Брачная афера, или Целительница в бегах! - Серганова Татьяна - Страница 9

– Да, но на этом жаловании не разбогатеешь.

– Но вы же помните, как говорили мне, что деньги мне выдадут сразу после приезда в Мордак? – напомнила я.

– Помню и не отказываюсь. Каждый по прибытию получает фиксированную денежную сумму для обустройства.

– Отлично. И жилье выделят? – задала я следующий вопрос.

– Разумеется.

– Отлично! Тогда я согласна. Давайте я подпишу вашу бумагу, и мы можем отправляться в путь.

Я ждала возражений, но их не последовало. Форест молча протянул мне бумагу.

– Приложи указательный палец к печати, – устало велел он.

Что я и сделала. Бумага была абсолютно гладкой, но стоило мне приложить палец, как подушечку что-то кольнуло, и выступила кровь. Не больно, но довольно неприятно.

– Все.

Форест принял бумагу и только потом поинтересовался:

– Чего же ты добиваешься? Деньги и слава тебя не интересуют. Так что же могло заставить молодую девушку потратить два года жизни на работу в этой дыре?

Я лишь пожала плечами.

– Свобода. Как бы странно это ни звучало, но поездка в эту самую дыру, как вы ее называете, даст мне свободу.

– Это обманчивое ощущение, – заметил он.

– Возможно.

И тут снаружи раздался приглушенный возглас:

– Все по местам! Пристегнитесь! Мы взлетаем через пять минут!

Я послушно опустилась в ближайшее кресло, которое вновь заскрипело подо мной, и схватилась за ремни. Первая попытка пристегнуть их провалилась. За ней последовала вторая. Но ремни отказывались соединяться между собой.

– Не так.

Форест схватился за ремни, наклонился ко мне и быстро застегнул их.

Он оказался так близко, что я уловила тонкие нотки его туалетной воды. Между прочим, Форест пользовался весьма дорогим парфюмом под названием «Элегия» с пикантным цветочно-травянистым ароматом с тонкими терпкими нотками.

Киран мечтал купить такие, но цена слишком кусалась, и он откладывал столь дорогую покупку. А этот… странный маг не мечтал, а просто взял и купил. И после этого он будет рассказывать мне о том, что на жалованье нельзя разбогатеть?

– Будет трясти, – устраиваясь в соседнем кресле, предупредил он.

Я бросила на Фореста осторожный взгляд и застыла. Он снял капюшон, чары сокрытия рассеялись, и я смогла наконец рассмотреть лицо своего начальника.

Честно говоря, я думала, что он старше. Но на вид Форесту исполнилось чуть больше двадцати пяти. То есть он был старше меня всего на пару-тройку лет.

«И уже начальник? Интересно, за какие такие заслуги?».

А еще он оказался довольно симпатичным: с темно-каштановыми волосами, которые слегка вились на макушке, правильными чертами лица, прямым носом с легкой горбинкой и глазами необычного орехового цвета. То есть светло-карими с зелеными вкраплениями.

– Проблемы, Хоуп? – насмешливо спросил Форест, заметив, что я его разглядываю.

– Никаких, – поспешно отозвалась я, отворачиваясь. – Только хотела узнать, как долго нам лететь.

– Долго. Можешь поспать.

«Ага, поспишь тут, как же!».

Когда наша так называемая «птичка» завелась, она начала тарахтеть так, что я едва не оглохла. Кабинка, в которой мы сидели, заходила ходуном и затряслась как припадочная. У меня даже закрались опасения, что скоро вывалятся все винты, а заодно и мы с ними.

«Может, я поспешила, и следовало дать Кирану второй шанс?».

Гул становился все громче, треск все ужаснее, к нему добавился какой-то страшный вой. А потом нас снова затрясло. На этот раз сильнее. Судя по ощущениям, мы принялись подпрыгивать. Вжавшись в кресло, я изо всех сил вцепилась в подлокотники, крепко зажмурилась и мысленно начала молиться всем богам сразу.

В таких условиях уже не только брак с Кираном показался мне соблазнительным. Я даже начала подумывать о том, чтобы сбежать на острова в Затерянном море и стать послушницей. Что угодно, лишь бы живой добраться до Мордака.

А потом мы взлетели. Качка немного стихла, пропал и треск. А вот жуткий шум остался, в нему добавилось легкое завывание ветра. Но вскоре и к этому удалось привыкнуть.

