Осада. Часть 2 (СИ) - Садов Сергей Александрович - Страница 38

Девочке резко поплохело, когда она проехала как раз мимо небольшой такой кучи гарлов, валявшихся у стены. Подняла голову, лишь бы не видеть эти тела. Потому сейчас и разглядывала саму стену. Сообразила. Видимо именно на этом участке и шел бой. А всех погибших либо спихнули оттуда вниз, чтобы не мешали, либо те сами упали. И, судя по числу мертвых, бой был там яростным.

Набравшись смелости, снова глянула на мертвецов. Теперь уже осмотрелась внимательней.

— Наших тут нет?

— Их в первую очередь убирают, — пояснил один из гвардейцев. — И живых, и мертвых. Сейчас тут уже навели порядок… — гвардеец тоже глянул на трупы. — Относительно. До этих, видимо, еще не добрались.

Девочка кивнула и торопливо двинулась дальше, рассматривая все вокруг. Снова остановила коня, глядя, как некоторые люди выносят от стен на носилках тела, а вокруг вьются мухи…

— Тела ведь похоронят?

— Конечно. А гарлов в общей яме закопают. В такую теплую погоду не стоит мертвых надолго оставлять, леди.

Девочка снова кивнула. Логично, в общем-то. И ведь лето только-только наступило еще, жарких дней еще и не было. Вот когда начнется настоящая летняя жара, будет хуже.

— Мне бы хотелось посмотреть на тела наших погибших.

Гвардеец согласно кивнул и поехал чуть в сторону, показывая дорогу.

Своих сложили аккуратными рядами вдоль одной из стен, а между ними ходили женщины и дети, вглядываясь в лица погибших. Чуть в стороне стояла ещё толпа, ожидавшая своей очереди. Кто-то из женщин находил своего родственника или знакомого, начинался плач. Тотчас подходили двое дежурных там и помогали отнести тело в сторону, что-то спрашивали женщину… Плач, стоны, крики…

Мертвецы с раздробленными топорами головами? Забудьте. Это просто элемент пейзажа, в котором нет ничего страшного. Вот эта картина для Элайны оказалась намного страшнее. Бледная, сжимая поводья, она сидела прямо в седле, глядя на происходящее. Вот принесли еще тела, выложили их рядом с другими. К ним тотчас устремилось несколько женщин и старик.

Элайна соскочила с коня и сделала несколько шагов вперед. Замерла. Один из гвардейцев удержал её за руку.

— Не стоит, ваша светлость.

— Стоит, — буркнула она. — Если я солдат посылаю на смерть, то это точно стоит смотреть. Вот она, цена решений. Даже если они будут идеальными и самыми верными, цена всё равно будет заплачена…

Некоторое время стояли молча. На них не обращали внимания, разве что солдаты посматривали. Видно, что узнали, но когда кто-то из командиров хотел подъехать, то один из гвардейцев отправился навстречу и, видимо, попросил не обращать на них внимания.

Элайна, не приближаясь, медленно прошлась по краю площади, внимательно рассматривая открывшуюся картину. Потом так же медленно вернулась. Отошла в сторону и прислонилась к забору вокруг дома. Постояла. Глянула на стену. Вспомнила, что хотела еще поговорить с офицерами, но поняла, что сил не хватит. Свалится.

— Возвращаемся, — буркнула она.

К ней подвели коня… Возвращались молча. Девочка была целиком погружена в свои мысли, не обращая ни на что внимания. Уже у себя в комнате Элайна молча отстегнула накидку, скинула её на стул и слегка ослабила завязки на бригантине. Подскочила Мари и помогла стянуть доспехи. Девочка облегчённо вздохнула, потом села в кресло, откинулась на спинку и закрыла глаза.

— Как же я устала, Мари, — прошептала она.

— Зачем же вы так себя изводите, леди… Ой, а откуда у вас такая красивая накидка? Какая прелесть!

— Девушки подарили… За то, что им дело нашла с флагом.

— О… Понятно… Красиво. Я повешу в шкафчик, чтоб не помялось.

— Ага, — согласилась Элайна, не открывая глаз. И сама не заметила, как уснула. Вроде вот не сильно физически вымоталась, но вот морально… Посещение места боя произвело на девочку очень сильное впечатление. И она поняла, почему о таком в книгах не пишут. Это невозможно описать. Просто невозможно. Как передать запах крови от десятков тел, плач женщин, детей? Как передать повисшее в воздухе отчаяние пополам с надеждой? А вдруг тут нет тела мужа, брата, сваха… Вдруг просто ранен и скоро вернётся? Всё это ощущалось в воздухе почти физически. Потому, кстати, так и не решилась подойти ближе. Чувствовала, что там лишняя.

