Спящее пламя Ферверна - Эльденберт Марина - Страница 20

– Ятта?

– Нужно поговорить, – я потерла замерзшую ладонь о куртку.

– Я в отеле. Могу быть у тебя через пять минут.

– Через пять не надо, я на прогулке. Приходи через час.

– Хорошо. Буду.

Я глубоко вздохнула и повернулась к мергхандарам:

– Возвращаемся.

Мы тем же путем, что и пришли, вернулись на стоянку флайсов. Потом летели над Мэйстоном, по верхней аэромагистрали было в разы быстрее: через сорок минут я уже была в номере. Быстро сбегала в душ, накинула халат, надела отельные тапочки, за которые ноги сказали мне отдельное спасибо. Как раз в этот момент Роа постучал в дверь, и я впустила его. Кивнула на кресла, разделенные у панорамных окон столиком.

Он пожирал меня взглядом, словно пытался понять, что я чувствую. В его глазах я видела надежду – ведь я его сама позвала, и от этого мне становилось не по себе. Потому что в том, что я собиралась сказать, никакой надежды не было. Не для нас.

– Ятта, я…

– Подожди. Дай мне сказать, – я остановила его жестом, плотнее запахивая халат. Почему-то мне показалось, что в комнате слишком холодно. – Когда я узнала про Нису, мне было очень больно. Я думала, что так не бывает, но мне было. Сейчас… я могу понять, почему ты так поступил.

– Ятта, клянусь, это никогда больше не повторится, это…

– Роа, не повторится, потому что мы расстаемся, – перебила его я. – Я могу понять, но забыть не могу. Для меня это слишком. Я не хочу трепать тебе нервы и заставлять вымаливать мое прощение раз за разом. Это глупо, жестоко и ни к чему не ведет. Я не смогу с этим жить, и у нас ничего не получится. Чем дольше я буду тянуть, тем больнее и хуже будет и мне, и тебе. Поэтому я говорю об этом сейчас. Все кончено, Роа. Никакой помолвки не будет.

Роа

«Все кончено, Роа. Никакой помолвки не будет».

Эти слова прокручивались в его сознании раз за разом, как поврежденная звукозапись. Ятта закусила губу и отвернулась к окну, а он все еще не мог поверить. Сердце словно превратилось в кусок льда, хотя кусок льда в груди здесь был вовсе не у него.

Да, он совершил ошибку. Оступился. Но это не повод быть такой жестокой. Настолько жестокой!

– Все, и никаких вариантов? – хрипло спросил он. Собственный голос отказывался подчиняться и вел себя странно.

– Никаких. Мы останемся друзьями…

– Набла с два мы останемся друзьями, Ятта! – рявкнул он, и она вздрогнула. – Я не хочу с тобой дружить! Я хочу быть твоим мужем!

Он чуть не сказал: «Я хочу тебя трахать», но удержался. Потому что прекрасно знал, что она ответит – «Об этом тебе стоило подумать, когда ты трахал свою Нису» с бесконечно отмороженным выражением лица.

– Это у нас с тобой уже не получится.

– Почему ты ведешь себя так, будто я тебе чужой?! – натурально зарычал Роа. – Ты знаешь меня с детства! Я любого готов за тебя порвать! Твою мать, я с лучшим другом посрался из-за тебя!

Вчера они с Гранхарсеном не подрались только потому, что их растащили мергхандары. Они разошлись по разным лифтам, а вышли вместе на первом этаже, и их эпичная встреча у номера Ятты получила закадровое продолжение.

– Я тебе доверял, – выплюнул Роа. – Драконий хер, я тебе доверял! А ты клеишь мою невесту?!

– Я пришел поговорить, – процедил Гранхарсен, – и об этом я тебе уже сказал наверху. Это ты взбрыкнул, как драконий выплодок во время первого гона.

Роа сжал кулаки и шагнул к нему. Сейчас ему было плевать, что они почти в холле отеля – лифты находились в просторной нише, что их могут увидеть: вечер в отеле «Шеррамел стар» – время оживленное.

– И я тебя спросил: о чем? О чем таком важном ты поперся с ней говорить? Или не ты звал ее на ужин?

Гранхарсен махнул рукой и собирался уйти, но Роа его перехватил.

– Я тебя спрашиваю, мать твою!

