Развод. Забери меня, препод - Даль Валерия - Страница 1

– То есть ты считаешь это нормальным? – я повышаю голос, и взгляд отца моментально меняется.

Привык он, что все и всегда его беспрекословно слушаются, только мне разменной монетой надоело быть.

В конце концов, это моя жизнь, и я хочу прожить ее сама, а не по указке отца, мужа или самого дьявола.

– Ирина! – папа говорит тихо, но от его интонации мурашки по коже расползаются.

И он назвал меня полным именем – жди беды. Хочется сжаться в комочек, как раньше, и отползти в угол, чтобы избежать барского гнева. Но нет, не сегодня.

Мне поперек горла стоят навязанный брак и контроль отца.

– Пап, – произношу уже мягче, потому что криками мы друг от друга ничего не добьемся, – ты можешь просто услышать меня? Я твоя дочь, а ты меня, по сути, продал, как племенную кобылу.

– Ирина, не утрируй, – отец морщится, но тоже начинает говорить спокойнее. – Только благодаря семье Игната мы не обанкротились.

– А можно было расплатиться деньгами, когда снова встал на ноги, а не мной? – я падаю в кресло напротив отца и тяжело вздыхаю.

– Ты сама согласилась выйти за него, тем более вы всегда ладили, – заводит отец песню, которую я устала уже слушать. – Игнат нормальный парень, да и ты же у меня умная девочка, которая может им вертеть. Но ты словно специально на рожон лезешь.

Одно и то же… Каждый грёбаный раз одно и то же! Ничего очередной разговор не принесет. И я не понимаю, почему Игнат сам не подаст на развод. Если это будет его инициатива, то все пройдет намного легче, бизнес отца не пострадает.

Но нет… Мужу словно нравится наша семейная жизнь, которую и назвать так язык не поворачивается.

А отцу, наверное, удобно видеть только то, что он сам нарисовал у себя в голове. Идеальная картинка идеальной семьи. А то, что я тычу отпечатком пальцев в виде синяков на своем запястье… Ну, не рассчитал Игнат силу. И вообще сама виновата, что довела мужика. Жена должна быть покорной. Интересно, в каком пункте Семейного кодекса это прописано? Что-то не припомню.

И вот плюнуть бы и растереть, когда окончу универ… Получить диплом, подать на развод и свалить в закат. Отличная идея, только ее не осуществить. Не могу я бросить бабушку, которая меня, можно сказать, вырастила. А поехать со мной в другой город она не согласится. И отец отлично умеет манипулировать моей любовью к бабуле.

– Папа, – начинаю, но во взгляде отца не нахожу ни капли заинтересованности.

И толку тогда с ним разговаривать? А ведь я хотела по-человечески. Предупредить, что жить с Игнатом не буду. Но папа меня не слышит.

В какой момент мы с ним стали так далеки? Очень больно и досадно, что родной человек тебя не хочет слышать. Отец всегда был строгим, но любил меня. Как мог, но любил. Сейчас же что-то словно сломалось. Когда бизнес стал важнее дочери? Мне этого не понять. Да и не хочу я понимать.

– Ира, – он вздыхает, совсем как я недавно, – у меня завтра утром совещание, а тебе наверняка надо на учебу. Помни, что ты идёшь на красный диплом.

Ага, идеальная и послушная дочь. Золотая медаль, красный диплом, только с замужеством не задалось. Но отец в упор этого не видит. А я, несмотря ни на что, настроена решительно.

В последнее время Игнат вообще не видит берегов. И ему как будто этот образ жизни доставляет удовольствие. Я даже не помню, когда он в последний раз в офис ездил. Ежедневно он пьяный, при мне разговаривает откровенно с другими женщинами. Не удивлюсь, если скоро кого-нибудь и притащит в нашу квартиру.

Попрощавшись с отцом, выхожу из дома. Бабушку не стала беспокоить – наверняка она уже спит. Вдыхаю весенний воздух в ожидании такси и понимаю, что совершенно не хочу возвращаться в нашу с Игнатом квартиру.

Не поворачивается язык назвать это место домом. Есть призрачная надежда, что, возможно, сегодня муж будет трезвым и мы сможем поговорить.

