Грибы Среднерусской полосы - Корн Владимир Алексеевич - Страница 1

Валерий Семенович Поланкин с полным основанием мог считать себя выдающимся ученым. Да, он высокими степенями не удостоен, об индексе цитируемости не может быть и речи, но ему в одиночку удалось создать такое, над чем безуспешно бьются институты с их огромным штатом сотрудников и многомиллионными бюджетами. То, что заставит весь мир вздрогнуть. Нет, не вздрогнуть – перевернуться с ног на голову!

«Поганкин! – зло ощерился Валерий Семенович, вспомнив, как называет его бывшая супруга. – Как будто сама принцесса! Какая ты Маргарита – Матрена! Мнишь себя принцессой, но забываешь мыть руки после туалета. Или просто ленишься. Ну ничего, Мотя, будут тебе поганки, обязательно будут!»

Приняв уродливую гримасу Поланкина на свой счет, симпатичная стюардесса в ловко сидящей на стройной фигурке униформе вздрогнула, но все-таки смогла удержать на лице приветливую улыбку. Международный рейс был для нее первым, и она изо всех сил пыталась произвести благоприятное впечатление сразу на всех. На всякий случай взяв Поланкина на заметку: вдруг в дальнейшем что-то пойдет не так?

Во время полета он вел себя как обычный пассажир, не выделяясь ничем – ни внешностью, ни поведением. Не смотрел на нее похотливым взглядом, как будто пытаясь раздеть. Не требовал к себе повышенного внимания и, тем более, не распускал руки. И если бы не его гримаса, быть ему таким же, как и другие клиенты авиакомпании, которые посреди зимней поры летят в одно из благословенных мест на планете, где море всегда теплое, а солнце жарит с небес круглый год.

Мысли о Маргарите заставили Поланкина вспомнить об СМСке, которую он получил уже в аэропорту: она в очередной раз требовала с него деньги. Долю с продажи квартиры, которую он получил в наследство после смерти родителей, и Маргарита никакого отношения к ним не имела.

«Перебьешься! – удерживая себя от гнева, что могло закончится приступом высокого давления, Валерий Семенович любовался разноцветьем огней в иллюминаторе: самолет заходил на посадку. – К тому же нет у меня их, закончились. Оказывается, гениальность – удовольствие не из бюджетных! Красивый!». – Поланкин проводил взглядом небоскреб. – В нем целый мир. Где влюбляются, ссорятся, отмечают юбилеи, и страдают от неразделенной любви. Воспитывают детей, грустят, смеются, едят что-то вкусное, знакомятся и занимаются сексом. Пытаются познать что-то новое или наоборот, с удовольствием берутся за воспоминания. А возможно из его окон кто-то наблюдает за авиалайнером, и мечтает оказаться в стране, где снег – не картинка, не видео, а реальность, которую можно потрогать, и даже попробовать на вкус, и все это так экзотично! Но никому и в голову не приходит, что в нем летит человек, от которого зависит судьба мира, как бы пафосно это не звучало. Да и зачем тебе они? – вернулся Поланкин к мыслям о бывшей жене. – Ты давно уже нашла себе хахаля при деньгах: оказывается, скандальные бабы пользуются неплохим спросом. Барыгу из захолустья, сумевшего удачно пристроить себя в столице. У которого кофе всегда среднего рода, кетчуп он называет кепчуком, и может напялить на себя оранжевую футболку с зелеными шортами.

Поганкин! Как можно не понимать: микология – это же безумно интересно! Есть ли в мире что-то еще настолько таинственное, и в конце концов, многообещающее, как грибы?! Если речь идет не о плодовых телах, в простонародье и называемых грибами. Хотя и они хороши. Жаренные с картошечкой и лучком, да под стопочку-другую водочки со слезой».

Поланкин сглотнул слюну. В полете он не ел никогда: почему-то на любую пищу желудок реагировал громким бурчанием, и ему было неудобно перед соседями.

