Тактик 6 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 17

— Слушаешь?

— Слушаю, — буркнул он. — Можно было бы и быстрее к сути.

— Я генерал и герцог Рос Голицын, собираю армию для войны. И в армию мою идут… Скажем так, не самые респектабельные члены общества. На этот случай у меня есть право юридического амнистирования за любые грехи. Так вот. Если бывшему старшине Новаку надоело гонять купчин по лесам, он может пойти на службу ко мне, в качестве старшины. Уйти на войну и там уже как кривая мечты вывезет. Кстати, предложение оптовое.

— Это как? — не понял пацан.

— Я приму хоть всю банду, вот как. Если есть желание что-то поменять, приходите, вступите в мою армию, называется Штатгаль.

— Наёмниками. А я? Я сирота, родителей спрашивать не надо.

— Если все придут, ты тоже приходи, как сын полка. Солдатом тебя брать рано, но как сопровождение… Допустимо. Зарплату у меня платят, так что формально вы наёмники. Но дело добровольное. Передашь сообщение?

— Передам… Только полпенса мало. Эта монета за то, что выслушал. А за то, чтобы передать… Ещё полпенса!

— Бери, крохобор. Я обитаю в Кмабирийских болотах у города Бинндаль. Это тоже запомни.

— Там же проклятые земли? — пацан протянул руку и забрал монету, после чего перевернул ладонь в выжидательном жесте.

— Да, там проклятые земли, но у нас есть маги, мы ничего не боимся.

Я дал ему вторую монету и пацан, не прощаясь, ушёл.

— Кстати, Гришейк, про добровольный выбор. К тебе то же самое.

— Что, я тоже иду старшиной?

— Нет, тебя беру капралом.

— Я вообще-то хотел быть по меньшей мере лейтенантом.

— Это ещё дослужиться надо. Варианты какие, мы выходим из города, я выдаю тебе документ о полном амнистировании «именем короля» и ты возвращаешься в Каптье свободным орком.

— А как же армия? Вот тут не понял я.

— Это был первый вариант. Возвращайся к отцу.

— Не хочу я к этому старому пердуну! — упрямо набычился орк.

— Он тебе добра желает. Да погоди ты дуться. Ты пойми и его тоже. Он не то, что не одобряет твой выбор, он его просто не ощущает. Пойти грабить крестьян на лесных дорогах — это не выбор, а срань собачья. Поэтому он тебя хотел в старейшину воспитать, это хорошая жизненная стратегия. Но пойти ко мне на службу и стать солдатом или, если дорастёшь, то и офицером, это тоже стратегия. И он её с радостью примет. Её, а не хрен пойми что. Он не принимал твою позицию не потому, что старый упрямый орк, а потому что позиция у тебя была детская.

— Я не ребёнок!

— Ну так поступай, как взрослый. Его как любого отца интересует вариант, когда сын становится взрослым. Зарабатывает, может жениться, нарожать внуков, иметь крепкое будущее. А будешь ты военным для этого, купцом, фермером или строителем — всё едино. Но уж точно не блохастым бандитом в лесу. Понял меня?

— То есть, второй вариант — это идти к Вам на службу?

— К «тебе». Ты можешь называть меня на «ты». Да, это второй вариант, но ты должен принять его добровольно и написать письмо отцу. Сообщить, что я тебя вытащил и что ты поступил на военную службу ко мне. Он будет рад, вот увидишь. То, что ты сколотил банду, это в тебе кровь вождей-предков играет. Но играет она не в том направлении. Если ты станешь лидером внутри армейских структур, это тоже дань уважения предкам, но более цивилизованная и имеющая будущее.

— Значит, армия создаётся не на одну войну? — задумчиво спросил Гришейк.

— Соображаешь. Может быть и получится из тебя офицер. Но сначала капрал. Я тоже с капрала начинал и ничего, не переломился.

— Я выбираю второй вариант… Только, я это… Читать-писать умею плохо. Ну, чтобы письмо того… складно написать.

— Ничего, у нас есть писарь Деций, он поможет.

Рой отобразил принятие нового бойца в состав моих подчинённых, навык посчитал орка давшим воинскую клятву.

* * *

Ворота Матмерской башни со скрежетом отворились, выплёвывая наружу поток местного осуждённого мусора. Триста семь разумных. Чуточку больше, губернатор дал «кадров» в нагрузку. Грязные, заросшие, в лохмотьях.

