Джо 4 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 20

— Мне не нравится зеленый…

Кажется, меня пообещали убить три раза подряд. Но это ничего. По крайней мере, мы решили проблему Дестады. В то, что кто-то в мансарде мог выжить — я не верил совершенно.

— Направь на него руки и пожелай вернуть своё… — нехотя и еле слышно проворчало существо в клетке.

— Так просто? — удивился я, сразу скрючивая пальцы в направлении угрюмого Астольфо.

— Ты хотел сложностей от бывшего бога охоты, ученик? — язвительно осведомился Вермиллион, наблюдающий, естественно, за происходящим, — Да еще и разделенного на пять более примитивных сущностей?

Действительно, чего это я.

— Каждая из моих сущностей сложнее тебя, мертвый разум! — тут же недовольно мявкнул одержимый Шайн, — Ничтожество!

— Утешай себя этими мыслями, бог, продающий свои секреты за обещание еды… — с немалой долей ехидства ответила моя одушевленная башня.

Действительно, как только я пожелал, чтобы моё ушло из сына барона, как тот тут же стал превращаться в прежнего милого мальчика шестнадцати лет, начавшего остервенело отряхиваться от отпавшей от него черной мужской шерсти по всему телу. Впрочем, с каждой секундой его движения становились все менее агрессивными и нервными, а к концу процедуры Астольфо, похожий, как никогда, на стеснительную девицу, даже жалобно произнес:

— Я чувствую себя таким… жалким!

— Волшебство — это костыли, — важно заметил я, выпроваживая гостя, — Теперь ты знаешь, как быть иным. Используй это знание себе на пользу.

Когда я вернулся, архимаг снова заговорил.

— Слова, в которых запрятано куда больше, чем в твоей пустой голове, — хмыкнул Вермиллион, — Учись жить с этой божественной дрянью, Джо. Мы нескоро совершим задуманное, как видишь, у этой мощи слишком много… автономии. Я не собираюсь становиться богом злых бед, об этом есть договоренность с Лючией.

— О чем еще вы у меня за спиной договорились? — хмуро буркнул я, — Лучше бы помогли с магоненавистниками. Они почти захватили Дестаду.

— Что-то я не видел, чтобы ты своим новым посохом бил мух, — вздохнула башня, — Если не сможешь справиться с каким-то ослом, готов преклонить колени перед богом — то лучше иди вешаться на ближайшем дереве.

Посох у меня был хорош. Выглядел, правда, не очень, приблизительно как каменный червь полутора метров длинной, но если начать колдовать, то светился разным и всяким, руны там зажигались, воздух дрожал… очень знаково, хотя тупо. Однако, с червяками этими иначе никак, всю эту иллюминацию внутрь не засунешь, у них проводимость падает. А проводимость, родимая, тут была чуть ли не выше, чем у нас с Игорем.

— Иди учись жить со своей мощью, — прогнал меня из самого себя Вермиллион, — Не нужно тут пыжиться. Тут нужна воля. И свободное пространство.

Действительно, оперировать силой несчастий в родном доме, пытаясь отделить мух от супа, делом было не слишком умным. Да и зачем? Рядом лес, в нем мало чудес. Сейчас будет больше, так как я за себя не очень-то и отвечаю. Ладно хоть заклинания, наложенные на себя, развеялись, пока ждал нашего героя-любовника в Дестаде.

Выйдя на опушку леса, подальше от эльфийского дома (чтоб не задеть), я уж было приготовился тренироваться, как внезапно оказался не один. Мимо, задравши хвост, радостно проскакал Кум, а следом за ним просеменил хозяин животного, упрашивающий быка остановиться и дать снять с себя… ну да, ту упряжь, в которую мы его заковали, чтобы выздоровел.

Вот этого делать скотина категорически не хотела, причем настолько, что спряталась за меня от хозяина.

— Ты вот сейчас серьезно? — недоверчиво я спросил животное. Оно фыркнуло, помотав головой. Мол да, на полном серьезе, классный прикид, чувак, я хочу его оставить!

— Ну как так-то! — возопил мужик, пребывающий в неиллюзорном расстройстве, — Он же страшный во всем этом железе, господин волшебник! Меня люди не поймут!

