Орден во всю спину 4 (СИ) - Ежов Константин Владимирович - Страница 12

– Учитель… Я только что победил этого Короля Южных гор, так почему женщина сказала мне исчезнуть?

Ярослав замолчал. На языке уже вертелось объяснение: "люди не такие простые, не все хотят быть спасёнными, а неблагодарность – тоже часть человеческой натуры". Но он прикусил губу. Если сейчас всё это вывалить на Чудило, то его наивность и детская вера в справедливость рухнут в один миг. А стоит ли лишать его этой невинности?

Ярослав поймал себя на странной мысли: а если бы в самом деле появился в эти лихие времена Великий Мудрец, настоящий, из легенд… и ему удалось бы убедить его отказаться от роли небожителя и стать простым смертным – было бы это благом или грехом? Вопрос оставался без ответа.

В этот момент рядом кашлянул и усмехнулся старик Ван. Его морщинистое лицо в пляшущем свете костра выглядело почти лукавым.

– Слишком ты любишь нос совать, куда не просят, – сказал он, понижая голос. – Знаешь, меньше хлопот было бы в жизни, если бы усвоил простую мудрость: "не твоё дело – и ладно", "мимо проходит – пусть проходит".

Чудило поднял голову, глядя на старика круглыми глазами, будто услышал откровение.

– А что ты имеешь в виду? – спросил он с искренним недоумением.

Старик Ван наклонился вперёд, его глаза блеснули отражением огня.

– Слушай внимательно. Почему не стоит соваться туда, где тебя не ждут? Потому что, если ты не вмешиваешься…

– Это не твоё дело, – оборвал его Чудило с совершенно серьёзным видом.

У старика Вана челюсть отвисла, слова застряли в горле. Он только развёл руками, бессильно уставившись на этого странного, упрямого, будто с другого света человека.

Хохот стоял такой, что костёр будто вторил ему треском сухих сучьев. Косой, Лёшка и Лариска держались за животы, корчась от смеха. Уж больно удачно Чудило применил свою новую коронную фразу – "не твоё дело".

Ярослав, утирая слёзы с глаз, подумал: а вот выучит ли он ещё и "это меня не касается"? Всё будет зависеть только от него самого.

Утро встретило холодным воздухом и запахом влажной земли. Они поднялись раньше всех, и Ярослав вместе с товарищами принялся жарить на углях сладкий картофель. Тёплый, ароматный пар смешивался с дымом, пробираясь в нос и вызывая щемящую радость – еда в этом мире значила слишком много. Большинство беглецов предпочитали доспать свой короткий сон, лишь бы не вставать к завтраку. Но тот, кто не ел утром, весь день оставался продрогшим и вялым.

Ярослав заметил, что люди из Консорциума Потанина тоже поднялись. Воины, в отличие от беглецов, жили по строгому распорядку, и их дисциплина чувствовалась даже в мелочах.

Толпа беженцев выглядела бодрее, чем вчера. Конечно, кое-кто всё ещё лежал в лихорадке, но таких становилось меньше. Когда отряд Консорциума тронулся в путь, беглецы молча потянулись следом, боясь отстать и потеряться.

Ярослав оглядел поле и увидел страшную картину: "Король Южных гор", избитый Чудилом накануне, валялся на земле, хрипя и цепляясь за жизнь. Женщина, что была с ним, уже растворилась в толпе – шагала рядом с другими, будто и не знала его.

Ещё вчера, по его словам, она должна была заботиться о нём, и только с его помощью они вместе смогли бы вырваться из крепости. Но стоило беде стукнуть в дверь – и она бросила его, даже не обернувшись.

В этом мире было невозможно однозначно сказать, кто достоин смерти больше.

Ярослав перевёл взгляд на колонну Консорциума. Две оставшиеся машины шли медленно, так что пешие могли держать темп. В кузове грузовика виднелись связки оружия, ящики с патронами и перевязанный солдат, бледный, но живой.

И тут Ярослав заметил то, что поразило его сильнее всего: Лев Станиславович Ланский, глава отряда, шёл пешком, рядом с солдатами. Его место вполне могло быть в машине, ведь он был слишком ценен. Но он шагал наравне со всеми, стиснув зубы, будто это было делом чести.

"Неужели он так избавляется от лишнего веса?" – с сомнением подумал Ярослав. Но быстро понял – дело не в этом.

