Обесчещенная леди - Патни Мэри Джо - Страница 7

Кончиком пальца Лукас обвел свои инициалы. После смерти родителей дядя и тетя приняли его очень тепло, и дальше тщательно следили, чтобы ничем его не обделять по сравнению с родным сыном. Ему очень повезло… Но любопытно все же, к чему он вспомнил о сундучке – и почему именно сегодня?

Быть может потому, что это дверь в его прежнюю жизнь? Дверь, которую до сих пор ему недоставало духу открыть? С решительным видом он повернул ключ в замке – и открыл коридор в свое прошлое.

Лукас прибыл за Кенди чуть раньше назначенного времени, не предоставив возможности поволноваться, помнит ли он о своем обещании и не передумал ли. Домоправительница миссис Браун сообщила, что к ней гость, и Кенди сразу же спустилась вниз. Лукас ждал ее в гостиной, любуясь кортиками, живописно развешанными на стене.

Ее появление Лукас заметил не сразу, так что у Кенди появилась возможность хорошенько его разглядеть. Типичный лондонский джентльмен, одетый с иголочки, бесстрастный, с непроницаемым лицом. Она попробовала представить его с тонзурой на белокурой голове и в мешковатой рясе францисканца, но это оказалось нелегкой задачей. И все же годы странствий и служения ближним оставили на нем отпечаток: в Лукасе ощущалось какое-то глубокое, ничем не нарушаемое спокойствие. Как и у нее, его репутация основательно испорчена, он это ощущает, но принимает жизнь такой, какая она стала, и не раскисает, что достойно подражания.

– Добрый вечер, Лукас!

Он обернулся, и Кенди увидела у него в руках большой, угрожающего вида кортик, похожий на те, что развешаны на стене.

– Вы что, их сравниваете? – спросила она весело. – Хотите убедиться, что ваш больше?

Он рассмеялся.

– То же самое сказала и моя кузина Сюзанна! Но, знаете, размер не всегда имеет значение. Я изучал различия. У горцев кортики, как и следовало ожидать, разнообразнее по стилю, а еще у них, похоже, более плоские рукояти. – С этими словами он протянул ей рукоятью вперед свое оружие. – Это личное оружие морских офицеров Королевского флота. Очень эффективен в ближнем бою.

Узкий блестящий клинок длиной с ее предплечье, с остро заточенным лезвием и рукоятью из слоновой кости, выглядел довольно угрожающе.

– С этим кортиком вы служили на флоте?

– Нет, тот пропал, когда меня взяли в плен, а этот принадлежал моему отцу. Он был капитаном фрегата и погиб в море.

Кенди вернула ему кортик:

– Поэтому вы тоже пошли на флот?

Он кивнул.

– Решил, что это достойное призвание. После гибели отца его кортик нам вернули вместе с прочими личными вещами. Мать отдала его мне, сопроводив строгим наказом ни в коем случае не вынимать из ножен и не трогать лезвие, чтобы не порезаться! – Он задумчиво смотрел на свое оружие и словно не видел. – Вскоре умерла и она, и меня отослали к родственникам. Я долго не выпускал кортик из рук, даже в постель с собой брал, пока тетя, мать Симона, не убедила меня, что спать все-таки лучше без него.

– А почему вы не взяли его с собой, отправляясь на службу?

– Слишком им дорожил. А отправляясь на войну, оставил его в доме у Симона, в сундуке со своими вещами, решил не рисковать. – Он убрал клинок в ножны, висевшие на поясе, и прикрыл плащом. – Нам с вами пора. Вечер прохладный, но луна светит ярко, и до особняка Дювалей отсюда совсем недалеко.

– Отличный вечер для пешей прогулки!

Когда они вместе вышли на улицу, Кенди призналась:

– Я не была уверена, что вы придете. Даже сейчас мне трудно поверить, что вы готовы помогать опозоренной женщине, к тому же практически незнакомой.

Он протянул ей руку:

– Мне нужно чем-то заняться. Пить, играть или делать ставки я не люблю, знакомых у меня в Лондоне не так много, так что я обрадовался возможности сделать что-то полезное.

