Ведьмак с Марса 6 (СИ) - Кемпф Станислав - Страница 40

Хор ведьм пел, воодушевляя своих бойцов, и те шли на смерть без колебаний и сомнений, но ряды их таяли быстрее, чем ряды атакующих, и в пение хора начали вплетаться ноты отчаяния. Ведьмы не могли бросить всё и бежать — проход был перекрыт ордами наступающих, которые явно стремились добраться до поющих.

Тела защитников грудами громоздились на пути наступающих, но те не ослабляли натиск. Выстрелы винтовок поражали защитников одного за другим, а тех, кто уцелел, добивали конечности-клинки пехоты. Биосолдаты шли сквозь ряды защитников, как горячий нож сквозь масло, всё ближе подступая к капищу, ставшему прибежищем ведьм.

Оно стало и их могилой. Когда последние ряды защитников Ковена пали, никто не мог помешать атакующим расправиться с певицами. Одна за другой они падали под ударами тяжёлых шипов и выстрелами винтовок, и вскоре пение смолкло. В живых не осталось ни одной ведьмы из тех, что находились на территории Шабаша.

— Так будет с каждым, кто посмеет выступить против Примы, — это было последнее, что донесла сеть Ковена до Селены — и до Юлия.

Ведьмы недовольно поморщились — их задела гибель такого большого количества ценных сестёр по Ковену.

— Это было совершенно не по плану.

Ник был очень занят укладкой буйных поселенцев Убежища в крио-сон, когда поднялась тревога. Кто-то шёл сквозь лабиринт с ловушками, и они срабатывали одна за другой. Объяснение могло быть только одно — каратели. Убежище номер тринадцать постигла участь Первых. Либо Рюрик невольно выдал тайну, либо началась массовая облава, но в любом случае нужно было уходить.

Поднялась паника. Капсулы с уже уложенными в сон колонистами откатывались в хранилища, а люди, хватая оружие, метались по Убежищу, решая, что им делать — защищать своё укрытие или бежать. В итоге разделились на две группы — одни решили остаться и с оружием в руках отстаивать ьезопасность ставшего им домом сектора, другие отправились искать безопасные пути отхода.

Вместе с теми, кто ещё не успел отправиться в крио-капсулы, колонист Ник забрался в вентиляционные ходы и пополз в поисках лучшей доли.

— Свершилось! — рокотал за его спиной голос лидера. — Сегодня мы столкнёмся лицом к лицу с порождениями Скверны и отстоим наш дом! Победа будет за нами! А трусы пусть бегут и не возвращаются! Им не будет места в нашем Убежище!

Первый биосолдат, прорвавшийся сквозь ловушки в Убежище номер тринадцать, был встречен нестройным залпом из винтовок, его голова мотнулась, пробитая сразу несколькими выстрелами, и он упал, перекрывая проход для остальных. Сектанты разразились торжествующим криками, которые быстро смолкли, когда тело было вытолкнуто из прохода и следом повалили остальные каратели.

Беспорядочная стрельба и крики быстро сменились воплями ужаса и предсмертными стонами. Каратели прошли по всему Убежищу, не пропустив ни одного самого укромного уголка. Уходящие по вентиляции слышали крики умирающих и ещё быстрее ползли прочь по узким вентиляционным шахтам.

Все они знали дорогу к соседнему Убежищу и направлялись туда, чтобы принести горестную весть о гибели ещё одного оплота человечества на этом корабле, захваченном злобными, жестокими и коварными пришельцами. Все они надеялись обрести там новый дом. Но тот, кто полз первым, вдруг услышал впереди голоса.

— Кто ползёт⁈

— Одиннадцатые. А вы кто⁈

— Тринадцатые. Мы к вам направляемся.

— А мы к вам. У нас зачистка.

— У нас тоже.

— Беда-то какая…

— Ползём к двенадцатым?

— Ползём.

Развернуться в тесном провете вентиляционного хода — непростая задача, но с ней справились, по цепочке передав печальную новость и новое место назначения. Уже две группы людей поползли в следующее Убежище. Но там их ожидало то же самое — с той лишь разницей, что двенадцатое Убежище застали врасплох и вырезали всех. Уцелевших не было.

