Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 9

Вместо этого из-под земли, разрывая ту костяными пальцами, раскидывая вокруг себя клочья влажной почвы и дерна, поднимались скелеты в чьих глазницах пылал синий огонь.

А заклинание Мшистого оказалось разбито бесформенной громадой из плоти и костей, чем-то напоминающей улитку, лишенную панциря. Тошнотворная, коричневая масса, вытекала из щелей между дверей, из оконных рам, из трещин в каменной кладке. Не имея ни конечностей, ни головы, ни рта, только торчащие изнутри костяные обломки, она в самом прямом смысле пожирала заклинание Мшистого, пока от того не осталось и следа.

— Капитан, а вы уверены, что там находится древний вампир, а не Розовый Маг, никогда не слышавший о Аль’Зафирском пакте? — со смешком, спросил Мшистый и, не дожидаясь ответа, первым шагнул на встречу пяти десяткам скелетов и трехметровой груде жира, мышц, лимфы, гноя и костей.

Глава 33

В то время, пока груда из жира и мяса пульсировала около входа в поместье, скелеты, куда двигаясь быстрее, чем можно было бы предположить, направлялись в сторону визитеров. Ардан буквально всем телом ощущал повисшее в воздухе напряжение. Но немного странное. В какой-то степени — половинчатое.

Урский сжимал рукоять револьвера и то и дело потирал о бедро надетый на левую руку кастет. Эрносон дергал за перевязь с метательными кинжалами и не опускал свои боевые ножи, порой раскручивая их между пальцами — видимо нервное.

Не говоря уже о Миларе, который пусть и отличался довольно сносным умением фехтовать, да и стрелял вполне себе метко (до определенных дистанций), но, все же, кроме необычайно расчетливого и проницательного ума, а так же способности буквально насквозь видеть людей, никакими другими специфичными данными не обладал.

Сам Арди, если исключить из общего уравнения наличие полутонной «жижи», внутри которой плоть, кости и строительный мусор перемешивались в отвратительной вареве, особой угрозы от скелетов не ощущал. Учитывая их физическое воплощение, то вряд ли бы они смогли пробиться сквозь его щит Орл…

Тройка скелетов, идущих впереди, подняли свои ржавые топоры и, разом опуская вниз, заставили вспыхнуть на древках древнего оружия руны языка Фае. И, вместе с тем, как загорелись письмена, с лезвий топоров схлынули волны даже не пламени, а синего света. И там, где они пролетали, в пространстве вспыхивали небольшие взрывы сжатого воздуха. Сперва набухшей почкой разрывался мерцающий пузырь, а затем так же быстро ветер заполнял образовавшееся пространство.

Если в такой попадет человек, да и любое существо, в котором есть кровь, то та немедленно вскипит из-за разницы в давлении, не говоря уже про сам удар.

« Пустотный Разрыв» — заклинание трех звезд. Довольно устаревшее по меркам современной доктрины военной магии, но все еще чудовищно опасное.

— Ahgrat, - выругался Арди, чем заставил вздрогнуть Милара и потянуться к амулету, висевшему у него на шее.

К точно таким же потянулись и Урский с Эрнсоном. Насколько знал Арди, это были одноразовые защитные артефакты, выдаваемые оперативникам и старшим дознавателям Второй Канцелярии. Стоили внушительное количество эксов, так что выдавали их далеко не всем и только за выслугу лет.

Три волны света, скрещиваясь друг с другом, накладываясь одна на другую, оставляя позади хлопки сжатого воздуха, рвались в сторону семерых непрошеных визитеров.

Арди уже ожидал, что Мшистый ударит посохом о землю, но… тот лишь сделал шаг в сторону, освобождая место для своего капитана Парелы. Женщина, в чем-то даже столь же неторопливо, как и скелеты, вышла вперед и ударила посохом о землю.

На её браслете вспыхнули накопители. Сразу три. Красной, Синей и Желтой звезд. Без Зеленой, что удивительно.

Три печати вспыхнули под её ногами и слились воедино, представляя собой запутанный чертеж, напоминающий собой лабиринт векторов и целую библиотеку массивов.

