Ловкач. Том 1 - Перумов Ник - Страница 11

Мои штурмовые конструкты по инерции всё ещё приближались, пока я резко не дал им команду «стоп». Они встали, как влитые, и вокруг них клубилась пыль. Пожиратель Сигнатур уже ткнулся в остатки щита раненого – я оттащил его назад, прежде чем он начал бы сжирать всё подряд.

Девушка не поднимала рук, и всё же воздух вокруг неё был натянут, как струна. Руна на воротничке мигнула, и по моей защитной сфере прошла тонкая волна, словно она хотела просто дотянуться, понять, кто я такой.

Я позволил волне скользнуть, не отвечая. Пусть запомнит меня «пустым». И – да, остановил атаку окончательно. Решение было принято в ту же секунду, как её взгляд вонзился мне в лицо. В глазах застыло отвращение, будто это и не честная война, а какая-то гнусная измена – с моей стороны.

Словно я её соблазнил, обманул и бросил.

Она молчала, но я услышал: «Ты бы мог поступить иначе».

Забавная девчонка…

Она не представляла угрозы. Я чувствовал, насколько она выложилась – наверное, ныряла в Астрал в отчаянной попытке вызвать могущественных, как ей казалось, защитников.

Но я знал тогда – в этот момент она не вызовет даже облачного котёнка.

Моя победа близка.

Ещё чуть-чуть, и я всё вспомню – или мне так кажется; надо лишь прорваться дальше, за эти ворота.

– Уходи, – сказал я, обращаясь напрямую, голосом, который разносил Астрал. – Это твой шанс. Я не убиваю слабых и беззащитных.

Глаза её были тёмными и ясными, без всякого страха. Взгляд не сломленный, но осуждающий, полный бесконечного презрения.

Как будто я не просто разрушал город, а предавал что-то, во что мы верили с ней вместе.

– Я не враг тебе, – добавил я. – Ты не понимаешь – мы очищаем, как лекарь очищает рану. Мы готовим почву. Это необходимо, чтобы…

– Я же говорила тебе, что ты не пройдёшь, – вдруг услыхал я её скрежещущие слова.

Это не было воспоминанием. Часть моей памяти заговорила иным, собственным голосом.

Врата! Ворота города, сквозь которые я пробивался тогда – и теперь они точно так же манят меня, манят памятью о моей победе.

– И теперь ты не пройдёшь.

Она смотрит мне прямо в глаза, и во взгляде её к презрению примешивается вызов.

Я смотрю ей в глаза и не двигаюсь с места. Мои конструкты застоялись, ждут команды, но последнего приказа я не отдаю. Что-то кроется в этом взгляде… за тем презрением, что я помню. Презрение – оно настоящее; а вот голод, прячущийся за ним – уже совсем иное.

Я его видел, этот голод. Совсем недавно, там, в Астрале.

Как видел тварь, что поднималась из глубины, от границы Срединных слоёв.

Девушка шагнула мне навстречу.

– Ты боишься? Меня и моего раненого брата?.. Ты пятишься, трус?..

А! Ловушка!..

Пространство начинает ломаться множеством острых граней.

Западня!.. Но нет, я вам не достанусь, рано радуетесь!..

Оно жадно тянулось к моей искре, я бы сказал – как мошкара на свет, не будь оно так сильно и опасно.

А я потратил набранное в Астрале, отражая первую атаку.

Нет!.. Меня они не получат!..

И теперь я выныривал из глубины воспоминаний, отталкиваясь от памяти, что обернулась предательством. Подделкой. Вслед мне нёсся разочарованный голодный вой.

Нет, хватит, я сильнее этого, я сильнее всего! Пусть сил осталось – даже не крохи, а исчезающе малое, почти ничто, но я ступил в Астрал, я смог!.. И, к тому же, я узнал, что память мою охраняют не просто сторожевые чары, но убийственные заклятия.

И это, скорее всего, значило, что очистил мои воспоминания кто-то другой, не я.

Тяжело дыша, я приходил в себя. После дивных красот и чудес Астрала дико было оказаться вновь в убогой каморке, над сундучком Ловкача, того, чьим телом и – жаль, частично – памятью я завладел.

– Что же у тебя в этом сундучке, приятель? – прошептал я. – На какой крайний случай берёг?

