Некромант и я. Нюансы магического шпионажа - Мамаева Надежда - Страница 6

От подобного я чуть не взорвалась, точно разрывное проклятие. Ну и кто так делает девушке предложение о совместной ночи! Нет чтобы довести бедную до сладких стонов и спазмов, а не до сарказма. И хоть первых я категорически не хотела (вот совсем-совсем, и точка!), но сам посыл… А второго у меня и самой было в избытке.

– Хорошо, дорогой, как скажешь. Иду собирать вещи! – прозвучало это так, будто я не ночевать, а переезжать к некроманту собралась на правах любимой тещи.

Напарничек от такого даже распахнул оба глаза, а его вальяжную лень как водой смыло.

– Хорошо, я тогда разбужу деда, и мы потихоньку пойдем ко мне, – произнес Вирс.

Хотя «пойдем» оказалось слишком смелым заявлением. Я успела собрать и свои, и дедулины вещи в саквояж. Да и много ли их было? Тапочки, запасные пижамы, пара халатов…

А когда вернулась в гостиную, дедуля с некромантом гордо стояли посредине оной. Далеко ушли.

– Может, левитация? – предложила я.

– Я не в ресурсе, – просто и как-то обыденно признался Вирсент.

Странно, перед другими агентами он не думал раскрывать карты. А сейчас даже… ничего не приукрасил. Как будто доверял! Но я не стала этим обманываться и, решительно поставив свою ношу на пол, произнесла:

– Зато я – да. А сейчас в моменте все оформлю и в потоке запущу.

С этими словами размяла пальцы и создала этот самый поток. Он напоминал едва видимую конвейерную ленту из воздуха, на которую и лег дедуля, чтобы поплыть из гостиной в прихожую, а оттуда и на улицу.

Выходя, я заперла дом и запечатала его сначала одним, потом вторым, затем и третьим охранным заклятием. Проверила еще раз звонок. В общем, в полной мере почувствовала себя агентом с легкой паранойей по поводу безопасности.

Вирсент, глядя на это, лишь хмыкнул. В глазах его крупными литерами пробежала надпись «Дилетантка». Я лишь поджала губы. Тоже мне, нюансер шпионских дел!

Когда же мы оказались у некроманта, первым делом он помог дедуле разместиться в одной из гостевых комнат. И на этот раз Ирпур без всякого магического сна начал задремывать. Хотя я была уверена, что он еще слышал, о чем мы говорим. Поэтому старалась вести беседу о сущей ерунде, придерживаясь версии, что на нас просто напал ночной грабитель и законники уже забрали его в участок. Правда, по частям. Не знаю, поверил ли дедуля, но иного объяснения я на скорую руку придумать не смогла.

Наконец мы вышли из дедушкиной спальни. И после того, как дверь за нами с Вирсом закрылась, в моей памяти случился провал. Потому что я понятия не имела, как оказалась на кухне у некроманта. И как он сам рядом очутился – тем более. И у меня просто в голове не укладывалось, почему я стояла здесь и резала сыр для бутербродов. А один наглый брюнет его вместо того, чтобы положить на хлеб, нахально уплетал, самозабвенно так, прижмуриваясь от удовольствия. Как будто это были изысканные лакомства.

Только, несмотря на самодовольную некромантскую рожу, я не злилась, а… решила: ну его, этот хлеб. Один сыр, без него, и вправду оказался вкуснее!

Так что я, оценив первый ломтик, потянулась и за вторым. Пока ела, подумала, что хорошо бы стрясти со своего начальства компенсацию. Не с того, что в мастерской, а непосредственного, которое сидело здесь на кухне и жрало.

– Знаешь, чего я сегодня больше всего испугалась? – выдохнув, произнесла, глядя на напарника.

– Чего? – с набитыми щеками, подняв на меня взгляд, спросил Вирсент.

– Что дедушка пострадает. Себя я еще могу защитить, а вот его… Может быть, к нему приставить охрану? Или на пару дней определить в лечебницу? Все же второй раз одну и ту же ногу повредил…

– Зная твоего старика, могу точно сказать: он долго в ней не просидит. Думаю, курорт на целебных водах будет как нельзя кстати.

– За счет короны? – бдительно уточнила я.

– Исключительно за счет нее, – тоном матерого грабителя отозвался некромант.

Я облегченно выдохнула, потому как готовилась уже, что придется сражаться за безопасность дедули, убеждать, угрожать. А напарник взял и капитулировал без боя. От этого на сердце тут же полегчало, и я ощутила, что все-таки дико устала. Так что, неловко попрощавшись с брюнетом, отправилась к себе, чтобы провалиться в сон, как в колодец без дна.