– А вот мою мать трогать не надо, – обманчиво-мягко произнес тот, но в его глазах сверкнуло фиолетовое пламя. Он перехватил его запястье в захват, но рядом с лифтами возник охранник.

– Местры*, свои отношения попрошу выяснять за пределами отеля, – предупреждающе-негромко произнес он, оценив обстановку и осознав, что перед ним иртханы.

– А может ты и Нису не случайно упомянул, а?! – взвился Роа, когда Гранхарсен стряхнул его руку и направился в сторону холла. Они уже отошли достаточно далеко от охранника, но еще не вышли в самое людное место в отеле, в коридоре они были одни, поэтому он прорычал: – Может, ты все это провернул нарочно, потому что запал на Ятту давно?

– Чешуебнуться можно, – Вэйд покачал головой. Потом резко остановился и выразительно показал ему средний палец. – Соси, Вайдхэн. Леденец. Пока не научишься вести себя как мужик, а не как вздрюченное дитятко.

– Пошел ты! – выплюнул Роа и прошел мимо него, нарочно с силой задевая плечом.

Вслед ему донеслось ругательство, но он даже не обернулся.

А теперь… вот…

– Только тебе можно совершать ошибки? – зарычал он на Ятту, вскочив. – Напомни, не ты собиралась на встречу с Гранхарсеном вчера?

– Я. Собиралась, – она пожала плечами.

От того, как спокойно Льдинка это сказала, его всего перетряхнуло. А ведь так было всегда! Он заводится – а ей все равно. Ледышка она, а не Льдинка. Бесчувственная. Бессердечная. Больно ей было?! Да чтобы было больно, нужно как минимум иметь сердце!

– Все? Тебе больше нечего мне сказать? – прорычал он.

– Все. Главное я уже сказала. Мы расстаемся, Роа.

Роа прищурился, посмотрел на нее в упор.

– Потому что ты так решила? У меня для тебя сюрприз: чтобы разорвать отношения, нужны двое.

– Чтобы построить отношения, нужны двое, – Ятта резко поднялась, – а чтобы разрушить все, вполне достаточно одного. Между нами. Все. Кончено.

Только она могла выдерживать его взгляд, когда внутри него бушевало пламя. Только она не отводила глаза и не обхватывала себя руками, хотя от такой силы начинало штормить, и он прекрасно знал, что ее из-за особенности – отсутствия огня – штормит ничуть не меньше, чем обычного человека. Тем не менее Ятта не двинулась с места и продолжала смотреть на него в упор. Холодно. Решительно. Беспощадно.

– Посмотрим, – процедил Роа.

И вылетел из номера раньше, чем она успела ответить.

Ятта

Я чувствовала себя как выжатая долька лици**. Мне бы хотелось думать, что это пройдет, потому что впереди была еще отработка прыжков, а пока что я сидела в кафе ледового дворца и грустно смотрела на салат, который надо съесть. На перерыв меня выгнала Санна, я хотела продолжать, потому что у меня такое бывало, когда я вроде бы устала, но в процессе все становится лучше, лучше и лучше.

Все случившееся отнюдь не способствовало боевому настрою, возможно, дело было именно в этом. Мы с Роа тоже дружили с детства: разумеется, мы проводили вместе гораздо меньше времени, чем с Эрвером. Не думаю, что это время вообще можно было сравнивать – когда вы живете в разных странах и встречаетесь либо на каникулах, либо во время официальных визитов, это совсем не то же самое, что расти вместе. Если бы мы росли вместе, думаю, у меня была бы лучшая в мире подруга – Риа. Но…

Я вздохнула и ковырнула вилкой зелень с кусочком рыбы. Отправила в рот и почти не почувствовала вкуса. Вдобавок ко всему почему-то мне было дико холодно. Как может быть холодно в простом кафе той, кто большую часть жизни проводит на льду?

Расставание с Роа ударило и по мне тоже, глупо было бы это отрицать. Потому что наши встречи, хоть и довольно редкие, дарили мне радость. Роа был интересным собеседником, он умел шутить, он умел ухаживать, и… даже если бы он всего этого не умел, это же Роа. Мой друг детства, юности, и… сейчас я вообще не понимала, как его называть. В голове все перемешалось, как будто салат с тарелки перекочевал в мой разум и там творился полный бардак. Не получалось сосредоточиться ни на одной мысли, я то проваливалась в вязкую пустоту, то снова выплывала на поверхность.