Орден во всю спину 4 (СИ) - Ежов Константин Владимирович - Страница 7

– "Должен"?! Это ещё что за разговор? Для начала неплохо бы узнать, где этот твой Западный Рай, – усмехнулся он. – Учитель мне об этом месте и слова не говорил.

Он резко спросил:

– Ты хоть знаешь, где он находится?

Чудило снова растерялся.

– Нет….

Ярослав облегчённо выдохнул. С таким противником справиться будет легко – всё, что у него есть, это пыл и детская вера.

На самом деле Косой уже понял: Чудило никогда не читал "Путешествие на Запад". Он слышал только обрывки чужих рассказов и из них скроил свой сон – о великом герое, которому суждено сопровождать Учителя. Те же, кто читал роман, знали: Король обезьян вовсе не был столь величественным, каким его рисует молва.

Значит, Чудило понятия не имел, где искать свой рай и что вообще можно там найти. Всё, что он знал – это картинка из легенды: Великий Мудрец, равный Небесам, всегда рядом с Учителем, даже если тот сам не хочет идти.

Ярослав подумал, что, может, и не стоит рушить этот наивный миф. Иногда миру и правда нужны такие герои – хоть и выдуманные.

Да и сам Косой больше любил эту сказочную версию: Король обезьян, скачущий по радужным облакам, сверкающий золотыми доспехами, несокрушимый бог с железной волей.

Он поднял глаза. Вокруг, прямо на земле, спали тысячи людей. Лишь редкие костры тлели красноватыми пятнами, бросая на лица бледный свет. Небо окутала густая тьма, а ранний зимний ветер пронизывал насквозь, пахнущий холодом, сырой землёй и горелыми сучьями. Казалось, сама ночь дышала им в затылки, выжидая.

После двухдневного пути, полного неудач и испытаний, беженцы шли дальше, но силы оставляли их на каждом шагу. Голод, как хищник, сидел в животе и грыз изнутри, превращая людей в тени самих себя. Они шатались, падали прямо на дорогу, поднимались, снова падали – и не у всех хватало воли подняться ещё раз.

Холодный ночной ветер, пронизывающий до костей, становился последней каплей для многих. Он бил по щекам, сушил губы, резал лёгкие каждым вдохом. В таких условиях утром далеко не каждый открывал глаза – кто-то уходил тихо, во сне, согнувшись под чужим плащом или обняв собственные колени.

Болезни цеплялись к ослабленным, словно невидимые звери. Лихорадка горела под кожей, превращая тело в печь; диарея и грипп косили тех, у кого и так не осталось сил. Сердца и лёгкие сдавались первыми, не выдерживая холода, голода и постоянного напряжения.

В этих пустошах врагом были не только дикие звери. Вокруг бродила сама смерть – в облике болезней, от которых невозможно было спрятаться.

И если хотя бы половина из этих людей сумеет дойти до Крепости 289 – это уже будет чудом. Но шансов всё меньше: впереди их ждали и Подопытные, и волчьи стаи. А если столкнуться с ними лоб в лоб – тогда никто не выживет.

***

На следующее утро стоны и скрежет зубов стояли над всей поляной. Люди пытались подняться с холодной земли, и у большинства тела ломило так, словно каждую кость за ночь перебрали и перекрутили. Всё произошло в точности так, как предсказывал Косой: суровый мороз и истощение после безжалостного перехода ударили не сразу, а только к рассвету, когда организм перестал держаться на остатках адреналина.

Сильные ещё могли кое-как терпеть – кряхтя, согнувшись, сжимая кулаки до белых костяшек. Но многие уже достигли предела: их глаза были мутными, дыхание сиплым, а ноги не держали вовсе.

Ярослав отметил про себя: у жителей крепости тела дряблые, мышцы почти не развиты. Не то что у беженцев из города – там даже женщины, вроде Лариски, были выносливее и жилистой.

Теперь особенно явственно бросалось в глаза различие между теми, кто ночью грелся у костра, и теми, кому не досталось ни уголька. Ульяна и её ученицы выглядели почти бодро, тогда как остальные дрожали, скрючившись, словно птицы под ледяным дождём.

– Давайте уходим, – Ярослав поднялся, отряхивая с себя наледь. Его голос прозвучал резко, но твёрдо. – Это место стало рассадником заразы. Ещё немного – и мы сами сляжем рядом с ними.

Слова повисли над людьми тяжёлым приговором. Все понимали, что те, кто уже пал, обречены. Ни лекарств, ни сил спасать их не осталось.

