Люциферов писарь - Белинский Даниил - Страница 8

– Пошел прочь из храма. Сегодня же ты придешь на вечерние служение, но не в одеянии служителя, а в простом.

Он оскалился.

– А это…, – схватил парня за его указательный палец, немного испачканный в чернилах. – пойдет на жертву богу Джехути.

Жрец бога Джехути одобрительно кивнул, а верховный жрец подытожил.

– И больше ты здесь не появишься.

Сидя у подножия храма, уже бывший служитель богов, уныло смотрел на пыльную землю под ногами. Никаких мыслей не было. Вокруг тишина, нарушаемая изредка проходящими мимо прихожанами.

Он медленно обернулся и взглянул на храм. Пять лет жизни. Полжизни учебы. И такой бесславный конец. Его изобретение так и не увидит свет. Он не стремился к богатству и славе, а лишь хотел оставить миру нечто важное, то, что сделает его лучше. Из сумки он достал небольшую баночку и открыл крышку. Внутри густая, черная, все еще непривычно яркая смесь.

– А ведь я даже не успел дать ей название, – думал он, перебирая в уме десятки вариантов.

Наконец, одно слово задержалось в сознании, показавшись правильным.

– Назову их… «чернила», – тихо произнёс он.

– Чернила? О чём это вы, юноша? – раздался голос за спиной.

Он вздрогнул. Позади стоял прихожанин, судя по всему, только что спустившийся из храма.

– Что? А… Нет, это так, мысли вслух. Не обращайте внимания, – бросил он отрывисто.

– Простите… Вы не против?

Незнакомец, осторожно подобрав подол изношенной мантии, опустился рядом.

– Ну, вы уже сели. А, впрочем, какая разница… – немного смутившись, ответил бывший жрец.

Желание общаться с кем-либо не было, но он не хотел показаться неучтивым.

Мельком взглянул на незнакомца. Лицо скрывал капюшон, защищая от палящего солнца и дорожной пыли, но в остальном он выглядел как обычный горожанин.

– У вас, похоже, выдался не самый удачный день? – с любопытством спросил незнакомец.

– Да уж, бывали и лучше. Вы наблюдательны. – тусклым голосом отозвался парень.

– Что ж, понимаю. Жизнь – сплошные черные и белые полосы. А хотите я вам немного подниму настроение?

Бывший жрец нехотя кивнул, забыв , что из-за капюшона собеседник не увидит кивка. Тот увидел.

– Что, если я вам скажу что какое-то время тоже изучал всевозможные смеси для написания, будучи писарем. Но, к моему сожалению, добиться каких-либо значимых результатов не получилось – с грустью в голосе сказал он.

Сделав небольшую паузу, продолжил.

– Видите ли, мой господин спонсировал мои труды много лет, но разочаровавшись в столь долгих поисках, отправил меня искать решение проблемы по миру.

– Откуда он знает о моих поисках? – с тревожным любопытством подумал бывший жрец. Словно угадав его замешательство, мужчина продолжил.

– Приношу свои извинения, мне довелось услышать в храме ваш разговор. Я искренне сочувствую вам, они были слишком строги. К тому же вы им принесли на блюдечке такое любопытное изобретение. Как вы там его называли, чернила?

– Спасибо за добрые слова , – искренне поблагодарил парень. – Да, думаю это подходящие название. А откуда вы прибыли?

– Из Мемфиса – коротко ответил незнакомец.

– И какую цель вы тут преследуете? Ищите какие-то ингредиенты, отсутствующие в вашем городе? – поинтересовался молодой человек, вспоминая как долго и упорно искал и подбирал компоненты.

– Я уже нашел. Вас. – скупо посмеялся незнакомец.

Как вы смотрите на то, чтобы продать мне рецепт вашего изобретения?

– Рецепт не продается. – напряженно произнес бывший жрец.

– Но я вам даже не назвал сумму. Мой господин очень богат…

– Извините, это не обсуждается

Незнакомец печально вздохнул. Какое-то время они сидели молча, и это молчание становилось неловким. Как только бывший жрец встал чтобы попрощаться, мужчина прервал молчание.

– Скажите, а если бы вам предложили исполнение одно вашего желание взамен на рецепт, вы бы согласились?

