Небо в кармане 4 (СИ) - Малыгин Владимир - Страница 21

— Да, ваша светлость, — склонил голову в учтивом поклоне промышленник. — Собственной персоной.

— Позвольте представить вам мою супругу, княгиню Шепелеву Дарью Александровну. Дарья Александровна, душа моя, позволь представить тебе господина Второва, Николая Александровича, весьма уважаемого в московских купеческих кругах господина. А это моя средняя дочь, Елизавета. Младшенького представлять не буду, он сейчас в своей комнате с няней находится. Вы к нам надолго?

— Увы, нет, — вздохнул Николай Александрович. — Уже ухожу. Прощайте, господа.

— Погодите, я с вами, — развернулся к выходу.

— Разве ты не останешься на обед, Николай? — остановил меня отец. — Семейный обед, это святое.

— Много дел, прошу меня извинить, — откланялся и шагнул на выход. В общем-то всё понятно, можно уходить. Выводы я сделал правильные, от отца в этой ситуации мало что зависело. Ну, упёрся бы он, и что? Потеряли бы тогда вообще всё. Уж государь бы нашёл, на кого всё моё добро переписать. Улыбнулся на прощание. — Увидимся.

— Постой, — снова притормозил меня отец. — Николай, если тебе нужна помощь или деньги, ты только назови сумму и я сразу же…

Мачеха заметно скривилась.

— Спасибо, пока ничего не нужно, — улыбнулся ещё раз. — Но за предложение спасибо, буду иметь ввиду. Кстати, мне будет нужен один из автомобилей, из тех, что на заводе остались. Это можно устроить?

— К сожалению, нет, — после непродолжительного раздумья отказал отец. — Сам должен понимать.

— Понимаю, — в который уже раз улыбнулся. — До свидания.

— Постой, — остановил меня отец. — Ты можешь воспользоваться моим. К заводу он никакого отношения не имеет, это моя личная собственность.

— Вот за это огромное спасибо, — искренне поблагодарил.

И заметил досаду на лице мачехи. Жаль, что отец этого не видит…

Отключил комментарии к произведениям, чтобы нервы не трепали, так ведь в личку пишут неадекваты. 8 сообщений от одного озабоченного «читателя», по другому его не назовёшь. Не нравится тебе, не читай, только и всего. В игнор. И личку для всех, кроме друзей, отключаю, без обид. Здоровье дороже. Надеюсь на понимание адекватных людей.

Оставлять подобное предложение на потом не стоило, очень уж красноречивым было выражение лица мачехи. Чую, за ночь мнение отца может здорово перемениться. Поэтому машину забрал сразу же.

За руль садиться не стал, сил уже просто не было. К чести Николая Александровича он пересадил на неё своего шофёра и приказал следовать за нами. За управление своим автомобилем сел сам и соизволил доставить меня в Гатчину. И даже задержался на проходной, дожидаясь там моего возвращения от дома с целью окончательно удостовериться, что моё местное имущество так и продолжало оставаться моим и я не останусь на ночь без крыши над головой.

И только получив мои искренние заверения, что местная собственность в пределах территории Школы осталась за мной и его императорское величество не наложило лапу на эти мои активы, уехал, отказавшись от предложения заночевать в одной из гостевых комнат. Впрочем, правды ради, комнат этих всего одна, да и та на самом деле играет роль гостиной. В ней хотя бы диван есть, не то что в кабинете, где из всей мебели имеется лишь деревянное резное кресло и рабочий стол со шкафом для книг и чертежей с документацией. Понимаю, что привычному к таёжным походам матёрому золотоискателю доводилось ночевать и в более суровых условиях, но здесь вам не там и Второв вежливо отказался от моего искреннего предложения.

И правильно сделал, ведь и мне в данный момент нужно было побыть одному и многое заново осмыслить, и даже переоценить. А гость в доме будет только отвлекать и мешать. Соизволь он положительно ответить на приглашение и мне пришлось бы не только о размещении гостя ломать голову, но и подумать о его питании. А мне сейчас подобные заботы ни к чему, не говоря о еде. Не до еды вообще!

Да и Николаю Александровичу в данный момент тоже лучше побыть в отдалении от меня, ещё раз спокойно и без горячки обдумать сложившееся положение и, обдумав, сделать соответствующие выводы — не погорячился ли он с уверениями поддержки и стоит ли продолжать компанейство с опальным князем или всё-таки лучше воздержаться от подобного?

В последнем случае я пойму и никакой обиды не затаю.