– Учитель, – воскликнул Чудило, отчаянно глядя на Косого, – спасение жизни важнее семиэтажной пагоды! Мы не можем бросить этих людей, отвернуться, будто они пустое место!

Ярослав не замедлил шага. Его сапоги хрустели по утреннему инею. – Западный Рай впереди, – бросил он через плечо. – Я иду туда за Священными Писаниями. Хочешь – оставайся.

Чудило остолбенел. Слова повисли у него в голове гулким эхом. Западный Рай… учитель… путь…. Всё, что он представлял себе долгие годы, рушилось прямо сейчас. Но, подумав всего мгновение, он сорвался с места и поспешил за Косым, сжимая в руках свой Золотой Жезл.

Он не мог предать свою мечту – идти рядом с Учителем, покорять демонов, спасать невинных. Пусть даже Учитель не спешил в тот самый Рай. Главное – быть рядом.

Ярослав краем глаза заметил, как Чудило догоняет их, и вздохнул с облегчением. Он всерьёз опасался, что тот бросится в толпу умирающих, попытается один вытащить из лап болезни сотни людей и сам сгниёт среди них.

Но чем они могли помочь тем несчастным?

У старика Вана ещё завалялось немного антибиотиков – пара упаковок, не больше. Но разве хватит этого жалкого остатка на всех? Да и это ведь были его личные сбережения, накопленные за годы скитаний. С какой стати он должен раздать их без остатка тем, кто уже одной ногой в могиле?

Когда пришла пора уходить, Ульяна собрала своих девчонок и повела следом за Ярославом Косым. Она никогда особенно не спорила – что делал он, то повторяли и её ученицы.

Люди, оборачиваясь на лежавших больных, чувствовали, как в груди скребёт тоска. Но что толку в жалости, если сделать всё равно ничего нельзя?

– Учитель, а может, мы всё-таки останемся и попробуем помочь? – спросил кто-то из самых мягкосердечных учениц, голос её дрожал.

Ульяна прикусила губу так, что выступила кровь, и только потом выдавила:

– Нет. Прежде всего нужно научиться спасать себя. Возможно, я сейчас показываю вам дурной пример, но другого выхода нет. Мы должны немедленно уходить.

Мир, где они оказались, был жесток настолько, что даже добрейшую, мягкую Ульяну загнал в угол, заставил сжать сердце в кулак. Но она не плакала и не позволяла себе сожалений.

– Держитесь рядом и не отставайте, – сказала она, обводя взглядом девчонок. – И запомните: если попадутся на дороге те дикие травы, что мы жевали вчера, собирайте всё.

– Но они же горькие, словно полынь, и пахнут гнилью…, – пробормотала одна ученица, пряча глаза.

– Горькие или нет – нам всё равно придётся их есть, – отрезала Ульяна.

Когда Ярослав поднялся и двинулся дальше, остальные – те, кто ещё мог переставлять ноги, – послушно потянулись за ним. Они не знали, куда идти и зачем, но привыкли цепляться хоть за кого-то сильного, у кого была цель.

А на земле остались только больные – вялыми тенями, прижатыми к сырой земле. Их дыхание было хриплым, как у сломанных мехов кузнеца.

Ярослав нахмурился. Его не отпускала одна мысль: волки преследовали их всё это время, он чуял их боковым зрением, слышал едва уловимое похрустывание веток, но те не решались напасть. Почему? Эти люди ведь не представляли угрозы. Разве что сам размер толпы отпугивал стаю… Но и это объяснение казалось ему сомнительным.

И ещё был вопрос о Подопытных. Ярослав очень надеялся, что они ушли на север, вместе с отрядами Консорциума Потанина, и не будут шататься где-то неподалёку. Тогда можно будет хоть немного расслабить плечи.

А если Подопытные сгинули во время извержения вулкана… тем лучше. Одной заботой меньше. Косой до сих пор не мог понять, сколько всего этих Подопытных шляется по миру и кто вообще додумался их сотворить. Одно было ясно – этот мир куда хитрее и страшнее, чем ему казалось поначалу.

Сейчас беженцы старались обходить Ярослава и его товарищей стороной, пока те продвигались к Крепости 289. Косой и сам избегал лишнего внимания – не время и не место показывать свою силу. Кто знает, что вытворяют в крепостях с такими, как он? Вдруг начнут хватать всех подряд, как в Крепости 334, и потом по кускам отправлять на опыты?