Идеальный мир для Химеролога (СИ) - Сапфир Олег - Страница 6

Идеальный мир для интриг. Спасибо, Пандора.

Я щёлкнул пультом, переключая каналы на плоском экране, висевшем на стене. Да, теперь я умею пользоваться телевизором. Отличное приспособление, кстати.

Но было бы ещё лучше, если бы я увидел всё впервые и сам до всего допёр. Познавал, экспериментировал… Это ведь одна из причин, по которой я вообще сюда прилетел. За новыми знаниями, за вдохновением.

Я — учёный. Химеролог. В своих кругах меня даже называли Прародителем этого искусства. Может, и не первым, но точно самым продуктивным. Я вывел сотни видов, некоторые из которых стали легендами. Меня боялись, уважали и ненавидели. Но я всегда считал себя в первую очередь учёным. Мирным, любопытным, пусть и не всегда адекватным в своих экспериментах. Иногда, бывало, они выходили за рамки одного мира… ну, с кем не бывает?

Познание этого мира тоже должно было стать моим личным, захватывающим экспериментом.

Вот только Вестфаль, эта хвостатая редиска, всё испортил. Его информационный поток, который он вколотил мне в мозг, оказался с дырами. Я, например, теперь знал, что такое карбюратор в местной самодвижущейся повозке, но в душе не чаял, что за «ключ зажигания» и что там надо «зажигать», чтобы она поехала. Она же сгорит к чертям, если её поджечь! Я сам видел, как они горят. Не огнеупорные.

И эти пробелы в знаниях дико бесили.

На каждом канале — морда моего дракона. Точнее, того монстра, которого он изображал. Дикторы с придыханием рассказывали, как доблестные войска Империи отразили нападение легендарного чудовища из Диких Земель.

Дикие Земли… от одного этого названия у меня внутри всё трепетало. Огороженные города-крепости, а за стенами — дикая, необузданная природа, кишащая тварями, которые постоянно мутируют. Сами по себе, без всякого вмешательства извне.

Судя по всему, это и был тот самый подарок, о котором говорила Пандора. Клондайк для химеролога!

Только есть один маленький нюанс — я люблю исследовать тварей, а не быть ими сожранным. А с моими нынешними силами второй вариант был куда более вероятным.

Я, великий химеролог, сейчас имел меньше прав, чем последний пьянчужка с городской окраины. У того хоть документы есть. А я — никто. Призрак. Даже мысль о том, где брать еду, вызывала лёгкую панику.

Без документов — никакой работы. А тут, судя по всему, работать надо. Конечно, можно пойти коротким путём и стать разбойником. Но что-то мне подсказывало, что в моём нынешнем состоянии это ещё более быстрый билет на тот свет.

Нужно рассмотреть возможность свалить из столицы. Здесь слишком опасно и сложно.

Дверь палаты открылась, и вошёл тот самый инспектор.

— Ну, здравствуй ещё раз, Виктор, — сказал он, присаживаясь на стул у кровати.

Я молча смотрел на него.

— Понимаю твоё состояние, — продолжил он. — Непонятно, как ты вообще оказался в центре площади в тот день. Наверное, шёл по своим делам… В общем, тебе не повезло. Бывает. Сам понимаешь, в каком мире живём. Не думай, что ты тут единственная невинная жертва. В том сражении погибло много хороших парней, защищавших город.

Я едва сдержал усмешку. Врёт и даже не краснеет. Я-то точно знаю, что Вестфаль не причинил вреда ни одной живой душе. Актёр он, конечно, тот ещё, но друга бы не подставил.

— Мы пытались найти твоих родных, — вздохнул инспектор. — Но пока безрезультатно. В базах данных тебя нет. Связь с соседними городами ещё не восстановили после бури, так что запросы туда уйдут не скоро. Врач сказал, что шанс вернуть память — меньше десяти процентов. Повреждения слишком серьёзные, явное магическое воздействие. Так что… нужно думать, как жить дальше.

Он положил на столик папку с бумагами.

— Империя своих не бросает. Так как ты пострадал, мы поможем тебе начать новую жизнь.

Он открыл папку, вынул бланки.

— Имя мы твоё знаем — Виктор. Возраст — двадцать лет. А вот фамилию… Можешь выбрать сам.

Я вопросительно поднял бровь.