И ещё. В глубине сознания во мне крепла уверенность, что всё это сломить меня не сможет, что выкручусь в любом случае. Не пропаду и не сгину, так сказать. И дело тут не в отце и в его возможной поддержке и помощи, на это у меня как раз надежды мало. Здесь я трезво оцениваю сложившуюся ситуацию. Одна только мачеха с её далеко идущими планами ни за что не даст отцу наделать ошибок и прилюдно пойти против императорских Указов. Тут в другом дело. Всегда смогу организовать что-то своё. Пусть и не такое масштабное, но не менее прибыльное. Недаром Николай Александрович так в меня вцепился. Второв прекрасно понимает, насколько перспективные возможности откроются перед ним в результате сотрудничества со мной. Как понимает и всю опасность этого же сотрудничества при царской опале. На него тоже тень императорского гнева ляжет. А за ним семья, дети, предприятия и люди.

Так что хорошо, что он уехал. Вот и посмотрим, какое решение примет промышленник после сегодняшней ночи…

С такими мыслями я дотопал до крылечка своего дома и вошёл внутрь. Захлопнул за собой дверь, отсекая поток ворвавшегося внутрь морозного в белых клубах воздуха, и прислонился к стене. Замер, оглядывая себя в висящее на стене зеркало. М-да, отдохнуть мне просто необходимо, лицо осунулось и как-то посерело, что ли? Под глазами чёрные тени, а уж взгляд что у того вампира. Только что клыков нет и глаза красным не светятся.

От этой незамысловатой шутки настроение немного приподнялось, я встряхнулся, отлепился от стены, скинул верхнюю одёжку и, наконец-то, разулся, сменив тёплые сапоги на мягкие комнатные тапочки.

А ведь простыл домик-то за время моего отсутствия, но желания топить печь не было вообще, не хотелось никаких лишних хлопот. А холод можно и перетерпеть. Да и не настолько холодно, просто прохладно. Свитерок если не снимать, так и вообще не заметно понижение температуры в доме.

Заставил себя закинуть в рот наспех сооружённый бутерброд, благо по зимнему времени продукты холодильника не требовали, греть чайник не стал, просто запил всё это дело холодной водой прямо из отдающего медью узкого носика и побрёл в спальню. Как-то разом силы закончились, накатило опустошение и слабость. Даже умываться не стал. Я вроде бы как намеревался обдумать сложившееся положение? К чёрту! Завтра буду думать, а сейчас мне срочно требуется отдых и сон. Поэтому спать, только спать!

Всё-таки заставил себя раздеться и только потом нырнуть под одеяло. Почему-то думал, что мечущиеся в голове мысли не дадут уснуть, но стоило голове коснуться мягкой пуховой подушки, как я сразу же забыл о холодных простынях и тут-же провалился в глубокий сон. И спал до утра без снов, без тревожных метаний и даже ни разу не просыпался и не вставал по нужде. И было мне уютно и тепло…

Разбудило ворвавшееся в комнату солнце. Низко сидящее над горизонтом, оно нагло светило своими яркими лучами прямо в глаза через покрытое морозными разводами окошко, расплывалось в нём яркими бликами, устраивало подобные сменяющейся картинке калейдоскопа причудливые узоры и не давало спать. Перевернулся на другой бок, лицом к стенке, уткнулся носом в висящий ковёр, чихнул, втянув в себя пыль. Весело рассмеялся, от чиха окончательно проснулся, потом протяжно потянулся. Мимоходом подумал — и откуда взялась эта пыль, если дом недавно поставлен и обстановка только-только появилась? Интересные дела творятся.

Сунул ноги в простывшие за ночь тапки, пропрыгал до печки и затопил её. С вечера не топил, не до того было, поэтому загодя подготовленная к растопке она дополнительных забот с дровами и растопкой не потребовало. Осталось лишь чиркнуть спичкой и поднести трепещущий огонёк к скрученной в трубку бересте. Огонёк жадно вгрызся, протрещал что-то довольно, поблагодарил, похоже, за предоставленную ему еду, и, пыхнув чёрным дымком в лицо растопщику, весело побежал вглубь топки. Посмотрел, как разрослось пламя, как лизнуло щепки растопки, как переметнулось на более крупные полешки. Потом заметалось придавленно и дохнуло дымом наружу. Я прикрыл топочную дверцу, продолжая подглядывать в небольшую щёлку за огнём и никак не мог оторваться от столь завораживающего зрения. Воистину, в текущей воде и в пламени есть нечто завораживающее и притягивающее взгляд.