В его глазах (СИ) - Ардо Анна - Страница 8

Станислав подвёл меня к какой-то двери и остановился.

— Помнишь, о чём я тебя предупреждал?

— О стоп-слове?

— Не только, — строго возразил Адлер. — Глаза.

— Не смотреть в глаза, — всё-таки вспомнила я.

— Верно, — он одобрительно кивнул. — Веди себя тихо и незаметно. Не говори ничего, если не спрашивают. Если задают вопрос, отвечай спокойно и уважительно. Обращайся и ко мне, и к Золотницкому «Хозяин». Всё понятно?

— Да, — проронила я, скорее просто на автомате.

Ничего мне не было понятно. Я вообще не понимала, для чего нужны все эти игры и условности, но уже приняла правила и не собиралась отступать.

Станислав вошёл в дверь без стука, приложив пластиковую карточку к считывающему устройству. Я проследовала за ним. Грохот в висках мешал сосредоточиться, но я всё же разглядела в дальней части комнаты диван, где находился незнакомый мужчина. Оскар Золотницкий — вот, значит, каков он…

На первый взгляд, пан Золотницкий выглядел на один возраст с Адлером и примерно того же роста. Волосы русые, глаза отливают серебром. Или, может, так казалось из-за цвета его светло-серого костюма.

— Привет, Оскар, — поприветствовал Станислав и двинулся первым навстречу к своему деловому партнёру. — Я тебя уже заждался.

Золотницкий встал с дивана, коротко глянул на меня, затем мужчины обменялись рукопожатиями, и металлические глаза Оскара вновь обратились ко мне.

— Я думал, у нас сегодня деловые переговоры, а не развлечения, — он прищурился, изучая меня, будто под микроскопом. — Кто это?

— Считай, мой маленький подарок тебе на вечер, — ответил Адлер и поманил меня рукой.

Я подошла, встала рядом с ним. Сначала посмотрела в лицо Оскару, но тут же опустила глаза в пол. Станислав провёл ладонью вдоль моего плеча.

— Это Аника, — сказал он. — На сегодня она твоя.

— Я что-то не припомню у нас такую малышку, — прозвучал голос Золотницкого.

— Приятный сюрприз, — ответил Адлер.

Меня так и подмывало снова посмотреть на Оскара, но я сдержалась. Услышав его шаги и поняв, что теперь он стоит вплотную ко мне, я вздрогнула. Оскар заставил меня поднять лицо, подцепив указательным пальцем мой подбородок. Я подчинилась, но постаралась избежать прямого взгляда глаза в глаза.

— Хорошенькая, — заключил он.

Я почувствовала новое прикосновение и легко осознала, что это рука Оскара притрагивается ко мне. Его повадки отличались от того, как вёл себя Адлер. Сейчас они оба касались моих плеч, но, даже не глядя, я легко могла определить, кто и где находится. Руки Золотницкого были грубее и жёстче. Почти моментально его прикосновение превратилось в крепкий хват. Он схватил меня за руку и дёрнул вперёд. Я очутилась в пятне света, исходившего от высокого напольного торшера.

— Полегче, — сказал Станислав. — Девочка пока не в Теме. Ей нужен бережный наставник.

— А ты хорошо знаешь мои слабости, — засмеялся Оскар.

Я не удержалась и посмотрела на него. Несомненно, мужчина был привлекателен: гладко выбрит, атлетически сложён, на широких ладонях проступали выпуклые вены, волевой подбородок выдавался мощной нижней челюстью. Золотницкий чем-то напоминал одного актёра, который нравился моей маме, — Дольфа Лунгрена. Она считала его эталоном мужской красоты. А вот мне такой типаж никогда не нравился. И, несмотря на все его внешние достоинства, я не испытала к нему ни капли симпатии.

— Аника, значит… — проговорил Оскар и повернулся ко мне, я успела вовремя опустить взгляд. — Что ж, буду рад проводить тебя в наш увлекательный мир, — он вновь оказался рядом и стал обходить меня по кругу, как змей, накидывающий смертельную петлю на свою жертву. — Ты знаешь, кто я?

— Оскар Золотницкий, — ответила я, глядя в пол.

— Хорошо. А как ты меня будешь называть?

Сделав глубокий вдох, я проронила:

— Хозяин.

— Очень хорошо, — кажется, Оскар действительно остался доволен моими ответами. — А я буду называть тебя Куколкой, ты не против?

