Шейх. Добыча Жестокого - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 5

– То есть золотая середина? – уточнила я.

– Нет. То есть умение чувствовать момент. Знать, когда подчиниться, а когда показать характер. Это искусство, которому не все женщины способны научиться.

Самолет начал снижение. За иллюминаторами показались бескрайние пески, перемежающиеся редкими оазисами. Где-то там, в этой золотистой бесконечности, меня ждала новая жизнь. Или то, что должно было ею стать.

– Скоро прилетим, – сообщила Элен. – В аэропорту нас встретят люди шейха. Ведите себя спокойно, не привлекайте внимания. Помните – с этого момента вы под защитой дома ан-Нахар. Но эта же защита означает, что бежать некуда.

Самолет коснулся взлетной полосы. Дубай встретил нас жарой, которая ударила в лицо, стоило только выйти из кондиционированного салона. Воздух дрожал от зноя, солнце слепило нещадно. Я задыхалась не только от жары, но и от ужаса.

Нас ждали машины – черные джипы с тонированными стеклами. Возле одного стоял молодой араб в дорогом костюме. Увидев Элен, он почтительно поклонился.

– Ас-салям алейкум, устаза Элен.

– Ва алейкум ас-салям, Юсуф. Как дела в доме?

– Все спокойно. Господин велел передать, что он встретится с новыми приобретениями завтра вечером.

Новые приобретения. Вот так просто и буднично он назвал нас. Товар, который нужно доставить и правильно оформить.

Мы выехали из города и помчались по шоссе через пустыню. По обеим сторонам дороги простирались бескрайние дюны, переливающиеся на солнце всеми оттенками золота и охры. Красота завораживала и пугала одновременно. Здесь можно было затеряться навсегда.

– Света, – позвала я дрожащим голосом. – Ты правда не боишься?

Она повернулась ко мне. В ее глазах я увидела страх, который она так старательно прятала за напускной бравадой.

– Боюсь, – призналась она тихо. – Очень боюсь. Но что толку? Назад дороги нет. Значит, надо играть по новым правилам.

– А если не получится?

– Получится. – она сжала кулаки. – У меня нет другого выбора.

Впереди показались крепостные стены – высокие, светло-песочного цвета, увенчанные башнями. За ними виднелись купола и минареты. Дворец шейха выглядел как декорация к "Тысяче и одной ночи" – сказочно и недосягаемо красиво. И абсолютно нереально.

– Приехали, – объявила Элен торжественно. – Добро пожаловать в дом ан-Нахар.

Ворота беззвучно раскрылись перед нами. Джип въехал во двор, вымощенный цветным мрамором. Фонтаны били серебристыми струями, пальмы склоняли резные листья. Воздух был напоен ароматом жасмина и розового масла.

Мы вышли из машины. Жара обрушилась на нас, как физический удар. Света ахнула от восторга, рассматривая роскошь вокруг. Я же чувствовала, как красота этого места давит на меня, словно хочет подчинить, сломать мою волю.

К нам подошел высокий мужчина в белых одеждах. Лицо смуглое, красивое, но с печальными глазами. Двигался он плавно, бесшумно.

– Это Закария, – представила Элен. – Главный евнух гарема. Он покажет вам дорогу.

Евнух. В наше время. Я чуть не рассмеялась истерически. Гарем, евнухи, рабыни… Что дальше? Слово "наложница" красиво прикрывало безвольных кукол. Игрушек шейха. Которых он менял как перчатки.

– Элен, – окликнула я женщину перед тем, как мы разойдемся. – А что случилось с теми двумя? С теми, кого мы заменяем?

Элен остановилась и посмотрела на меня серьезно. В ее глазах мелькнул ужас.

– Одна пыталась бежать. Ее нашли в пустыне через три дня. Вторая… вторая влюбилась. В охранника. – Она помолчала. – Любовь в гареме – смертельно опасная роскошь, Злата. Запомни это.

И она ушла, оставив меня наедине с пониманием того, что игра, в которую нас втянули, смертельна. Здесь ошибки не прощают. Здесь слабость равна гибели.

Но я не собиралась быть слабой. Я собиралась выжить. Любой ценой.

Я не спала всю ночь. Лежала на шелковых простынях, слушала, как за окном шумит ветер в пальмах, и думала о завтрашнем дне. О встрече с человеком, который купил меня как вещь. Как игрушку для своих извращенных развлечений.