Навершие её посоха засияло мерным, розоватым… мылом. Раздуваясь детским пузырем, оно окутало жирной, маслянистой пленкой семерых людей и, когда волны света коснулись его поверхности, то продавив границу щита на несколько дециметров внутрь, растворились среди радужных разводов. Сам же щит, надуваясь все шире и шире, поглотил вскоре и взрывы сжатого воздуха.

Обволакивая их нефтяной лужей, он сжимал заключенных в свои розовые объятья, игнорируя судорожное сопротивление, а когда пропало и оно, то пузырь лопнул. Десятки капель, со скоростью пули, выпущенной из винтовки, пронеслись по лугу. Те скелеты, которым не повезло оказаться у них на пути, оказались изрешечены, а скорее даже стерты. Как сыр о железную терку. Нарезаны мелкими, длинными костяными полосками.

Их рыжее оружие и столь же ржавые доспехи, пробитые насквозь, местами оплавленные, не успевали опуститься на землю, как уже следующие мыльные пули завершали начатое.

Лишь несколько из «живых мертвецов», на деле — наделенных инструкциями и Лей-зарядом биологических кукол, уцелели. Ими оказались обладатели небольших молотов, но куда большего размера щитов. Покусанные все той же ржавчиной, выглядя сродни обглоданным жуками листам огородной капусты, их ростовые щиты впились шипами упоров в землю. Под каждым таким щитом вспыхивала относительно несложная печать уровня Зеленой звезды. Но этого хватало, чтобы под призрачным силуэтом увеличенного в размерах, собственного щита спастись от напасти.

— Твою-то мать… — выдохнул Милар.

Урский с Эрнсоном отстраненно закивали.

Вряд ли он часто видел использование военной магии в таких масштабах и на таком высоком уровне.

— Это еще далеко не все, — не менее плотоядно, чем её собственный начальник, улыбнулась Парела.

И действительно — печать под её ногами даже не думала гаснуть. Так что уже спустя мгновение капли мыла, разлетевшиеся по лугу, вспыхнули мягким, но уже не розовым, а стальным сиянием. От них отделялись, хотя, скорее подсвечивались тонкие нити лесок, оставленные в воздухе в тех местах, где пролетели капли-пули.

Секунда, другая, и нити завибрировали гитарной струной, встревоженной неумелым касанием, по полю даже пронеслась какая-то нота. Беспокойная и заставляющая мурашки вытягиваться стройным маршем вдоль позвоночника.

Мыльные капли, обернувшиеся сталью, взмыли с земли в воздух и, выпрямив тянущиеся за ними нити, закружились в бешенном хороводе. Круглым диском столярной пилы, они вращались по оси вокруг Парелы, выступавшей центром вихря стали. И там, где нити касались… да чего угодно — останков скелетов, травы, редких деревьев и кустов, призрачных щитов, созданных заклинаниями, или же самих щитов — все превращалось в пыль.

Капли же, описывая круг, поднимались все выше и выше. Сперва они создали конус, затем воронку, а в последствии сплелись в трех десятков метрах над землей, представ в образе наконечника рыцарского копья для конных турниров.

Парела, прикусывая до крови губу (ей явно непросто давалась концентрация на такой сложной печати и малейшая ошибка, даже на таком уровне, грозила эффектом Сломанной Печати), медленно опустила посох параллельно земле. Повторяя её движения, опустился и тридцати метровый, вращающийся конус сплетенные из сотен вибрирующих, стальных нитей.

Капитан едва заметно дернула запястьем вперед и конус, вращаясь с той же скоростью, что и «Ледяное Копье» Арда, пролетело над лугом.

Со свистом, вспарывая одним лишь свои вращением землю, оно вонзилось прямо в центр «жижи». Та дрогнула и, надувшись, лопнула, разметав по округе кровавые ошметки и обломки хлама.

— Ну и ночка, — процедил Милар, вытирая с лица капли крови и куски плоти, долетевшие даже сюда, хотя их от поместья отделяло метров двести пятьдесят, не меньше.

Эрнсон и Урский высказывали ярую поддержку словам своего капитана. Дин делал это весьма словоохотливо, попутно счищая с плаща все те же ошметки, а Александр молча, но сопровождая движения красноречивой мимикой.

Арди же, на миг прикрывшийся простейшим щитом из единственного Красного луча, все никак не мог оторвать взгляда от печати, гаснущей под ногами изнуренной капитана Парелы.