую, как сердечки у крошек бьются, что у птичек. А ещё тепло ощущаю от них. Даже сколько не физическое, а другое, за которое и жизнь отдать не жалко.

Замело, конечно, всё к чертям, пошли по сугробам тяжело, утопая по пояс.

— Сколько меня не было? — Только сейчас спросил.

— Сегодня пятнадцатое, — отвечает Гайя. — Января.

Твою ж мать. Месяц⁈

Вышли к лагерю тульскому. Часовые на постах ошалело глядят, готовые нашпиговать нас из «Ветерков». Еле поверили, что парень с худой кровавой рожей — это Ярослав Морозов. Указали, где мои стоят. Лагерь с палатками часть изб захватил, которые, похоже, Юрий сам и передал в пользование. По большому счёту тут один большой лагерь из моих ребят и туляков. Судя по всему, большая часть рати князя уже снялась и ушла. Тут уже моих больше.

Мой лагерь и не спит. Стоило первого бойца увидеть, по цепочке полетело:

— Ярослава вызволили! Вернулся!! Ярослав вернулся…

Такие бесхитростные ребята. Но что поделать.

Пересвет с Дарьей выскочили полностью экипированные. А за ними человек триста вывалилось по полной боевой выкладке.

Витязь на руки поднял и покружил. Дарья вцепилась следом. Пересвету хоть бы что, покружил обоих.

— А мы уж собрались штурмовать Кремль! — Заявляет витязь. — Как узнали, что тебя там держат, собрали ещё рать.

Твою дивизию, а палаток нихрена не на четыреста человек. Тут все семьсот!

— Вы там что, город без защиты оставили? — Ругаюсь.

— Не гневайся, Ярослав. Тут половина — дружинники добровольные. И в городе рать хорошая стоит, все караулы на месте. У Ивара не забалуют.

Со всеми перездоровался, перецеловался в щёки обветренные. В избу пошёл греться да остальных ждать. Как на иголках до самого утра. А девок всё нет и нет.

Уже и гвардейцы прискакали с Кремля, да в лагерь полезли нагло. Погнали их прочь, и вообще наплевать на чёрные знамёна. Те пригрозили с ратью явиться и умчали назад.

Белка, Галя и Люта явились только к полудню. Один из моих разъездов, которые по всем дорогам выставил, их и зацепил. Ворвались в избу подружки, как ураган. Люта вцепилась в меня первая, глазища бешеные. Ощупывает, суетится. Как же я соскучился!!

— Худой какой! Извели дряни поганые! Сожгу весь Кремль! — Причитает Огарёва. — Князь не велел, я чуть его не сожгла!

Целует в щёки, в лоб, прижимается, гладит меня. Вообще на всех плевать.

Морозова своей очереди ждёт, смотрит с боку с некой грустью. Когда отлипла Люта, мамка подошла.

— Ну что? Морозовы Кремлю войну объявили? — Спрашивает и обнимает горячо. — Ой, сынок, во что мы ввязались.

Обнимаю в ответ. Зря я решил, что она предала. Как такое вообще мог вообразить?

— Не думаю, что император осведомлён, — пытаюсь успокоить. — Там Воронцов за всем стоял, пытал меня, чтобы признания нужные выбить. Думаю, они не стали ничего докладывать за неимением моего слова. И делали в тихую, выискивая свою выгоду.

— А свидетели? — Спрашивает Морозова.

— Весь караул тюремный подох, как собаки, — выпалила Гайя, восседая вальяжно в сторонке. — Башка Воронцова и его сообщника Войко у нас.

Морозова отшатнулась. И посмотрела на две головы, которые продемонстрировала Чернявка гордо.

— Вы что… главного дворцового мага убили? — Ахнула Галя. — Да он же тринадцатого ранга силой.

— Клинку плевать на ранг, — бросила Гайя. — Ярославу тоже.

— И крысам до лампочки, — усмехнулся я, глядя на жрицу, скромно сидящую в уголке и скучающую.

— Вы и Воронцова не пощадили. Что ж теперь будет, — запричитала Морозова.