Проснулась девочка у себя в кровати, освобождённая от верхней одежды и переодетая в ночнушку. Высунула нос из-под одеяла и выглянула в окно. Светать начало, но только-только. Где-то примерно пять утра. Это же сколько она спала? Судя по всему, выходило, часов десять… М-да… Никакая физическая активность не выматывала её так, как вчерашний поход по местам боёв. Причём, как говорят сами солдаты, это был не бой, так, разминка. Проверка сил. Что же будет, когда начнутся настоящие бои? Думать об этом не хотелось.

Элайна ещё некоторое время ворочалась, надеясь уснуть, но быстро сдалась. Поняла, что сна нет. Отдохнула на славу. И делать нечего.

Вылезла из кровати, немного прошлась по комнате, выглянула в окно. Поджала босые ноги — холодно. Ковра у окна не было, он лежал только у кровати, чтобы с неё вставать было не холодно. Подумала позвать Мари, но тут же от этой идеи отказалась. Сама не спит, так ещё и служанкам не даст. А те и так целый день занимаются уборкой у неё в комнате, её нарядами, документами — Элайна не стеснялась использовать их как переписчиков.

Плюнула и отправилась к шкафу, откуда вытащила свой мальчишеский костюм, единственный, который могла надеть без посторонней помощи. Остановилась перед бригантиной. Подумала. Вздохнула. Натягивать на себя эту тяжесть желания не было никакого, но слово надо держать. Обещала ходить так постоянно несколько дней, значит, будет.

Натянуть натянула, но вот с завязками возникли проблемы. Ладно, одной рукой иногда приходится действовать, но ведь и сами завязки она порой путала. И тут сообразила. Вышла в коридор, где как раз дежурили пара гвардейцев, устроившихся на стульях у двери и о чём-то беседующих. Обернулись за звук двери и удивлённо уставились на леди.

— Не спится, — буркнула она. — Вчера рано легла. Помогите с завязками справиться, пожалуйста.

Элайна всегда считала, что вежливость ей ничего не стоит, а потому и жалеть её не нужно, чем, порой, вводила в ступор старшую сестру, при которой она, не стесняясь, говорила самым последним слугам «спасибо», «пожалуйста», «будьте добры». Постепенно и та переняла эту привычку младшей сестры. И даже отправляя провинившихся слуг на конюшню за розгами, всегда оставалась предельно вежливой и корректной…

Когда с бригантиной было покончено, гвардейцы уставились на неё.

— Вы куда-то собирались, госпожа?

— Понятия не имею, — буркнула она. — Только в комнате скучно, будить никого не хочу. Давайте пройдемся по стене цитадели. Городскую я уже всю обошла, а вот на стене цитадели еще не бывала… Даже странно.

— Вы свою накидку не возьмете?

— Накидку? — Элайна замерла. — О! Гм… Забыла даже. — Оглянулась на дверь.

— Вышивка там красивая… — Второй гвардеец так посмотрел на первого, что тот осекся, но было уже поздно…

До Элайны дошло не сразу.

— Ага, — пробормотала она… Застыла. — Какая вышивка? — Она повернулась. — Там нет никакой вышивки.

Раз уж проболтались, делать вид, что ничего не произошло, глупо. Нужно играть в дурачка.

— Как какая? — заговорил тот, что пытался остановить первого. — Разве вы не видели? Очень тонкая работа. Красиво. Все гвардейцы, что вчера вас сопровождали, только о ней и говорят.

Элайна повернулась и, полная дурных предчувствий, вернулась в комнату, распахнула дверь шкафа и вытащила накидку, кинула её на кровать, развернула… Застыла… В дверь осторожно заглянул один из гвардейцев, заметил застывшую у кровати девочку и расправленную накидку на кровати, осторожно закрыл дверь с той стороны.

Девочка стояла… Думала…

— Аргот! — прошипела она. — Предатель! Элитный отряд, говоришь⁈

Захотелось швырнуть накидку в камин, но лето, камин не горит… Да и жалко, признаться. Работа и в самом деле искусная. Девушки постарались от души. Если бы не содержание, можно было даже восхититься. Эти курицы!!!