Тьма. Холодная. Густая. Липкая, как кровь мертвеца. Она заполняла легкие, обволакивала сознание, душила. Я мчалась в ней по бесконечному коридору, будто по болотной топи. Ноги, тяжелые, непослушные, словно с тяжелыми гирями, вязли в этой трясине. За спиной все отчетливее были слышны топот, лязг металла, хриплые голоса. Их было много. Слишком много.

– Попалась! – рявкнул кто-то прямо в ухо и дернул меня за руку.

И тут же ледяное лезвие прижалось к шее. Дернусь – и сама себе перережу горло. Страшно было даже вздохнуть. А потом меня и вовсе охватил ужас. Такой, от которого на голове, кажется, зашевелились волосы. Все потому, что, когда я вошла в гостиную, нашу гостиную, с приставленным к горлу клинком, увидела его. Дедушку.

Ирпур. Бледный, с окровавленным лицом. Вокруг него стаей воронья кружили наемники. Их было просто не счесть! И все с горящими алыми провалами глаз. У каждого – кочерга в руках.

– Мы снесем ему голову, если не отдашь «Черный монолит», – неслось со всех сторон, словно карканье.

Я рванула вперед, к дедушке, который захрипел, наплевав на приставленную к горлу сталь. Почему-то та не рассекла кожу, а начала душить, будто гигантское щупальце.

Попыталась закричать, но голос не сорвался. А черные наемники-неупокойники гоготали, рвали меня, душили. А я видела только дедушкины глаза – полные боли, страха и бессилия. И понимала: даже если бы я что-то знала об этом демоновом монолите и сказала – нас бы все равно не отпустили живыми…

– Когда ты примкнешь к нам – скажешь… Принеси клятву верности Тайной канцелярии! – проревел один из преступников, что стоял в гостиной, и кинул в меня черной тряпкой. Та, словно живая, обвила мое тело, сливаясь с кожей, и я ощутила, что сама превращаюсь в точно такую же черную тень с алыми всполохами в провалах глазниц.

Дернулась, пытаясь кричать, но в горле рождался лишь сип и… Вдруг ощутила тепло. Мягкое. Сильное. Родное.

Руки, знакомые, твердые, надежные. Они обняли меня сзади, прижали к груди крепко-крепко. Так, что исчезли и черные удушавшие ленты тканей, и неупокойники. И гостиная, полная смерти…

– Тише… Тише… Я с тобой… Всегда буду с тобой, моя тень.

Последним растворился в сером тумане, который начал светлеть, Ирпур. Он уже стоял на ногах, в элегантном костюме-тройке, с тростью в руке, и, кажется, раздумал умирать. Но терять его все равно не хотелось, и я выдохнула:

– Дедушка!

Вместо ответа – теплое дыхание, коснувшееся затылка.

– Ирен…

Голос Вирса. Низкий и чуть хриплый. Убаюкивающий. Перед ним мои страхи отступали. Исчезала дрожь. И откуда-то появлялась уверенность: все будет хорошо. Во всяком случае, здесь и сейчас.

Я завозилась поудобнее, устраиваясь, и, убаюканная теплом и спокойствием, уплыла в южное лето. Туда, где о вечном шепчет прибой и с твоей душой говорит теплый ветер.

Все-таки как хорошо, что напарник пришел в мой сон. Вот что значит настоящий маг смерти! Смог выгнать умертвий даже из кошмаров. Профессионал. Некро…

Гад!

Самый настоящий что ни на есть гад и сволочь! Потому как ладно бы проникнуть в девичьи сны – это не предосудительно. Но в девичью постель!!! Вирсент же умудрился прийти и туда, и туда разом.

Это я обнаружила, проснувшись в кольце мужских рук. Брюнет сладко сопел мне в затылок, прижимаясь всем собой. Ну и напарничек… Ни стыда, ни совести, ни собственного одеяла!

Брюнет нагло отжал половину моего. Причем натянув то до подмышек и собрав в районе талии гармошкой. Так что с другого края торчала голая некромантская пятка.

Глядя на нее, я почтила свою загубленную репутацию минутой возмущенного фырчания, прикидывая, как бы побыстрее выпутаться из этой неловкой ситуации, а заодно и из загребущих рук напарника и одеяла. Последнее, к слову, с моей стороны умудрилось обвить одну девицу не хуже щупалец. И я, кажется, догадалась, что за спрут и черные ленты душили меня в кошмаре.