Открыв глаза, я осторожно повернула голову. Форест спокойно дремал в соседнем кресле, словно происходящее его совершенно не интересовало.

Вот это выдержка! Я же вздрагивала от любого лишнего шума и нового скрежета. Подпрыгивала, когда кабинку в очередной раз встряхивало и начинало мотать из стороны в сторону. В общем, эти часы, – не знаю сколько их было, – стали самыми долгими в моей жизни.

– Заходим на посадку, – раздался вдруг хриплый голос из небольшого динамика вверху. – Держитесь.

«Держитесь? Держитесь!?».

И я держалась, как могла.

Честно признаться, самым худшим испытанием в своей жизни я считала взлет. Но он не шел ни в какое сравнение с приземлением. Вот где был настоящий кошмар.

Мы провалились вниз с такой силой, что у меня заложило уши, а после сразу же поднялись вверх, затем снова вниз и вверх. И так несколько раз. Все это время меня мотало из стороны в сторону, как игрушку в зубах хищной виверны. Как я зубов не лишилась, не знаю. Пару раз они клацнули так, что я не сомневалась – вывалятся.

Мы опустились в последний раз, и наконец-то наступила тишина. Полная. Мне даже почудилось, будто я оглохла. Никакого скрежета, грохота и гула. Просто тишина.

– Добро пожаловать в тридцать третий форт, Миранда Хоуп, – издевательски протянул Форест, отстегивая ремни и поднимаясь. – На следующие два года это твой дом.

Или больше. Потому что возвращаться на этой «птичке» я не собиралась. Лучше всю жизнь прожить здесь, но ноги моей не будет на этом металлическом ужасе!

Однако пока об этом рано было думать.

Свершилось! Я оказалась в Мордаке. На целых два года. И теперь настало время осматриваться и обустраиваться.

Эффектно покинуть салон не получилось. Да что там говорить, если мне и с кресла удалость встать только с третьей попытки. Ноги дрожали, руки не слушались, а сердце еще долго колотилось как сумасшедшее. С трудом верилось, что мы добрались до Мордака целые и невредимые. В какой-то момент даже появилось желание упасть на колени и прижаться к земле губами.

Однако к тому моменту, когда я, пошатываясь и стуча зубами от холода, спустилась по скрипучему трапу, это желание как-то поутихло. Зато возникло новое, куда более острое – придушить своего работодателя.

Но тот, словно предчувствуя опасность, куда-то испарился. Нет, я серьезно. Когда я наконец-то спустилась с трапа и застыла неизвестно где, то оказалось, что рядом никого нет. Вокруг царили темнота и холод, лишь где-то вдалеке виднелись темные сооружения. Никаких огней или указателей поблизости я не заметила, а потому не имела ни малейшего понятия, куда идти, что искать и как теперь быть. Меня попросту бросили.

– Эй, – неуверенно позвала я и покрутилась на месте. – Эй! Здесь есть кто-нибудь? Господин Форест? Вы здесь?

Сначала ответом мне стала тишина, а потом вдруг незнакомый голос поинтересовался:

– Ты чего кричишь?

Из-за самолета вышел странный парень в потертой кожаной куртке, большой кепке с козырьком, огромных, сдвинутых на лоб, очках и с сигаретой в зубах. По внешности сложно было определить возраст, но я предположила, что ему не больше тридцати.

– Здравствуйте, – слегка подрагивающим голосом произнесла я, сжимаясь от очередного порыва ветра.

– Здрасте, – усмехнулся он. – Ты что ли наша новая целительница?

– Я. Простите, не знаю, как вас зовут.

– Ларс. И мое имя ты лучше запомни, пригодится, – самодовольно заявил он, вытирая руки о какую-то грязную тряпку, которую потом засунул в карман своих широких штанов.

– Неужели? – недоверчиво хмыкнула я.

– Ага. Я твоя единственная путевка на большую землю.

Я промолчала, ожидая продолжения и стараясь сильно не дрожать от холода.

– В форте я бываю два раза в неделю: в понедельник и в пятницу. Заказы принимаю на листе. Пиши лучше в двух экземплярах. Один себе оставь, другой мне принеси. А то вы, девушки, вечно забываете, теряетесь, а мне потом разбирайся. Пиши разборчиво и максимально точно. И подробно, чтобы я не ошибся. Процент беру небольшой. Всего десять процентов.