Она приняла его руку, и они повернули на улицу. Возле некоторых домов горели фонари, однако полная луна светила намного ярче и бросала вокруг длинные загадочные тени. На улице было немноголюдно, вечер выдался мирным и уютным. Кенди глубоко вздохнула, наслаждаясь и чудесной погодой, и приятной компанией. Очень давно ей не было так спокойно. Она невольно отметила, что присутствие Лукаса помогает расслабиться.

На следующем повороте он спросил:

– Кенди – необычное имя. Шотландское?

– Возможно. Это семейное имя с материнской стороны. Викарий однажды сказал мне, что точно неизвестно, шотландское оно, англосаксонское или валлийское, – пояснила она. – В сущности, это мое второе имя. Крестили меня как Мэри Кенди Дуглас.

– Но вы не чувствовали себя Мэри? – уточнил Лукас, и по голосу она поняла, что он улыбается.

– Едва я начала ходить, родители заметили, что для Мэри я недостаточно послушна, и с тех пор я стала Кенди. – Она рассмеялась, да так, как не смеялась уже очень давно.

Луна скрылась за облаком, и на улице заметно потемнело.

– Хотелось бы мне знать, скоро ли в нашем городе появится газовое освещение, – заметил Лукас.

– Думаю, с этим придется подождать. Только представьте, сколько надо будет проложить труб!

По счастью, в этом районе фонари кое-где стояли, да и мостовая была достаточно ровной и чистой, и все же приходилось шагать осторожно и внимательно смотреть под ноги.

Впереди, на углу, хвойные деревья отбрасывали на мостовую густую тень, и Кенди показалось, что там кто-то прячется. Быть может, собака?

Мгновение спустя мирную тишину вечера нарушили вынырнувшие из тени две… нет, три темные, угрожающего вида фигуры. Кенди застыла на месте, когда самый высокий из троих прорычал:

– Выворачивайте карманы, если хотите остаться в живых!

– Нет, – спокойно ответил Лукас, сделав шаг вперед и заслонив Кенди собой. – Если вам не нужны неприятности, просто идите своей дорогой.

– Ну, тогда не говори, что тебя не предупреждали! – грубо рассмеялся громила и бросился вперед.

В руке у него блеснул кастет, и он нацелился Лукасу в голову, только его на прежнем месте уже не оказалось. Он мгновенно уклонился от удара, а в воздухе мелькнуло что-то темное. С него слетела шляпа? В тот же миг одним стремительным и плавным движением он выхватил кортик и полоснул клинком по запястью противника. Грабитель взвыл и выронил кастет, из раны брызнула кровь.

Быстрым, почти неуловимым движением Лукас развернулся и рукоятью кортика ударил второго грабителя в висок. Тот охнул от боли, зашатался и попятился назад.

Третий бросился на Лукаса с ножом. Клинок столкнулся с клинком, послышался лязг металла: своим кортиком Лукас блокировал оружие противника, затем коротким точным ударом рассек ему руку, и нож вылетел из нее.

Кенди едва успела осознать опасность, как столкновению был положен конец: грабители с воплями ретировались, оставив на мостовой лишь темные пятна крови.

– Вы не пострадали? – спросила она дрожащим голосом.

Лукас, казалось, не меньше Кенди пораженный этой схваткой, откликнулся:

– Со мной все в порядке. А как вы?

– Все хорошо, только испугалась. – Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. – Скажите, все францисканские монахи так владеют холодным оружием?

– Я ведь говорил, что настоящим монахом так и не стал. – Он вытер носовым платком кровь с клинка, убрал кортик в ножны и подобрал свою упавшую шляпу. Надев ее, снова предложил руку Кенди. – Любопытно, как быстро вспоминаешь навыки, когда это необходимо.

– В том числе способность мгновенно соображать? – Кенди оперлась на его руку, стараясь унять дрожь. – Когда они на нас набросились, я прямо к месту приросла, словно кролик перед удавом, а когда ко мне вернулась способность соображать, вы уже со всеми разделались!

– Быстрая реакция на опасность приходит с практикой. По счастью, мы почти пришли. Пожалуй, на сегодня достаточно свежего воздуха.

Они двинулись дальше, и через несколько минут Кенди сказала:

– Поскольку все обошлось, думаю, этот инцидент можно считать скорее приключением, чем трагедией.