«Грибы – это отдельный мир, и они – такое же равноправное царство наряду с растительным и животным. Да что там говорить, если у человека с грибами семьдесят процентов одинаковых генов? Количество разновидностей сравнимо с насекомыми – их миллионы и столько же еще не открыто. Одни грибницы могут занимать площади в тысячу гектаров, а другие способны расти по сантиметру в секунду. Грибы заняли все экологические ниши планеты – от темных океанских глубин до верхних слоев атмосферы, и даже вышли за ее пределы, отправив свои споры на орбиту, где их с огромным удивлением обнаружили астронавты на МКС, когда брали пробы за бортом станции.

Грибы, опередив человечество, начали осваивать новые планеты: споры не может убить и космический холод, а сами они начнут размножаться при малейших благоприятных условиях.

Они способны жить где угодно – в средах с высокой кислотностью, температурой, давлением, и так можно продолжить до бесконечности. Случалось, плесень начинала плодиться в заполненных керосином топливных баках реактивных лайнеров так интенсивно, что становилась причиной авиакатастроф».

Валерий Семенович отвлекся, прислушиваясь к ровному гулу двигателей: умирать в планы Поланкина, после того, что ему удалось, не входило никоим образом.

«Благодаря грибам возникла биосфера Земли, и большая часть растений до сих пор живет с ними в симбиозе. А кто помог первым растениям выйти из моря на сушу и обзавестись корнями? А кому своим появлением обязана почва? И кто еще умеет переваривать лигнин, благодаря чему леса не заваливают себя мертвыми стволами, ветвями и листвой до самой макушки? Исчезни грибы, и достаточно десятилетия, чтобы «зеленые легкие планеты» погибли. Грибы не обратили внимания на человека только потому, что он для них слишком эволюционно молод; самим-то им миллиарды. А если и обратили, то пока всего лишь прощупывают на прочность – ногтевые грибки, кожные лишаи, глазная плесень… Мы живем в мире грибов, и даже не подозреваем, как много их вокруг нас: спорынья, мхи, лишайники, те же пивные дрожи… Когда грибы посчитают, что человек представляет для них опасность, они его уничтожат. По недоразумению человек сам затеял с ними войну, распахивая поля под пашни, и уничтожая леса».

Момент касания шасси авиалайнера с взлетно-посадочной полосой был всегда для Валерия Семеновича Поланкина самым тревожным за все время полета, и внутренне он сжимался, прикрывая глаза. Наконец, где-то внизу стукнуло, в иллюминаторах замелькали огни фонарей вдоль полосы, и Поланкин расслабился, предвкушая прелести отдыха на море в тропическом раю посреди зимы.

Мысль создать Это, пришла в голову Валерия Семеновича Поланкина после очередной ссоры с Маргаритой. Как и обычно, закончившегося скандалом с битьем посуды, истерикой и прочими сомнительными прелестями. Но на этот раз супруга заявила – она не желает тратить лучшие годы своей жизни на неудачника, и уходит к другому, который действительно ее достоин. Глядя на одухотворенное лицо Маргариты, Поланкину так и хотелось бросить ей в лицо фразу, отшлифованную в голове тысячами повторений:

– Мотя, несмотря на то что ты родилась в Москве, во всем остальном ты – обычная деревенская баба с посредственной фигурой и скверными привычками. Так откуда же у тебя столько апломба? Объясни мне пожалуйста, не сочти за труд, ведь это выходит за пределы моего понимания!

«Маргарите наверняка нужен мужик, который квасил бы ей морду по любому достойному поводу, указывая на место самки за спиной у самца, – проходя паспортный контроль, размышлял Поланкин. – А достался по ее словам – слизняк бесхарактерный».

Маргариту Валерий Семенович давно уже ненавидел. Особенно после ее слов, что она избавилась от ребенка, потому что не хочет иметь ничего общего с ничтожеством. Это было крайне обидно, не говоря уже о том, что Поланкин о нем мечтал. Он вообще хотел иметь много детей.

Окончательно идея сформировалась после того, как Поланкин прочел небольшую заметку на каком-то околонаучном сайте. В ней говорилось, что японским ученым удалось вывести культуру плесени, способную питаться пластиком. Крайне неохотно, как люди едят лебеду, и тут же забывают о ней, едва появляется другая пища. Создали ее японцы и якобы ужаснулись содеянному, немедленно прекратив дальнейшие исследования, осознав: пластик настолько прочно вошел в нашу жизнь, что невозможно представить последствия если их детище распространится повсюду.