Последний Самурай 2 (СИ) - Барчук Павел - Страница 8

— Майку, наверное, в стирку бросил? Мама, ты глянь, что там за пятна. — Продолжал тем временем этот придурок.

— Кетчуп, — выпалил я первое, что пришло в голову, стараясь сохранять невозмутимость.

Кэзухиро прищурился, его губы растянулись в тонкой, издевательской ухмылке.

— Кетчуп? По всей роже, на майке? Ты что, танцевал брейк-данс в Макдональдсе?

— Да, — усмехнулся я, поддерживая издевательский тон братца. Шутник херов, — Упал. На бургер. Прямо лицом. Очень неудачно.

Кэзухиро склонил голову набок, его взгляд стал еще более пронзительным. Он медленно поднял руку вверх, а затем сделал движение, словно пытался уловить какой-то аромат в воздухе, несколько раз махнув ладонью.

— Кетчуп, говоришь? — Его голос стал вкрадчивым, опасным. — А пахнет почему-то… брехнёй.

Он откинулся на стуле, сложив руки на груди.

— Ты — редкий идиот, Такито. Но не настолько. Что ты не договариваешь?

— Спасибо, братик, — процедил я сквозь зубы, — Ужасно тронут, что ты обо мне так печёшься. Но знаешь что? Не пойти ли тебе на хрен со своими вопросами. Роль заботливого старшего братишки тебе совсем не подходит.

— Прекращайте эту дурацкую перепалку. — Матушка тяжело вздохнула и начала собирать посуду, — Стараюсь не вмешиваться в ваши дела, но это неправильно, когда два брата ведут себя, словно враги. У вас нет никого ближе и роднее.

Я молча подцепил кусок яичницы, стараясь не уронить еду с палочек, и сделал вид, что мне на идиота Кэзухиро вообще плевать.

К счастью (или нет, потому что какое уж тут может быть счастье), напряженную атмосферу нарушил громкий, дребезжащий звук. Доносился он со стороны входной двери.

— Кто это в такую рань? — пробормотала родительница.

Она вернула посуду на стол и направилась в прихожую, собираясь впустить нежданного гостя. А гость реально был нежданный. Лично я никакие встречи ранним утром не планировал. Кэзухиро, судя по его слегка удивленному взгляду, тоже. А значит…

Каору…Это точно она. Приперлась, чтобы продолжить вчерашний «разговор». Больше некому. То-то девка вчера так быстро согласилась с моим решением отправиться к себе домой.

Я вскочил из-за стола, намереваясь остановить матушку, но было уже поздно.

Дверь открылась. На пороге стоял невысокий мужчина в строгом костюме, с тщательно уложенными волосами и выражением полной невозмутимости на лице. В руках он держал портфель.

Его поза сочетала в себе, казалось бы, несочетаемые вещи. С одной стороны он выглядел эталоном почтения и демонстративного уважения, с другой — от мужика за километр разило опасностью. Высокий воротник его рубашки, застегнутый до самой последней пуговицы, закрывал шею полностью, но, уверен, если заглянуть под одежду, там обнаружится татуировка якудзы.

— Доброе утро, — вежливо сказал незнакомец. — Это дом Адачи-сама? Верно?

Матушка растерянно кивнула. Думаю, во всей этой ситуации больше всего ее поразил тот факт, что к имени младшего сына кто-то додумался присобачить приставку «сама».

— Да… А что случилось? — Настороженно поинтересовалась она.

Мужчина почтительно поклонился, затем вытянул шею и посмотрел за спину родительницы, ровно в сторону стола, за которым сидели мы с Кэзухиро. Его взгляд скользнул по моему лицу, и в нём мелькнуло узнавание. Похоже, парня снабдили подробным описанием нового босса.

— Меня зовут Танака. Я приехал, чтобы сопроводить Адачи-сама на…

И вот тут я понял, если что-то не предпринять, случится непоправимое. Моя семья прямо сейчас узнает, кем является та самая темная лошадка, которая стала оябуном Ямагути-гуми.

Я громко, с неприличным, вопиюще хамским грохотом шлепнул тарелку об стол.

— Да что за жизнь! Поесть спокойно не дадут!

Затем вскочил на ноги, быстро сделал несколько шагов вперед, так, чтоб меня, а вернее моего лица, уже не видел Кэзухиро, но при этом, чтоб матушка по-прежнему стояла ко мне спиной, и несколько раз еле заметно мотнул головой, глядя Танаке прямо в глаза. Наверное в этот момент мой взгляд был максимально выразительным.