— Правда, есть одно «но», — хитро улыбнулся инспектор. — Не советую брать фамилию знатного рода. Могут возникнуть… недопонимания.

— Запрещено? — уточнил я.

— Не то чтобы. Но если ты столкнёшься с каким-нибудь графом, у которого такая же фамилия, ему это может не понравиться.

Я всё понял. Он просто хотел закрыть дело. Спихнуть меня, выдав новые документы, и отчитаться наверх, что проблема решена. Неопознанный объект с площади опознан, обласкан и пристроен.

И знаете что? Меня это более чем устраивало.

Не знаю, кто мне сейчас подыгрывает — моя личная удача или сама Многомерная Вселенная решила выдать бонус за то, что я умудрился её удивить. Но грех таким не воспользоваться.

— Вот, — инспектор пододвинул ко мне бланк. — Имя и возраст мы уже вписали.

Итак, фамилия. Какую же выбрать? Взять одно из своих старых прозвищ? Слишком громко. Слова тоже имеют силу. А я не собирался привлекать к себе лишнее внимание перерожденцев, богов или прочих сущностей, которые могли каким-то образом просочиться в этот мир.

Пандорин?

Я мысленно фыркнул. Ага, щас. При всём уважении к нашей дружбе, но нет.

И тут я вспомнил. В тех местах, где я когда-то начинал свой путь, было принято брать фамилию по профессии. Тогда я был химерологом Викторианом.

Здесь можно провернуть что-то похожее.

Я взял ручку, которую мне протянул инспектор. Он смотрел на меня в упор, с любопытством. Словно это был последний экзамен — умею ли я вообще писать?

Умею.

Я вывел в нужной графе ровным, каллиграфическим почерком: «Химеров».

Банально? Может быть. Но, извините, я сюда прилетел на драконе, проломив четыре вселенских барьера. Полагаю, я уже доказал, что умею действовать нетривиально. Так что сейчас могу позволить себе немного простоты.

— Отлично! — лицо инспектора расплылось в довольной улыбке. — Теперь подпись.

Я расписался. Он тут же подхватил бумаги, как будто боялся, что я передумаю.

— Завтра утром принесу готовые документы. И небольшой подарок от ведомства. А потом — выписка. Отдыхай, Виктор Химеров.

Когда он ушёл, я откинулся на подушку. Всё прошло даже лучше, чем я мог представить. Да, этот человек явно преследовал свои цели — закрыть проблемное дело, списав меня в утиль. И я наверняка мог бы выторговать себе условия получше. Но сейчас я был не в том положении, чтобы спорить. Этот вариант был для меня идеальным.

Я осмотрел комнату. Ничего подозрительного. Тогда я вытянул вперёд руку и сосредоточился. Надо было проверить, что осталось от моего Дара.

На кончиках пальцев зажглась крошечная, едва заметная искорка. Вся моя магическая мощь, весь мой Дар, который остался у меня в этом мире, собрался в точку размером не больше спичечной головки.

И я рассмеялся. Тихо, но от всей души.

Вспомнил, как в битве с Костяным Скульптором моя энергетическая аура затопила четверть мира, и со всех уголков Вселенной на мой зов слетались мои творения, чтобы помочь своему создателю.

А сейчас… на такой зов прибежит разве что пара мышей. И то, если повезёт.

Ну ничего. Прорвёмся.

Несмотря на весь пессимизм и паршивость ситуации, я заметил, что с самого прибытия в этот мир я… доволен. Азарт исследователя, который я почти утратил, снова горел во мне.

А значит, всё идёт как надо.

В конце концов, зачем мне сейчас сильный Дар? Я теперь обычный простолюдин Виктор Химеров. Лежу в защищённой больнице. Кто на меня нападёт? И с кем мне тут сражаться?

Пока что можно и расслабиться.

Меня выписали. И я был этому несказанно рад, ведь понимал, что всё могло быть ой как хуже. Но, кажется, для них всё прошло достаточно спокойно, и мои ответы их полностью устроили.

Я сейчас стоял на ступеньках больницы, щурясь от непривычно яркого солнца, и пытался осознать простой факт. Две недели в бессознанке, потом ещё пара дней в белой палате под бдительным наблюдением людей в форме… и вот я на свободе.

На мне была казённая одежда — выдали плащ, штаны из грубой ткани и рубаху.