— Пересидим в вентиляции сутки, — решил Ник, и к нему неожиданно прислушались. Люди, потерявшие всё, были готовы подчиниться любому, кто знал, что делать — или хотя бы производил впечатление, что знает. — Если каратели не вернутся — останемся здесь. Жить тут всё равно больше некому, а припасов хватит на нас на всех. Потом можно будет вернуться в наши Убежища и забрать припасы и оттуда.

— А потом что — так и жить в страхе, что каратели вернутся? — спросил кто-то дрожащим голосом.

— Нужно будет разведать все окрестные Убежища, — ответил Ник. — Может, какие-то из них уцелели. Собрать выживших из тех, кому не повезло. Наладим сигнализацию и при малейшей тревоге будем уходить в вентиляцию. Да, это не лучшая жизнь. Но это жизнь. Она должна продолжаться.

— Да, глава Ник, — люди склонили перед ним головы.

Арена жила своей жизнью. Часть чемпионов уже отправилась в крио-сон, остальные ждали своей очереди, когда появились первые жнецы смерти — «богомолы» и «муравьи». На них не обратили бы внимания, если бы те сами не привлекли его к себе, с ходу атаковав чемпионов.

Этого звёзды Арены потерпеть не могли и занялись тем, для чего их и создавали — истреблением врага, благо делать это умели, любили и почитали смыслом своего существования.

Атака на Арену у карателей не заладилась с самого начала. «Муравьи» оказались слишком мелкими для подавляющего большинства чемпионов, разбрызгиваемая ими кислота только обжигала им ноги, после чего их с азартом начинали топтать. «Богомолы» захватывали конечностями руки и ноги чемпионов, но те не оставались в долгу и ломали шипастые конечности с хрустом и треском, а откусить голову получилось вообще только у одного чемпиона — и это не слишком помогло, потому что умирающий так сдавил в объятиях биосолдата, что переломал его насмерть.

Азиатский дракон с его длинной гибкой шеей и туловищем, способным завязаться в узел, щёлкал челюстями, с одинаковой лёгкостью перекусывая как конечности-ножницы «богомолов», так и их тела в самой узкой части, а его когти пронзали тела «муравьёв», внося опустошение в их ряды.

«Гориллы» с уханьем скакали по залу, разрывая биосолдат на части, ни на миг не останавливаясь в своём стремительном движении. Их пытались захватить шипастыми конечностями, но захватывали только длинный густой мех, который легко проскальзывал между шипами, а когда один из «богомолов» ухитрился-таки перехватить одну из «горилл» поперёк туловища, та отломила шипастую ногу, размахнулась ею и вогнала между глаз её же обладателю.

Адский пёс, состоящий из клыкастой пасти, широкой груди и длинных ног, обтянутый чешуйчатой шкурой, соперничал с драконом. Он стал одним из первых, с кем «богомолы» сумели справиться, но ценой нескольких откушенных конечностей, голов и растерзанных тел. Прокусить его чешую «Богомолы» не смогли, но переломали ему ноги, и он ползал внизу, у всех под ногами, не упуская случая пустить в ход челюсти.

Даже любимец прежнего босса арены, кроваво-красный тощий великан, которому доктор Килл повыдергал его костяные крылья, принял участие в сражении — насколько мог. Его костяной хвост с бритвенно-острыми краями позвонков стегал по ногам, по телам, обвивался вокруг шей и отпиливал головы. Хлёсткие удары косили «муравьёв» направо и налево, пока сразу несколько «богомолов» не поймали его за руки и за ноги и не покончили с ним, откусив ему голову.

Но силы всё равно были слишком неравны. Чемпионы Арены, при всех их выдающихся боевых качествах, погибали один за другим, в то время как каратели всё прибывали и прибывали, заполняя зал Арены. Их потери здесь были самыми большими, но это не спасло чемпионов, которых оставалось всё меньше и меньше. Погиб и азиатский дракон, продержавшийся дольше почти всех остальных благодаря своей стремительности и гибкости — его сразу в нескольких местах захватили шипастые конечности «богомолов», а их мощные челюсти разорвали его на части.

Последними погибли «гориллы» — густой длинный мех не спас их от кислоты, щедро распыляемой «муравьями». Облезшие, покрытые язвами и ожогами, они пали в неравном бою с «богомолами». Арена была зачищена.