Между добром и злом. Том 5 - Кири Кирико - Страница 3

Они были в морге, где их встречал уже знакомый патологоанатом.

— Мистер Брилль, миссНайлинская, доброе утро.

— Не очень-то и доброе… — пробормотала Дайлин.

— Доброе утро, мистер Скофингс. Тело…

— Да-да, пройдёмте за мной, — зашагал он по залу секционной между столов, часть из которых не пустовала. В основном старики, но попадались и те, что помоложе с явными следами убийства. Как говорится, город никогда не спит… — Вот он, привезли вчера днём.

Он остановился напротив стола с телом мужчины.

— Эгельс Угнельфишь, мужчина тридцати пяти лет, проникающая рана в затылочной области. Предположительно был убит вчера в районе между часом и полвторого из оружия, предположительно арбалета. Внутри был так же обнаружен наконечник от арбалетного болта.

— Ещё что-нибудь по телу есть? — уточнил Кондрат. — Какие-нибудь следы борьбы или не его крови?

— Не я проводил вскрытие вчера, но можно заглянуть в протокол вскрытия. Он у меня в кабинете.

— Хорошо… — протянул Кондрат, обходя тело по кругу и разглядывая его. Оно было, мягко говоря, тучным.

— Ну… можно точно сказать, что от недоедания он не страдал в свои тридцать пять, — хмыкнула Дайлин. — Значит, первым убили сыщика, потом судью, сейчас чиновника из ратуши… Думаешь, он убивает их в определённом порядке?

— Думаю, в случайном. До кого успел дотянуться, того и убил. Идём, посмотрим его карту…

Скофингс, как звали патологоанатома, провёл их в свой кабинет, небольшую коморку, полностью заваленную папками. Куда не взгляни, везде лежали документы, выстроенные в целые колонны. Одной такой Дайлин нечаянно коснулась, и та рухнула на пол, завалив листами и без того маленький проход, который ещё не заставили.

— Я… я прошу прощения… — пробормотала она, начав спешно собирать документы.

— Ничего страшного, — пробормотал тот рассеяно. — Сейчас архив на ремонте, и все документы мы стараемся аккуратно складировать здесь. Так, оно вчерашнее и должно было быть где-то здесь…

Ну то, что аккуратно, это видно. Весь кабинет был будто построен из этих протоколов вскрытия. Даже на столе оставалось не так много месте. И пока патологоанатом рылся на столе, перекладывая стопки, Кондрат краем глаза уловил на одной из папок знакомую фамилию.

Хартергер.

Рон Хартергер. Убитый граф…

— Я посмотрю? — кивнул Кондрат на папку.

— Да-да, смотрите… — пробормотал тот, даже не подняв взгляда.

Кондрат с интересом открыл папку, просматривая содержимое. Рон Хартергер, мужчина шестидесяти лет, рост сто восемьдесят пять сантиметров, вес девяносто семь килограмм.

Ему нанесли три колото-резанных раны в район правого плеча, три в правую часть груди, два в шею, четыре в правую руку и три в область брюшины. По итогу пятнадцать ударов, и два из них смертельны. Один удар в шею и один прошёл брюшину, прямо в печень. При этом оба были нанесены спереди.

Каких-либо следов сопротивления не было. На ладонях не обнаружено порезов, когда человек пытается схватиться за лезвие, кулаки не сбиты, под ногтями не найдены крови или кожи, как бывает, когда человек сильно царапается.

Конечно, это только результаты вскрытия, у него нет самого дела, где будет описаны другие важные детали произошедшего, но ситуация вырисовывалась следующая. Хрупкая девушка, — так Кондрат предполагал, — нападает со спины на мужчину в сто восемьдесят пять сантиметров и весом под сотню и начинает колоть его. Она правша, и со спины её удары приходятся в правое плечо спереди и по правой стороне груди. Ему удаётся сбросить её с себя, но на этом ничего не заканчивается и ещё около девяти ударов она наносит уже спереди, два из которых и оказались фатальными. А он не смог дать ей даже отпор.

Здесь или девушка отлично умеет драться на ножах, или граф даже не пытался сопротивляться. Конечно, такое бывает, Кондрат не отрицал: сколько было жён, которые порезали своих мужей, которые даже не сопротивлялись, но в контексте этой ситуации такое выглядело странно. Если он не хотел умереть, то должен был хоть как-то дать отпор. В противном случае это означает, что его порезал профи.