Замок негромко щёлкнул. Хорошо смазан, Ловкач о нём заботился, хотя ключ хранил в чужих руках.

Но прежде, чем открыть крышку, я невольно подумал о Сергии Леонтьевиче, странном чиновнике со значком на лацкане. Он ещё нёс какой-то вздор про «фибрильные загрязнения», про «кафедры экспериментального богословия»…

И носил на пальце перстень, заряженный силой до такой степени, что меня просто отбросило.

И ещё я вспомнил того «монаха» с жутким агрегатом за плечами. И его спутника, явно не человека, или человека очень, очень сильно изменённого.

Тут, в этом мире, шла игра по-крупному. И я уже почти не сомневался, что я в этой игре отнюдь не ферзь, как я привык, но, в лучшем случае – проходная пешка. Ой ли?

Так, неважно! – пресек я поток размышлений.

Ловкач, забирай то, за чем ты сюда пожаловал, и уходим, выполнять следующую часть плана, великого плана, доверенного мне великим же Лигуором.

Это были не мои мысли. Но кто-то очень хотел, чтобы я думал, что именно мои.

Ах вы, мелькнуло у меня. Вы постарались, вы кастрировали мне память, чтобы я поменьше размышлял, а только выполнял приказы. Но это мы ещё посмотрим, кто чьи приказы выполнять станет!..

Крышка сундучка распахнулась. Ну, да, запас правильного вора на чёрный день. Стопки золотых монет, пачки ассигнаций, довольно много. Какие-то вполне официально выглядящие бумаги, паспорта, на скверных чёрно-белых фотокарточках хмурится мой носитель. Оказался тут и тяжёлый воронёный револьвер, патроны к нему, но ничто из этого не заинтересовало ни меня, ни подсознание реципиента. Он небрежно отложил деньги и документы в сторону, не глядя, сунул куда-то вбок мешавший револьвер. Остановился.

Там лежала одежда. Одежда, которую я узнал тотчас же.

Долгополое одеяние, где ткань переливалась тусклым металлом, а капюшон падал так низко, что лицо полностью уходило в тень. На рукавах – кожаные пластины, прошитые узорами, больше напоминающими тайные знаки, чем швы. Облачение для тени, для того, кто умеет скрываться и наносить удар первым. Перчатки без пальцев, тончайшей кожи, на них закреплены странной формы металлические детали, не то руны, не то символы. На самом плаще – назовём его так – тоже навешаны амулеты, талисманы, даже настоящая цепь.

Мы одевались так, выходя на первые задания, когда дело ещё только в самом начале, когда приходится более-менее незамеченными скользить по чужим улицам.

Все эти вещицы были почти пусты. Именно почти. Силы в них оставалось по капле и… было что-то ещё, я не мог точно определить, что именно. Словно… у всех у них незримо огранили астральные отражения, сделав их там совершенно одинаковыми.

Всё интереснее и интереснее.

Но даже одеяние это померкло перед тем, что руки мои – точнее, руки реципиента – выудили что-то, аккуратно завёрнутое в белую тряпицу, с самого дна сундучка.

Да. Вот оно. Вот зачем меня привела сюда память Ловкача-изначального.

Пальцы коснулись свёртка – и ощутили знакомое биение.

Завязь.

Завязь Узла.

Я узнал её тотчас, мне даже не требовалось разматывать тряпицу. И это не просто Завязь, но Завязь замкнутая, запертая хитрыми замками, замками этого мира, непривычными мне.

Я ощутил её, ещё не распустившуюся, но уже готовую к росту. Как будто держал в ладони семечко, из которого поднимется не одинокое древо, но целый лес.

Знал ли сам реципиент, что именно он хранит на дне своего заветного сундучка?.. Я покосился на кольцо, что так и носил на левом безымянном пальце. Очень возможно, что и знал. Непрост он был, куда как непрост… Именно поэтому он и был здесь нужен.

Да, всё складывалось слишком правильно. Мой реципиент – словно ключ без замка. Не ученик, не маг, не воин, а именно взломщик.

Его руки привыкли к запорам и хитрым механизмам. Именно к этому его готовили – чтобы в нужный момент вскрыть то, что прикажут.

Хотел бы я знать, как он её заполучил – вкупе с боевым одеянием магов?

У взломщика сейфов, пусть умелого и незаурядного вора? Кто вручил её ему? Кто объяснил, что надо бережно хранить?..