Убийства в «Поющих соснах» - Колодезная Наталья - Страница 1

Пожилой мужчина в дорогом деловом костюме закончил письмо, небрежно отбросил в сторону ручку, сложил лист и запечатал в конверт с надписью "Наливайко Валентина Петровна".

Старый антиквар всё ещё хотел жить, пусть в долг, пусть ещё один не слишком счастливый день, но пуля с его именем уже вошла в ствол, расплата неумолимо приближалась.

"За что? Что я сделал не так? Где свернул на скользкую дорожку? – заплакал он, вложил письмо в конверт и спрятал в "Путеводитель по Лувру": – Если не жизнь, то хотя бы доброе имя!".

Незнакомая Валентина Петровна Наливайко должна узнать правду, а ему уже нечего терять. Убийца явится с минуты на минуту. Письмо обязательно найдут и передадут адресату. А как хотелось жить? Но изменить ничего уже нельзя! Он всхлипнул и вытер предательскую слезу ладонью.

В замке провернулся против воли ключ. Скрипнула входная дверь, послышались крадущиеся шаги в прихожей. Убийца нашёл его.

Раздался выстрел, пуля попала в затылок и повалила тело на стол, скрыв от убийцы "Путеводитель" и, спрятанное в нём, разоблачение.

***

В то же самое время…

В элитном пансионате "Поющие сосны" Валя Наливайко готовилась к ужину. Надела новое платье с бантом на груди, причесалась и брызнула на пышную длинную юбку "Красной Москвы". Пусть эти зазнайки повесятся от злости. Ей плевать!

Престарелые богачи такие противные! Когда Валя поскользнулась в ванной, они все только смеялись. Чёрствые твари! Валя, конечно, уже не молода, восьмой десяток разменяла, но пока ещё, слава Богу, в своём уме и помнит, что мыло не роняла. Как оно оказалось на мокром полу неизвестно.

Всё это очень странно! Необходимо посоветоваться с Шуркой. Она баба находчивая, глядишь, что и придумает.