Так почему при таком очевидном моменте всё свалили на неё? Отпечатки пальцев? Которые он и привнёс в этот мир. А что ещё?.. Для этого нужно дело об убийстве, которого у него нет…

— Что там? — Дайлин уже заглядывала ему через плечо. — Протокол вскрытия… Хартергера?

— Да.

— Есть что-то интересно? — полюбопытствовала она.

Так как Дайлин была ниже Кондрата, ей пришлось встать на цыпочки, отчего её подбородок теперь был на его плече, словно ребёнок, выглядывающий из-за отцовских плеч.

— Кроме того, что девушка девятнадцати лет убила ста восьмидесяти пяти сантиметрового стокилограммового мужчину, который даже не смог оказать сопротивления, ничего особенного… — пробормотал он.

— Ну… ему было шестьдесят, — заметила Дайлин.

— Мистер Скофингс, кто проводил вскрытие тела Хартергера? — посмотрел он на мужчину, который продолжал искать результаты вскрытия по прошлому телу.

— А? Что? — поднял тот взгляд.

— Хартергера кто вскрывал?

— Я. Что-то не так?

— Каким бы вы его оценили? Его тело? Крепкое, слабое, толстое или мускулистое? В самом расцвете сил?

— Ну… я бы сказал, что он был крепким мужчиной шестидесяти лет, — на мгновение задумавшись, произнёс он.

— Он бы смог дать отпор вооружённой девушке? — продолжил Кондрат.

— Ну здесь зависит от девушки, но в теории, учитывая обычную разницу в массе и силе, думаю, что да, должен был. Если даже не сможет ударить, то просто задавит массой и напором.

Кондрат взглянул на Дайлин, словно говоря «я же говорил». Он фыркнула в ответ как кошка. Он позволил себя едва заметно усмехнуться. Она улыбнулась в ответ. А к тому моменту уже и патологоанатом нашёл отчёт о вскрытии, который ничего нового по делу стрелка не дал.

Чуна не пришла в эту ночь. Видимо решила действительно не изводить Кондрата. Но даже без неё внутренних терзаний ему вполне хватало. Дело графа просто не шло у него из головы. За ним всегда был такой грешок — если что-то выглядит подозрительным и неправильным, он не успокоится, пока не выяснит правду. Но здесь, лезть в это дело…

Ладно, потом он подумает над тем, что делать с графом, а пока надо было разобраться с этой троицей: сыщиком, судьёй и чиновником.

Когда они вернулись в специальную службу из морга, подоспели и остальные дела, которые по итогу стали одним. Теперь у Кондрата и Дайлин на руках были всё, что успели стражи правопорядка собрать, прежде чем передать дело им.

Сыщик был застрелен первым около собственного подъезда вечером. Никто ничего не видел, хотя вход находился со стороны улицы и в это время полно народа, возвращающегося домой. Судья был убит вторым во дворе за судебным зданием. Насколько Кондрат понимал, двор был огорожен со всех сторон, и даже охранялся двумя стражниками, которые опять никого и ничего не видели. И третьим стал чиновник. Застрелен во дворе собственного дома вечером. Видимо, убийца проследовал за эти Угнельфишем, дождался, пока они окажутся в безлюдном месте, и выстрелить.

Что касается баллистической экспертизы, которую уже успели провести, в сыщика стреляли с крыш домов напротив подъезда. А в судью и чиновника стреляли прямо с земли. Одно оставалось непонятно — почему в трупах не нашли стрел? Ладно, чиновник и судья, но сыщик, его убили буквально посреди переполненной улицы. И никто не заметил человека, который вытаскивает стрелу? Почему он вообще не поленился спуститься и забрать стрелу?

И вот этот вопрос им придётся раскрывать самим. Но для начала стоило оглядеться, и Кондрат решил начать с места, где убили сыщика, и приступил к этому с первыми лучами солнца.

Ранним утром над городом ещё висел промозглый осенний туман после дождя. Если окинуть улицы с высоты, то можно было увидеть на мокрой брусчатке призрачные отблески фонарей, которые ещё не успели потушить — будто город до последнего не хотел ночь, которая всё больше и больше властвовала над округой.