— Нет…

— «Как прикажете, Хозяин», — выпалил мне в ухо Золотницкий. — Повтори.

— Как прикажете, Хозяин, — слова прозвучали тихо и резко, я и сама испугалась того, что произнесла.

— Умница, Куколка, — он пригладил меня по голове, будто собаку. — Теперь я готов выслушать твои табу.

Я коротко глянула на Адлера. Тот молчал, но еле заметным жестом дал мне понять, что я должна повторить то, что уже говорила ему.

— Никакого секса, — произнесла также тихо.

Оскар приблизил своё лицо к моему.

— Жаль, — выдохнул он мне в губы. — Но ты ведь всегда можешь передумать.

— Я не передумаю…

Едва прозвучали эти слова, как тут же оборвались, потому что Золотницкий ударил меня по щеке. Не так чтобы очень больно, я скорее просто испугалась. Но это было обидно, жутко обидно.

— Тебе не давали слова, Куколка, — жёстко заявил он.

— Оскар, — сказал Станислав, — не переусердствуй.

— Она ведь моя, — напомнил Золотницкий с едким смешком и обратился уже ко мне: — Куколка, какие ещё табу у тебя есть?

Ещё не отойдя от оплеухи, я молчала. Страх покрыл меня липкой коркой. Если бы я вознамерилась тут же уйти, стали бы они меня держать?.. Не знаю. И не могла узнать, поскольку упрямо оставалась на месте.

«Это просто игра», — вспомнила я слова Артура.

Так хотелось ему верить в этот момент. Но для меня всё выглядело слишком серьёзно и опасно. Я заперта в комнате с двумя мужчинами, каждому из которых ничего не стоит причинить мне боль, и это даже доставит им удовольствие.

«Боль может быть приятной», — прозвучал в мыслях голос Адлера.

Ему тоже я бы поверила с радостью. Вот только приятно мне не было, нисколько.

— Куколка, ты язык откусила? — напомнил о себе Золотницкий.

— Нет, я…

— Хорошо, — он погладил меня по щеке, которая всё ещё горела от его пощёчины. — Я не буду тебя обижать, моя маленькая, — Оскар вроде бы ласково обнял за плечи, но меня в буквальном смысле затрясло. — Ну-ну, Куколка. Неужели ты настолько пуглива?

— Я ведь предупреждал, что у неё нет опыта, — сказал Адлер.

Золотницкий что-то фыркнул и погладил меня по обнажённой спине. Дрожь не унялась совсем, но я постаралась взять себя в руки и не трястись, как осиновый лист.

— Всё хорошо, Куколка, — прошептал Оскар мне в ухо и снова спросил в полную громкость: — Итак, у тебя будут ещё табу?

Я приготовилась сказать, чтобы он не прикасался ко мне — вот ещё одно моё табу. Но затем вспомнила наставления Артура, который предупредил, что хорошие деньги я заработаю лишь в том случае, если Оскару всё понравится. А ему нравилось меня трогать.

— Больше нет, — ответила я и быстро прибавила: — Хозяин.

— Чу́дно! — обрадовался пан Золотницкий. — И последнее: твоё стоп-слово?

Вновь на мгновение встретившись глазами со Станиславом, я произнесла:

— Рамка.

— Тогда, пожалуй, начнём! — засмеялся он демоническим смехом.

Только тогда я осознала, что вот это и есть та грань, ступив за которую, уже не выпутаюсь из сетей, покуда всё не закончится. Покуда меня не выпустят. А выпустят меня тогда, когда вдоволь наиграются. И не осталось никаких сомнений в том, что я не выйду отсюда прежней.

Мужчины заняли места рядом с низким стеклянным столом: Золотницкий сел в кресло, Адлер — напротив него, в точно таком же. А я стояла потерянная, не зная, что мне делать. Хотя, может, стоило порадоваться, что про меня забыли на какое-то время. Вот только продолжалось это недолго.

— Куколка, — позвал Оскар, — налей нам виски.

Кивнув, я стала озираться по сторонам в поисках бара. Заметила его над камином. Пока ходила, мужчины начали диалог. До меня доносились обрывки разговора, но речь шла о делах, которые не касались моей персоны. И я немного выдохнула.

— Признай, что уже потерял интерес к этому бизнесу, тебе стало скучно, — это был голос Станислава. Он говорил спокойно и вкрадчиво. — Будет гораздо лучше остаться у руля тому, кто заинтересован в полной мере.