Генеральный попаданец 5 (СИ) - Коруд Ал - Страница 13

В 1981 году именно первый замминистра успешно продавил решение о повышении зарплат милиционерам. Это была очень существенная прибавка. Скажем, лейтенант милиции стал получать сразу на 70 рублей больше, а некоторые категории оперативников — на 100–150 рублей. Радостное событие сразу — и справедливо — связали с появлением в руководстве МВД зятя Брежнева. Поэтому сотрудники органов внутренних дел того времени вспоминают о нем хотя и без уважения, но и без неприязни, а за то, что «пробил прибавку» — с благодарностью. Тогда ведь большинство из них жило на зарплату.

Таким образом, тандем Щёлоков — Чурбанов мог быть очень продуктивен.

Но за компромиссы приходится платить. Юрий Михайлович хочет, чтобы с ним в министерстве считались. У него есть сильный козырь: в случае разногласий с министром он может обратиться в ЦК, и там наверняка займут его сторону. Так было в случае с С. М. Крыловым. Усилиями Чурбанова отправляют на пенсию начальника Главного управления кадров Рябика, однако своей команды у первого зама нет, и ГУК возглавляет также выдвиженец Щёлокова — Игорь Яковлевич Дроздецкий, служивший до того главным советником министра внутренних дел ГДР (как представитель КГБ СССР).

В аппаратном смысле большой проблемы для министра его первый зам не представлял. Дроздецкий: «Чурбанов не дышал ему в затылок, он отлично понимал, что всем ему обязан. Знал свое место. Завихрения проходили без его участия». А какие проходили завихрения? И. И. Карпец: «В министерстве немедленно появилось немало людей, ориентировавшихся уже не на Щёлокова, а на Чурбанова. Сложилась своеобразная обстановка скрытого двоевластия».

Глава 4

12 февраля 1968 года. Штаб-квартира Никсона. Округ Колумбия

Ричард Никсон заметно нервничал, удивляя собравшихся в небольшом кабинете его предвыборного штаба джентльменов. Еще недавно потрясающий всех оптимизмом, основанным на результатах внутрипартийных выборах и общественным мнением он бы сейчас не похож на себя. Собравшиеся здесь гости были далеки от его непосредственной команды. Казалось бы, для подобных «конспиративных» тусовок удобней встречаться в загородных клубах. Но не в округе Колумбия. Где все за всеми следят. Да и политическая ситуация в целом никому не добавляла оптимизма. Страну сотрясали антивоенные демонстрации, в «черных» кварталах шла настоящая война, наркомафия подняла голову. Политические партии и группировки совершали порой довольно странные рокировки. В стране явно что-то назревало.

Так что во время предвыборной кампании как раз проще всего объяснить появление странного подбора лиц, приглашенных сюда. Республиканцы, хоть и продвигались вперед по ржавым рельсам прошлых заслуг, но в свою победу свято верили. Демократы несли огромные потери из-за совершенных ошибок. Особенно были недовольны ими денежные мешки и правые. Как можно было так подыгрывать Советам? Куда делись вопросы национальной безопасности? Складывалось впечатление, что наверху царит разброд и шатание. Что чрезвычайно нервировало Никсона, имеющего богатый политический опыт и прямые выходы на клан Рокфеллеров. Без дружбы с сильными мира сего невозможна политическая карьера.

Потому именно здесь и сейчас могли встречаться как с потенциальными кандидатами в будущее правительство, так и теми, кто окажет поддержку. Или брать консультации у людей сведущих. Обычный светский разговор о политике. Казалось бы, что может быть проще? Разве что вызывали некоторые вопросы присутствие на встрече директора национальной разведки Ричарда Хелмса. Но Никсону в предстоящем разговоре остро требовались его советы и информация. Будучи в разведке еще со Второй мировой, 1965 году Хелмс сумел дослужиться до поста заместителя директора ЦРУ, а в 1966 году стал первым профессиональным разведчиком, возглавившим управление.

ЦРУ в США больше чем просто спецслужба, это настоящее государство с нитями, ведущими к тем, о ком не принято публично говорить. Один из ведущих специалистов Управления стратегических служб в Берне во время Второй мировой войны, первый директор Центральной разведки Аллен Даллес был глубокой и противоречивой фигурой. Со своих первых дней на Уолл-стрит, где братья Джон и Аллен Даллесы имели адвокатскую компанию «Салливан и Кромвель», самую могущественную на тот момент в стране компанию по корпоративному праву, они всегда были привержены к изысканному кругу привилегированных людей, которых они считали настоящей властью в Америке.

И хотя сами братья Даллесы не происходили из таких же богатых семей, которые заседали в этом элитном клубе, их сообразительность, практичность, миссионерство и связи поставили их в ряд менеджеров высшего звена в особом мире больших денег. Братья Даллесы не боялись избранных президентов. Когда Франклин Рузвельт начал проводить свой «Новый курс», направленный на то, чтобы ограничить процветавшие в стране алчность классических капиталистов, которые довели Америку до экономической разрухи, Джон Фостер Даллес собрал свою клиентуру в офисе на Уолл-стрит и призвал их игнорировать президента.

«Не подчиняйтесь, — заявил он. — Сопротивляйтесь его законам всей силой своего могущества, и скоро все будет хорошо».

И действительно, поскольку меры Рузвельта ограничивали свободу предпринимательства, Верховный суд США признал его политику противоречащей Конституции, и в 1934 году большинство мероприятий «Нового курса» было запрещено. Во время Второй мировой войны Аллен Даллес откровенно игнорировал политику Рузвельта безоговорочной капитуляции Германии и проводил собственную линию секретных переговоров с нацистами. Потрясающие жертвы, которые понес Советский Союз в войне против Гитлера, мало что значили для Даллеса. Его больше интересовала возможность использования аппарата безопасности Третьего рейха против СССР, который он искренне считал настоящим врагом Америки.

Или, скорее всего, так считали его покровители из влиятельных кругов, которые ему служили. Аллен Даллес переиграл и пережил Франклина Рузвельта. Он потряс Гарри Трумэна, подписавшего распоряжение о создании ЦРУ в 1947 году, тем, что превратил эту организацию в настоящего колосса холодной войны, гораздо более мощного и смертоносного, чем Трумэн мог себе представить. Эйзенхауэр, начав проводить свою политику в области национальной безопасности под претенциозным названием «Новый взгляд», дал Даллесу широкие полномочия для ведения тайной войны против коммунизма, но в конце своего президентства он обнаружил, что Даллес лишил его заслуженного места в истории как «миротворца», а самого его оставил у разбитого корыта.

Но Даллес ни разу не поступал опрометчиво, им всегда двигал холодный расчет. Как руководитель спецслужб США, он никогда не начинал чрезмерно рискованных операций, если не чувствовал поддержки главных членов своей «команды» — влиятельных людей в Вашингтоне и на Уолл-стрит, которые тайно управляли процессом принятия решений в стране. Эксперименты по контролю за умами, пытки, политические убийства, так называемая чрезвычайная выдача заключенных в секретные тюрьмы ЦРУ, массированная слежка за гражданами США и иностранными союзниками — все это широко применялось во времена Даллеса.

Отдельного упоминания заслуживает инициированная Даллесом операция «Пересмешник» по установлению контроля ЦРУ над американскими и зарубежными СМИ, положившая начало зловещему сращиванию американской разведки с международными информационно-пропагандистскими кланами. Иезуитское решение под крылом «Свободы прессы» вести агитацию и пропаганду, замещая в мозгах страждущих жажду правды на информационный мусор.