***

Спустя три дня…

Ничто не предвещало беды. Я расслабилась и наслаждалась покоем между расследованиями. Наконец выспалась. Гуляла в парке, ела всё самое вредное и калорийное, ходила в кино и играла по пятницам на русском бильярде. Сегодня побывала у маникюрши и косметолога. Боже, как хорошо быть богатой бездельницей! Пусть этот день никогда не заканчивается! Возле подъезда меня ждала засада. – Глашка, подь сюда! – на скамейке лузгала семечки пожилая соседка со второго этажа, про таких говорят, дура с инициативой, и стараются не попадаться им на глаза. – Тётя Шура, сегодня был трудный день, – попыталась увильнуть я: – Давайте, завтра разгадаю ваш кроссворд. – Подь сюда! У меня есть для тебя работа! А вот это реально страшно! Уж лучше иметь дело с тремя маньяками, чем с одной пенсионеркой. Это вам любой участковый подтвердит. По маньякам можно стрелять, а с бабушками – только застрелиться. – Тётя Шура, вы кого-то убили? – осторожно поинтересовалась я. – Наоборот, – отрезала она и замолчала, наверное, посчитала, что выдала достаточно информации. – Вас кто-то убил? – решила прикинуться дурочкой я. – Не меня, а мою подружку, Вальку. – Выражаю вам свои соболезнования, но напоминаю, что моя ставка 200 долларов в день плюс накладные расходы. – Рублями по курсу возьмёшь? Разумнее было бы отказаться, но мне стало интересно, откуда у намотчицы-изолировщицы электромоторов на пенсии столько денег. – По актуальному на момент оплаты. Когда произошло убийство и кто занимается расследованием? – В том-то и дело, что никто не занимается. Убийство-то ещё не случилось, – она посмотрела на меня с подозрением, как на умственно ослабленную. – И что я должна расследовать? Нет тела – нет дела. – Есть три неудачных покушения на убийство, но в полиции не верят, говорят, несчастный случай. – Им виднее. – Не дерзи! Знаю я, как они работают. Говори прямо, берёшься или нет? Дело не выглядело сложным. На первый взгляд, мнительная старушка напридумывала чёрте-чего и задолбала всех, до кого смогла дотянуться. Отчего бы и не взяться, срублю баблишка по-лёгкому и бабушек успокою? – Рассказывайте! – кивнула я и присела на скамейку. – Я Вальку с молодости знаю, мы на завод в один год устроились. Сорок лет вместе, и в горе и в радости. Жизнь её, прямо скажем, не баловала. Замуж не вышла, детей не прижила, с рождения с мамой в коммуналке кантовалась. Отца своего и вовсе не знала. – Это всё очень интересно, но нельзя ли ближе к делу? – Здесь нет мелочей! Слушай внимательно! Так бы Валька в своей коммуналке и померла незаметно для большого мира, но на свою беду купила в продуктовом лотерейку на сдачу. – И выиграла паровоз, – рассмеялась я. – Ага, и туда тоже можно, но нет. Выиграла она шестьдесят миллионов. – Фантастика! – изумилась я. Тётя Шура тяжело вздохнула и укоризненно посмотрела на мои новые дорогие туфли: – Фантастика началась позже, когда откуда ни возьмись, появились родственники. Понятное дело, не просто так об одинокой бабушке вспомнили, а корысти ради. Проходу от них не было. И так они Вальку достали, что переехала она в элитный дом престарелых. Одним ударом двух зайцев убила – и уход на старости лет обеспечила, и от надоед её теперь патентованные секьюрити защищают. Тётя Шура сплюнула шелуху в мусорку и продолжила: – Поначалу всё было в шоколаде, но потом начались проблемы. То на мыле в ванной поскользнулась, то чуть чужие лекарства по ошибке не выпила, а в последний раз, ни с того ни с сего, едва под машину не попала. – Хорошо, я заеду к ней и осмотрюсь. Скиньте телефон и адрес, – согласилась я. – Ага, и вещи собери, – кивнула тётя Шура. – Зачем это? – Поживёшь в пансионате, как личная горничная госпожи Наливайко, на месте расследовать сподручнее.

Бабушки, они такие бабушки! Это ж надо было придумать? Смешно, честное слово! Знала бы я, какие неприятности меня поджидают, не стала веселиться, а бежала бы куда глаза глядят, да с пробуксовкой.

***

Я ждала чего-то привычно неадекватного, но, вопреки здравому смыслу, ситуация продолжала оставаться реалистичной.

Пансионат "Поющие сосны", метко охарактеризованный тётей Шурой, как элитный дом престарелых, располагался за городом, в пяти километрах от ближайшей деревни и остановки общественного транспорта. Те, кто в нём проживал или оплачивал проживание, судя по всему, не желали иметь под боком беспокойных соседей.

Ажурные кованные ворота в полтора человеческих роста замыкали периметр четырёхметровой, гладко оштукатуренной стены с острыми зубцами поверху, и бронированным пропускным пунктом. Возле калитки курил двухметровый амбал в форменном кителе, с резиновой дубинкой и непустой кобурой на поясе. Рядом весело паслась на стриженном газоне немецкая овчарка. А где "концертино" с пропущенным током? С ума они тут посходили что ли?

Я предъявила паспорт.

– К кому? – равнодушно поинтересовался коротко стриженный седой начальник смены. – К Наливайко. Новая горничная.

Бывший ФСБешник, а я в таких делах никогда не ошибаюсь, так же равнодушно скользнул по мне взглядом и включил интроскоп. Меня в чём-то подозревают или это обычная практика?

– Ключи, часы, телефоны в корзинку. Чемодан на ленту.

Я подчинилась. Непонятно, как при таких мерах безопасности на Валентину Петровну могли покушаться? В окно было видно, как амбал с овчаркой осматривает мою машинку изнутри и снаружи, добросовестно заглядывая с помощью зеркала на телескопической штанге под днище. Собачка тоже не ленилась и обнюхивала салон.