Правда, едва я открываю дверь, эта надежда тает, как снег под весенним солнцем. Из гостиной слышится пьяный смех Игната, а потом женский, очень ненатуральный, но из динамика телефона, судя по всему.

– Жена пришла, – довольно и громко говорит муж, чтобы я услышала.

– Ой, наверное, нам пора прощаться, – наигранно произносит женщина.

– Если она не может удовлетворить потребности своего мужчины, то придется терпеть тех, кто может. Да, киса? – Игнат ещё громче говорит.

Задеть меня хочет? Но внутри нет ни ревности, ни боли – только брезгливость. А ведь в одном папа был прав: мы с ним всегда ладили. И я никогда не замечала ни тяги к спиртному, ни к беспорядочным половым связям.

Наверняка, расскажи я об этом отцу, он бы сказал, что это моя вина. С хорошей женой муж не будет смотреть в сторону вино-водочного отдела и на других женщин. Манипуляции на чувстве вины тоже действенно, но я знаю, что причина не во мне. И кто бы что ни сказал, мое мнение не изменится.

– Мой котик, – слащаво поет мадам, явно не обремененная моральными принципами.

Киса, котик… Зоопарк, блин!

– Ира! – зовёт меня муж, когда я прохожу мимо гостиной в сторону ванной.

– Март закончился, котик, – отвечаю я. – Меня до следующего нет.

Зря, наверное, я не удержала язык за зубами. Провоцировать пьяного человека не стоит. Я слышу почти животное рычание, потом, кажется, стакан летит в стену, раздается “ох” от мадам, с которой общается Игнат. И как итог… Я почти скрылась в ванной, но тут мое плечо больно сжимает мужская рука.

Разворот на сто восемьдесят, затылок пронзает боль от удара о дверь, а моя шея оказывается в захвате. Не до удушения, но вполне ощутимо. Я цепляюсь за запястье Игната, расцарапав до крови.

– Ты будешь там, где я скажу, – говорит он, обдав меня запахом перегара, от которого я морщусь. – Сейчас идёшь в душ, а потом я тебя жду. И сделаешь все, что я скажу.

По его маслянистому взгляду понимаю, чего именно он хочет. И едва сдерживаю рвотный рефлекс.

Ни за что и никогда! Пусть ему киса устроит онлайн-стриптиз.

Но мне остаётся только кивнуть, лишь бы он сейчас отстал от меня. Не в первый раз мне придется сидеть в ванной и ждать, пока Игнат уснет. А утром сбегу, пока он будет мучиться от похмелья или все ещё спать.

И что это за жизнь? Но это жизнь за закрытыми дверьми, которую никто не видит. А если рассказать, то скажут, что я преувеличиваю.

Игнат же не такой!

Он же интеллигентный человек из хорошей семьи!

Муж, удовлетворённо кивнув, возвращается в гостиную, а я наконец закрываюсь в ванной. Потираю шею, на которой сейчас видны только красные линии от пальцев, но завтра я наверняка проснусь с синяками.

– Сволочь, – шепчу себе под нос, чувствуя, что глотать мне все же больно.

На улице май, а мне придется замотать платок или надеть гольф под горло. Уже все в футболках в аудитории сидят, а я одна с длинными рукавами, потому что Игнат не рассчитывает силу, когда хватает меня за руки.

Из ванной выхожу через часа два и с облегчением понимаю, что муж храпит на диване перед телевизором, где на экране обнаженные тела. Причем ремень на джинсах мужа расстегнут, как и ширинка. Видимо, пытался поднять неподъемное, вот и включил себе взрослое кино.

На цыпочках пячусь из гостиной в сторону спальни и, закрыв дверь, стараюсь бесшумно подтянуть к ней комод. Замка нет, так что приходится импровизировать.

Слава богу, что за ночь Игнат ни разу не проснулся и не попытался намекнуть на супружеский долг, что стало для него в последнее время какой-то мантрой.

Утром все по-прежнему. Муж на диване, телевизор, правда, сам выключился, но я рано выдыхаю. Только успеваю выпить кофе, как злой с похмелья муж появляется в кухне…

Ну вот, всего лишь десяти минут мне хватило. Видимо, сегодня вселенная не на моей стороне.

– Куда ты собралась? – спрашивает с вызовом Игнат, проведя рукой по растрёпанной шевелюре.