Их глаза, привыкшие к полумраку камер, щурились на вечернее солнце. В них читалась смесь недоверия, затаённой злобы и голодной надежды.

Стражники с копьями наперевес выстроили их в подобие колонны. Губернатор Валдрик прибыл лично наблюдать за процессом, но под охраной и с безопасного расстояния.

Я наблюдал за процессом при помощи Птичьего пастуха, сам с обозами, эльфами и орком, которому успели купить новую одежду взамен лохмотьев, были уже за городом, у «Хлебных ворот».

Пока их вели по городу, кратчайшим маршрутом, я смотрел, губернатор следил, смахивая скупую мужскую слезу. Ну да, он совершил лучшую в его жизни сделку — продал за небольшое вознаграждение в личный карман орду «сливок общества».

Свора шла. Я видел шрамы, покрывавшие их лица и руки, видел хищный блеск в глазах матёрых убийц и пустой, сломленный взгляд мелких воришек. Люди, орки, несколько эльфов с торчащими из грязных волос ушами, угрюмые и все в татуировках гномы. Публика в этот раз у меня разная. Каждый из них был личностью, преступником (не надо тешить себя иллюзиями, что в королевских тюрьмах содержались оболганные невиновные) и проблемой. Но все вместе они представляли собой ресурс.

Народ расступался, шептался, обсуждал.

На выходе из города стража согнала с дороги телегу и по-хорошему предложила обождать с выездом, не путаться под ногами у толпы каторжан.

Орда вывалилась за пределы города и начала строиться.

— Теперь они Ваши, генерал-герцог, — губернатор Валдрик пожал мне руку. — Можно сказать, «передал-принял».

— Принял.

— Ну, поздравляю Вас с успешной сделкой! Надеюсь, Вы успеете увести своих новобранцев подальше.

Губернатор светился как жених на свадьбе.

— Отведу, это и в моих интересах.

Я сказал короткую напутственную речь:

— Рекруты! Вам в добровольно-принудительном порядке предложено вступить в армию для прощения ваших грехов. По окончанию войны все, кто хотят — уйдут, в том числе смогут вернуться в Маэн, полностью амнистированными. В процессе службы платят жалование, кормят, но требуется и дисциплина. Само собой, дезертирство карается смертью, повешеньем или отрубанием головы. Если кто-то всё же считает, что ему не стоит следовать за мной, сейчас последний шанс, вы можете вернуться в Матмерскую башню и забыть всю эту прогулку. Есть такие?

Таких не было, толпа заключённых смотрела на меня молча и не особенно дружелюбно. Я закряхтел… К этой ситуации я заранее не готовился и не был особенно готов. С другой стороны, это не первые мои рекруты.

— Тогда двигаемся. Следуйте за нами.

Я развернул коня. Фаэн и Лиандир заняли позиции по флангам колонны, их присутствие действовало несколько отрезвляюще. Никто не задавал вопросов. Они просто побрели за мной, уходя прочь от города, который был их тюрьмой.

Мы разбили лагерь глубоко в лесу, когда окончательно стемнело. Я распорядился развести несколько больших костров и выдал им первую еду за пределами тюремных стен.

Простая каша, купленная мной вместе с котлом в трактире за пределами городских стен, но они набросились на неё, как стая волков.

Лагерь разбит на большой поляне, но не такой как у торговцев и тракт был не торговый, а местный, тут ездили крестьяне. Парочка телег, увидев наш лагерь, поспешила свернуть в сторону и исчезнуть.

Несколькими топорами, а другого оружия не было, нарубили дров, я и два гнома развели костры. Гномы косились на мой знак «Гве-дхай-бригитт», но не решились спросить.

Между мной и этими рекрутами всё ещё была пропасть. Да, они общались между собой, но никто со мной пока что не заговорил. Меня боялись, но не знали. В целом, я не считал, что должен быть для всех другом, мне хватало шального Фаэна и сердитого Гришейка, чтобы закрыть потребность в дружбе.

Достаточно было того, что за несколько часов пути никто не сбежал. Возможно, это потому, что по дороге Фаэн рассказал группе людей историю про одного самоуверенного эльфа и одного глупого человека. Которые опрометчиво решили сбежать после набора из тюрьмы Принстауна и том, как глупые люди и эльфы превращаются в мёртвых.