Солдаты, даже раненые, которых едва держали ноги, не выглядели ни подавленными, ни обозлёнными. Напротив, они разговаривали, смеялись, будто обычный поход. В их глазах светилось что-то такое, что внушало уважение.

Ярослав был уверен: Ланский, окажись он в одиночестве, рванул бы прямо к крепости 289 и не оглянулся. Но реальность оказалась иной – он шёл рядом с ними, шаг за шагом, не позволяя себе лишней привилегии.

Только теперь Ярослав начал понимать, почему за Владимиром Ланским сверх был готов пойти хоть на смерть. Тот, кто вчера ещё был простым солдатом в рядах боевой бригады, пробудив в себе силу, остался рядом и не изменил своему командиру. Верность, скреплённая кровью и общим испытанием, оказалась сильнее любых клятв.

И Ярослав впервые ощутил лёгкий холодок по спине – потому что понял: рядом с такими людьми даже сверхъестественные силы склоняли головы.

Ночь выдалась тревожной. Косой не находил себе места: сердце сжималось, будто предчувствуя беду. Даже Лариска, что обычно не обращала внимания на его мрачные взгляды, на этот раз настороженно спросила:

– Ярослав, что с тобой? Ты какой-то дерганый.

– Да так…, – он уставился в пляшущие языки костра и устало качнул головой. – Чувствую, будто что-то совсем не так.

Но объяснить, что именно его тревожило, он не мог. В груди шевелилось то же липкое ощущение, что когда-то, в уральских горах: шаг в сторону – и смерть поджидает.

Небо заволокло глухим сукном, и ночь будто сомкнула над ними решётку – чернее, чем в тюремной камере.

– Встаём, – решительно сказал Ярослав и погасил костёр ударом сапога. Угли зашипели, от них потянуло едким дымком. – Здесь больше оставаться нельзя.

Он всегда доверял своей интуиции – та не раз вытаскивала его с того света. Учитель ещё до Катаклизма любил повторять: учёные доказали, что шестое чувство существует, и смеялись над ним только глупцы.

Когда Ярослав поднялся, отряхнул ладони от пепла и затоптал последний уголёк, беглецы вокруг уставились на него в недоумении. Что за блажь – среди ночи идти в темень? Но Ульяна, словно по наитию, первой метнулась к нему и зашептала своим людям: "Давайте за ним, живо!" Она и сама не знала, зачем, но нутро подсказывало – с Косым надежнее.

– Он что, с ума сошёл? – пробурчал кто-то в толпе.

– Да хрен его знает….

– А куда идём-то? – спросил, задыхаясь, Лёшка.

– Не знаю, – коротко бросил Ярослав. – Разберёмся потом. Сейчас главное – ноги в руки.

Они уже отделились от толпы и собирались обогнуть лагерь Потанина, когда сзади послышалось… бряцанье. Скрежет цепей, волочащихся по земле, будто их тащил кто-то огромный. Металлический звон с каждой секундой приближался.

– Бегите! – шипящим криком скомандовал Ярослав. Голос его срывался, но в нём не было ни капли сомнения. Он единственный здесь знал, что за тварь крадётся за ними.

Звуки были слишком знакомы. Перед глазами всплыла та проклятая ночь в горах Урала, когда на него вывалился целый рой Подопытных – чудовищ, бежавших на четырёх конечностях, как огромные пауки. Тогда он не думал ни секунды, разве что инстинктивно рванул прочь, даже понимая, что тем самым бросается прямо в руки Консорциума. И это решение спасло ему жизнь.

Теперь же звуки множились, наливались силой. Значит, их не один и не два. Ярославу стало ясно: если замешкаться – конец.

Последние дни он всё боялся: то стая волков, то Подопытные, что не давали ему покоя в мыслях. Он утешал себя мыслью, что разрушенная крепость 289 отвлечёт их, стянет к себе, как падаль мух. Но надежда рухнула. Зверьё шло именно за ними.

"Почему они сейчас, а не на границе леса? – мелькнуло в голове. – Что их выгнало наружу?.."

Но думать было некогда. Старик Ван и прочие не спрашивали лишнего: привыкли уже – если Косой сказал бежать, значит, так и надо.

– А сладкий картофель?! – вдруг взвыл Даун, прижимая к груди пару клубней.