— А ничего, — вставила свои пять копеек Белка. — Москва ещё долго будет зализывать раны. Ни Кремлю, ни Императору нет дела до Ярослава и его городка, покуда не найдётся серьёзных причин. Если болтать не станем, никто ничего и не скажет.

— Не станем, — согласилась Люта.

— А ещё Кремль вряд ли захочет трубить о своём позоре, — добавила Белка с хищной улыбкой. — Мы ведь могли и до покоев императора спокойно дойти в другое крыло. А так просто перебили всю его приближённую гвардию, великодушно пощадив самого. Пусть подумает, стоит ли вообще теперь лезть к Ярославу и его людям.

— Вот именно, — поддержала её и Гайя.

Переглянулись они с Белкой многозначительно. Похоже, у меня в группе теперь не две, а три торжествующие феминистки.

— Может, вы и правы, — выдохнула мамка. — Раз не поймали с поличным. Уже и не докажут.

Дарья и Пересвет подошли с мороза румяные. Пообедали в хате все вместе, еле поместившись.

Несёт от меня, конечно, как от бомжа, который год не мылся, но всем плевать, кушают с аппетитом. Сияют, глаз с меня не сводя. Юрия в тульском лагере уже нет. Но вскоре явился Светогор и тоже присоединился к трапезе. Послушал я, как без меня закрывали Разлом. За неделю после моего исчезновения еле управились, Градимира подоспела, она и завершила моё дело, а потом с Юрием в Тулу и отправилась праздновать победу.

Белка позвала на разговор во двор. Я как лахундрик выгляжу, а она похорошела. Вызывающий взгляд, уверенность в себе. Рассматривает меня с ироничной улыбкой. Не часто видишь Белку при свете дня, ту самую, настоящую.

Поборол порыв из прошлого, когда безрассудно хватал её за колонной. Да и сейчас бы схватил. Потом пепел собирать не хочется.

— Это ты всё спланировала? — Спросил, начав разговор первым.

— Ну а кто? Конечно, я. Просто в императорском особняке ещё не была. Дуже интересно стало.

Улыбается. А я серьёзен.

— Спасибо тебе большое, сестрица. Что не бросила в трудный час.

— Ай, только не разревись, братец. Окружил себя тёлочками, сопли друг у дружки жуёте, — начала подкалывать.

— Ага, и головы отрезаем, потом меняемся ими, — гнусавлю.

— Не увидела б собственными глазами, не поверила бы, что такой смазливый юнец да такой кровожадный, — выпалила. — Похоже, не врут, ты на самом деле жрёшь людей.

Пожимаю плечами, улавливая иронию.

— Зачем позвала? — Спрашиваю.

— Получается, твой князь был третьим мучителем? — Уточняет с прищуром.

— Ну не совсем мучителем. Он вроде не лез в процесс, но был с теми заодно.

— Я на дело пойду к нему в Особняк, — заявила следом. — Будем его кончать?

Чуть слюной не поперхнулся.

— Да пусть живёт.

— Но наказать надо, ведь так?

— Я понял, о чём ты, — усмехнулся и подал ей песок из сумки. — Когда собралась?

— Сейчас и пойду, чтоб к ночи подготовиться. Тянуть нельзя, а то спугнётся.

— Я бы с тобой пошёл, да сил нет.

— Сама разберусь, Крот, — отмахивается. — Со «Звёздочкой» ты молодец, я уже разведала всё.

— Обратно руной переместишься?

— Да, мамка твоя подсказала с порталом в Академии, разрешила использовать один раз. Коль не стали ещё, использую для другого дела.

— Помирились?

— Нет, у нас деловые отношения, — ответила витиевато.

— То есть потом уже в городе встретимся? — Уточняю.

— Видимо, — пожимает плечами. А сама хитро смотрит.

— Ну Белочка, — стону.

Закатывает глаза свои раскосые.

— Да конечно в Ярославце, — говорит снисходительно. — Там наш Игровой Дом, куда теперь его бросить с доходом в двести золотых в неделю.

— Не шутишь?

— Сосковские и Мыцкие там завсегдатаи теперь. Так всё. Последний вопрос.

— Ну?

— Гайку дашь? Мне с ней проще.

— Дам, если согласится. И это… головой за неё отвечаешь.