Мужчина продолжил.

– Ну, например, несметные богатства? Собственный дворец, достойный фараона? Или нескончаемый поток непревзойденных красавиц, которые готовы пасть к вашим ногам по первому зову? – серьезным тоном спросил прихожанин.

Молодой человек улыбнулся, на мгновенье задумавшись.

– А знаете, – сказал он – Если бы такое было возможно, я бы подумал над вашим предложением.

Мужчина удовлетворенно усмехнулся.

– А вы мечтатель. Давайте попробуем, ради интереса? Пожмем руки, и вы выберете свое желание.

– Это же меня ни к чему не обязывает?

– Абсолютно. Ну что?

– А давайте!

Незнакомец достал из-под мантии руку и сняв перчатку протянул ее улыбающемуся парню. Рукопожатие состоялось. Его ладонь оказалась обжигающе горячей, и прежде чем юноша отдернул руку, незнакомец поспешил спросить.

– Ваше желание?

Он ожидал чего угодно. Любое желание, которое искушает каждого смертного, жившего за 6000 лет до нашей эры: бессмертие, вечная молодость, богатство и золото, личный храм и почитание как бога, контроль над духами Дуата, знание всех тайн мира, в конце концов.

Но юноша не знал, что пожимая руку незнакомцу, отдает ему свою душу, и загадал:

– Вам мой рецепт. А в замен… Хочу служить у вашего господина писарем! – заулыбался он.

Но реакция незнакомца оказалось неожиданной. Тот молча вырвал сухую руку из рукопожатия и резко встал.

– Вы глупец. – холодным тоном произнес он, после чего повернулся к парню.

Глядя на него снизу вверх, лишь тогда бывший жрец смог разглядеть лицо незнакомца. Его лоб наполняли морщины, а вместо глазниц горели ярко красные огни, которые он тщательно скрывал за капюшоном.

– И мы с вами не поладим, Тотмес. – угрюмо закончил он.

***

В столь ранние годы, практика продажи Души не использовалась. Опыта у демонов в этом деле не было, и Бальмонт был первым. Только лишь в будущем желание стали спрашивать заранее, во избежание просчетов.

Будучи демоном низшего сословия, он хотел выслужиться перед Вельзевулом, и направился в мир людей, чтобы найти что-то, что поможем ему продвинуться по званию.

Чернила вполне себе подходили. И его задумка была проста, заполучить рецепт. Купить или на крайний случай обменять на желание через сделку. По прибытии его бы назначили на новую должность «Люциферов писарь».

Он планировал жить себе припеваючи, ходить с высоко поднятой головой и гордиться таким званием. Но вернулся он не один, а с ненавистным ему Тотмесом, который благодаря своему бездарному желанию сломал все планы Бальмонта. Хоть и не специально.

Но, все же, через сделку рецепт демону заполучить удалось. И Вельзевул, не оставив без внимания потуги Бальмонта, пожаловал ему должность начальника писаря, сделав одолжение.

Тотмес несерьезно отнесся к сделке. На тот момент он думал, что если бы незнакомец и правда мог помочь, то можно было бы покинуть Фивы, в которых у него назревали проблемы, и направится в Мемфис, на почетную службу к господину незнакомца.

По итогу все так и произошло, но господином оказался Люцифер, а Мемфис оказался адом.

Успокаивало только одно, при всей глупости его желания, оно сохранило его тело и Душу при нем.

Вечер перерос в катастрофу.

Сешат выбежала из Пергамской библиотеки, сдерживая слёзы. Оставшись одна, она села и облокотившись спиной об оливковое дерево, позволила себе заплакать.

– Сешат! – послышался встревоженный крик.

– Сеееешат! – уже ближе.

Она попыталась взять себя в руки.

– Сешат… – подбежала к ней девушка и, выдыхая, остановилась. – Прошу, успокойся, – она села рядом и обняла её.

– Послушай меня, послушай… – нежно потрясла за плечо.

Сешат подняла заплаканные глаза. Деметра, печально глядя на нее, осторожно смахнула слёзы с её лица нежным касанием.

– Ты не должна показывать слабость перед этим ублюдком, слышишь меня?

– Я больше не могу! Это невыносимо!

Деметра вздохнула, встала и подала ей руку.