За эти несколько дней – с момента аукциона до прилета сюда – я успела понять многое. О том, что свобода, которую я считала само собой разумеющейся, оказалась иллюзией. О том, что мир гораздо жестче, чем я думала. И о том, что единственное, на что я могу рассчитывать в этом месте – это собственная сила воли.

Утром меня разбудили служанки. Молчаливые девушки в белых одеждах, которые появились в моей комнате, как призраки из потустороннего мира. Они не говорили – только жестами показывали, что мне нужно делать. Одна принесла завтрак на золотом подносе, другая подготовила ванну, третья выложила одежду.

Завтрак я почти не тронула. Желудок сжимался от нервов в болезненный узел. Но в ванну погрузилась с отчаянным удовольствием – вода была теплой, ароматизированной маслами жасмина и розы. Служанки мыли мои волосы каким-то волшебным травяным составом, от которого они стали шелковистыми и блестящими. Кожу натирали скрабом из измельченного жемчуга и меда.

Готовили меня, как жертву для ритуального жертвоприношения.

Потом началось облачение. Платье из тончайшего шелка цвета слоновой кости, почти прозрачного. Оно облегало фигуру, как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб моего тела. Поверх – тонкая накидка из серебристой ткани, расшитой мелким жемчугом. На шею надели ожерелье из крупных изумрудов, в уши – серьги-капли того же драгоценного камня.

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Передо мной стояла восточная красавица, созданная для гарема. Волосы уложены в сложную прическу, глаза подведены черной подводкой, губы накрашены кроваво-алой помадой. Я была прекрасна и чувствовала себя абсолютно чужой.

– Готова? – спросила Элен, появившись в дверях как вестник судьбы.

Я кивнула, не доверяя голосу.

– Помни главное: не смотри ему в глаза, пока он не разрешит. Отвечай только на прямые вопросы. И не делай резких движений.

– Он что, дикий зверь?

– Хуже. Он мужчина, привыкший к абсолютной власти.

Мы шли по коридорам дворца. Навстречу попадались слуги, которые низко кланялись Элен и с нездоровым любопытством поглядывали на меня. Я была новинкой, свежим развлечением для господина.

Мы остановились перед массивными дверями из темного дерева, украшенными зловещими резными узорами. Охранники в белых одеждах стояли по обеим сторонам, неподвижные как каменные статуи.

– Заходи, – сказала Элен роковым голосом. – Я буду ждать здесь.

Двери беззвучно открылись. Я сделала глубокий вдох и переступила порог в свою новую жизнь.

Кабинет поражал невероятной роскошью. Высокие потолки, колонны из черного мрамора, ковры ручной работы. Стены украшали картины и оружие – кинжалы, сабли, древние щиты. У окна стоял массивный стол из красного дерева, на котором лежали планшеты, документы и несколько дорогих телефонов.

А за столом сидел он.

Шейх Асад ан-Нахар.

Дыхание перехватило так, что я чуть не задохнулась. Боже мой, каким же он был невероятно красивым. Не просто красивым – божественным. Словно дьявол во плоти, словно какое-то адское божество. Порочное, как смертный грех, и прекрасное, как падший ангел. От его красоты слепило глаза и мурашками покрывалось все тело.

Первое, что поразило меня до глубины души – он был молод. Тридцать два года, как говорила Элен, но выглядел еще моложе. Черные волосы – коротко и аккуратно пострижены.

Лицо… О Боже, это лицо можно было изучать часами, как бесценное произведение искусства. Точеные скулы, прямой нос с аристократической горбинкой, придающей благородство профилю. Губы чувственные, полные, но твердые – рот человека, привыкшего отдавать приказы и никогда не объяснять их дважды. Подбородок волевой, с едва заметной ямочкой. И кожа – смуглая, словно золотистая, гладкая, без единого изъяна.

Но глаза… Глаза были настоящим откровением. Черные, как бездонная ночь пустыни, обрамленные густыми ресницами. В них плескался дикий огонь – опасный, гипнотический, завораживающий. Это были глаза хищника, но хищника утонченного, интеллектуального, развратного. Глаза, которые видели насквозь, читали мысли, оценивали и выносили беспощадный приговор.