Танака сначала слегка прибалдел. Его физиономия на долю секунды перекосилась, словно он пытался проглотить невидимого ежа. Однако, мужик быстро собрался, прокашлялся и вежливо продолжил:

— … на очень важное собеседование. Да-да, на собеседование по вопросу новой работы. Разве Адачи-сама не говорил вам, что нашел новую работу?

Я мысленно поблагодарил якудзу. Этот парень, кажется, неплохо соображает. Несомненно с ним мы поладим. Тем более, так понимаю, он кто-то типа моего личного охранника или водителя.

Кэзухиро, сидевший за столом, вскинул голову. Его брови поползли вверх, в глазах читалось неприкрытое изумление, быстро сменившееся яростью и завистью. Он явно не ожидал такого поворота событий. Очевидно, раз за мной прислали сопровождающего, который обращается ко мне Адачи-сама, то работа и правда крутая.

— Чего⁈ — рявкнул братец, подскочив на месте. — Какое ещё собеседование⁈ Кто ты такой, черт возьми, и почему приехал за ним⁈

Родительница, в отличие от идиота Кэзухиро, который из-за приступа обычной, человеческой зависти, в народе называемой «жаба», забыл о всяких правилах приличия, медленно повернулась ко мне и тихо спросила:

— Такито… что он имеет в виду? Ты что, устраиваешься на новое место? А как же твой отдел статистики?

— Мам… ты всегда мечтала, чтоб твой Такито нашел нормальную работу…Ну вот! — Я развел руки в стороны, а потом, не затягивая этот прекрасный момент, сделал несколько шагов вперед. Если говорить более конкретно, в направлении двери. Решил, пора ускорится и быстренько свалить из дома. Пока не начались более детальные вопросы.

Я рванул к выходу, но удивленный голос родительницы остановил меня на полпути.

— Такито! Ты куда собрался в таком виде? На важное собеседование в джинсах и футболке не ездят! Это же не какая-нибудь забегаловка!

Я замер на месте, соображая, что бы такого завернуть ей в ответ. Просто мое поведение сейчас на самом деле смотрелось как минимум странно.

— Мам, ну ты что! Это же современная, демократичная компания! У них свой дресс-код, ориентированный на Запад. Они ценят индивидуальность, а не эти скучные костюмы-тройки. Главное — креативность и свободное мышление!

Не дослушав мои оправдания до конца, родительница повернулась к Танаке и заговорила с ним:

— Танака-сан, должно быть, вы голодны? Извините моих сыновей за дурное воспитание. Моя вина, признаю. Никакого уважения. Проходите, присаживайтесь. У меня тут ещё немного риса осталось, свежий, горячий. Неудобно ведь, так рано приехали за Такито. Давайте я накормлю вас завтраком.

Лицо Танаки, до этого момента абсолютно невозмутимое, слегка дрогнуло. Он бросил на меня взгляд, полный невысказанного отчаяния, словно просил пощады. Я едва сдержался, чтобы не засмеяться. Судя по всему, матушкино предложение каким-то образом нарушало кодекс поведения страшных и ужасных якудз. Не знаю, может они на завтрак обычно вкушают сердце убитого врага.

— Мам, нам действительно очень надо ехать. Иначе, упущу прекрасный шанс. — Вмешался я.

Затем подскочил к вешалке, стоявшей в прихожей, схватил легкую куртку, хапнул Танаку за руку и потянул его к выходу.

Я вытащил Танаку из квартиры, стараясь не обращать внимания на его ошарашенный вид. А мужик явно пребывал в состоянии лёгкого офигевания. К такому жизнь его, похоже, не готовила. К такому оябуну.

Танака привык иметь дело с людьми, подобными Синоде. Мы с бывшим кумитё однозначно сильно отличаемся друг от друга. Впрочем, чего уж скромничать, Такито вообще не похож на парней, которые обычно попадают в число якудз, даже тех, что начинают с самого низа. По больших боссов я вообще молчу.

А вот Кэзухиро, провожавший нас злобным взглядом, выглядел так, будто его сейчас хватит удар. Рожа братца покраснела, глаза налились злобой. Вот что зависть животворящая делает. Бедного Кэзухиро буквально разрывало на части от ненависти, которую он ко мне сейчас испытывал.