— Хм, — задумался я, — Вот ты сейчас серьезно? Что у другана волшебника не может быть одежды?

— У другана⁈ — выпучил на меня глаза житель Липавок, — Одежды⁈

— А почему нет-то? — пожал плечами я, чувствуя, как огромная бычачья голова вылезает вперед около моего плеча, — Мы с ним уже столько разной фигни повидали. Да и стал бы я просто корову так лечить? Нет, у нас все отлично. Пусть бегает. А когда коров на случку приведут, даст с себя снять, да? Но чтоб потом надели назад!

Если вы никогда не видели абсолютно счастливого огромного бронированного быка, пляшущего по полянке, то вы и не жили толком. Пришлось, правда, их обоих прогнать от греха подальше, но клянусь, почти влюбленные взгляды оглядывавшегося Кума едва не заставили меня прослезиться!

Так, ладно, пошутили и хватит! Пора за работу.

Технически, как говорит архимаг, сила бога несчастий очень похожа на самого Вермиллиона, но без мозгов и силы воли. То есть некое самоисполняющееся заклинание, которое жаждет применения. Восполняется эта мощь пассивным образом, собирая свою долю энергии с каждого проявления аспекта, а вот реализуется… при каждом удобном чихе. Нам надо сделать так, чтобы она так не делала.

И это будет сложно.

Почему?

А потому что у Лючии реально не было выбора. Я был идеальным кандидатом для той махинации, что она провернула. Святой бога совпадений — насколько это близко к святому несчастий и ненастий? Почти вплотную. Только я был управляемой и направляемой катастрофой, а стал немного другой. Также крайне невелика разница между бродягой и охотником. Крайне невелика. Иначе бы в меня вся эта дурь не влезла бы, не поместилась, не срослась.

Теперь же буря ждала любого шанса, чтобы выйти наружу и, одновременно с этим, пыталась срастись со мной, сопровождая каждую мысль.

С одной стороны, это было весело. Простым пристальным взглядом, я заставил белку на ветке поскользнуться и позорно шлепнуться на землю. Пронзительно заверещав, зверек убежал вешаться от позора, а я принялся колдовать, стараясь соблюдать кристальную чистоту мыслей и импульсов, чтобы убедить божественную мощь не лезть к моей магии.

Выходило это приблизительно… никак.

Магия направляется волей, последняя завязана на желании, а они неразрывно связаны с эмоциями. Божественная мощь несчастий тоже была завязана на эмоции, но излучала только несчастья. То есть, если я проникался к дубу какому беззаветной любовью и накладывал на него исключительно благоприятное заклинание, то сила бога, выделившись из моего тела, попросту искала ближайшую подходящую цель, которой назначала нечто, не особо мне приятное. В основном страдали белки и один крайне упорный в своих устремлениях енот.

— Ладно, план Б! — торжественно объявил я, извлекая из-под одежды ждавший своего времени амулет суккубы… с выключенным звуком.

Слишком давно выключенным.

Гм. Вот это я не подумал. Вам когда-нибудь устраивали скандал прямо во время акта любви, без прерываний?

— Оставил меня! Бросил! Ушёл! А я на полке! И кот гнусавит! И башня твоя с ним умными словами говорит! А я тут одна! А мне плохо! А тебя нет!

В тот момент я начал подозревать о том, что все мужчины Мироздания не просто так любят и уважают минет. Он выполняет сразу две необходимые функции. Ну ничего, зато эмоциональная разрядка получилась просто великолепная. Правда, пришлось потом амулет снова заглушить, так как останавливаться суккуба вовсе не собиралась. Она хотела быть услышанной!

Но не судьба. Мне нужно было срочно вернуться в форму!

Начало получаться даже хуже. При каждом колдовстве, мощь реагировала, но, находясь под влиянием моего расслабленного и опустошенного разума, вела себя совершенно непредсказуемо. Крохотные фиолетовые молнии устраивали несчастья травинкам, пылинкам и муравьям, у вновь вылезшего енота, уже седого и плешивого, отвалились усы, а воздух наполнился зловонием и печалью. Я разозлился.

— План В! — гаркнул я, вздымая руки к небу и яростно желая, безо всякой магии, разной злобной фигни этому вот синему небосводу.