Лекарка поневоле и опять 25 примет (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 13

— Далече. Отсюда в сторону центра до площади с фонтаном, а от неё направо к скверу. Возле него жёлтое здание, от вида которого аж зубы ноют. Там дознаватели сидят, а ЭСБэшники рядом, в неприметном сером, — охотно поделился информацией хозяин.

— И большое отделение? — полюбопытствовал Эрер.

— А мне откуда знать? Но уж не маленькое. Десяток мобилей за ними есть.

Эрер примерно прикинул размеры и остался удовлетворён.

О том, что в Эстрене ищут Странника, он узнал почти сразу, из разговоров на одной из ярмарок. Сам старался сильно не болтать — эстренский у него был хоть и не плохой, но акцент всё же выдавал чужака. Не всем легко даются языки. На боевом факультете эстренский преподавали, но в урезанном объёме: в основном, военные команды и простые фразы, необходимые для взаимодействия у Разлома. А домашний преподаватель нортского и эстренского, нанятый отцом, был не так уж хорош.

Об отце Эрер старался не думать. Прошлое по большей части оставалось покрытым завесой, но кое-что он вспомнил. Одинокие вечера. Свою полупустую квартирку с матрасом на полу. Завизированное официальное отречение отца, лежащее на столе.

Самого отречения и событий, к нему приведших, Эрер вспомнить не мог, как ни пытался. Только голова начинала болеть от усилий. Иногда ему снились сны, но мутные и наполненные тоской.

Он не помнил, почему не стал пилотом, хотя грезил этой профессией всю жизнь. Почему не женился, хотя всегда хотел найти достойную девушку, которая приняла бы его таким, какой он есть. Почему пошёл в СИБ, ведь раньше большого интереса к разведке и шпионажу не испытывал. Детективы читал, загадки любил, но не настолько, чтобы связать с расследованиями жизнь.

Однако факты остаются фактами. За забытые годы случилось нечто, кардинально изменившее его жизнь, и если уж быть совсем откровенным с самим собой, Эрер больше не хотел вспоминать, что именно. Чувствовал, что ничего хорошего в этих воспоминаниях не будет, и просто отгородился от них.

Если семья от него отреклась, то какая им разница — жив он, погиб или пропал без вести?

Он был уверен, что на территории Эстрены какие-то нычки и явки для СИБовцев есть, но не смог вспомнить ни одной, поэтому рисковать не стал. Купил нормальную одежду, кое-где подработал подзарядкой накопителей, старался дневать в лесу и скрываться под заклинанием незаметности, чтобы ни у кого не вызывать лишних вопросов.

Работу Эрер не искал, хотя уже неплохо представлял, как заработать денег.

Пока что у него была другая цель, и замызганная магомобильная мастерская на окраине подходила для её осуществления как нельзя лучше.

Пятнадцатое юлеля. Незадолго до рассвета

Эрер Прейзер

Ремонт мобилей оказался на удивление медитативным занятием, и Эрер сначала разбирал двигатель, зарисовывая в специально купленный для этого блокнот почти каждую деталь, а потом собирал заново, вникая в его устройство и причины поломок.

Хозяин мастерской — мастер Дре́зер — оказался толковым мужиком, не скупился ни на оплату, ни на объяснения, и позволил Эреру дневать на нежилом чердаке над гаражом. Обоих это вполне устраивало, особенно учитывая разрешение неограниченно пользоваться баней. Место временного обитания Эрер привёл в порядок первым же утром, собрав всю пыль в комок магией, и теперь это было просто пустое помещение с низким потолком, где лежало выданное Таисией одеяло.

Возможно, он себя обманывал, но ему казалось, что плотная шерстяная ткань ещё хранила чудесный запах лекарки. В нём он тонул по утрам, и хотя старался поменьше о ней думать, сны контролировать не мог, поэтому каждый день, засыпая, он и хотел, и не хотел видеть Таисию. Было нечто мучительное и в то же время прекрасное в том, что он раз за разом возвращался мыслями к её образу.

В их истории знакомства оставалось слишком много белых пятен, и он пытался заполнить их воспоминаниями, однако получал лишь странные обрывки из прошлого, с Таисией никак не связанные. Память словно издевалась над ним, не давая ответов на самые важные вопросы, однако охотно подкидывая новые.

Если бы не работа в мастерской и не намеченная цель, можно было бы сойти с ума от калейдоскопа ненужных и порой болезненных воспоминаний, разрозненных, но выстраивающихся в чёткую картину одиночества и неприкаянности.

Тоскливые мысли Эрер гнал от себя прочь и не позволял им овладевать сознанием. У него имелось сразу несколько сложных в воплощении задач, и составленный в голове план помогал не предаваться унынию.

Находящийся в самовольном отпуске по амнезии агент СИБа уныние вообще презирал и делать поблажки не собирался даже себе. Особенно — себе.

Нужный Карр Эрер увидел на третью ночь, под утро. Тот пронёсся мимо тёмной стрелой, оставляя за собой шлейф поднятой пыли. Номер удалось разглядеть лишь чудом, но теперь все сомнения отпали. Это был тот самый мобиль, на котором агенты приезжали к Таисии.

Судя по направлению движения, интересующие его эстренцы возвращались с очередного задания в штаб.

Дрезера в мастерской не было, да и у Эрера имелось кевредовое оправдание для того, что он собирался сделать: пересобранный двигатель необходимо было протестировать на ходу.

Колымага была одной из самых старых серийных моделей — с закрытой кабиной для пассажиров и отделённым перегородкой местом для шофёра. Такие больше походили на кареты, чем на современные мобили, где в салоне водитель и пассажиры сидели вместе. Судя по всему, последние годы внутри некогда роскошного экипажа возили не аристократов, а стройматериалы и корнеплоды.

Руки и лицо Эрер намазал тонким слоем машинного масла, придающего коже тёмный оттенок. После надел рабочую бандану с защитными очками, завёл двигатель колымаги и прислушался к его работе. Звук ему не понравился, надо перепроверить ремни, но заслугой можно считать уже то, что эта рухлядь теперь на ходу. Даже хозяин мастерской удивился, когда стоящая не первый месяц в углу недвижимость взяла и завелась, а потом даже поехала. Заглохла, правда, почти сразу, но после этого Дрезер допустил Эрера к другим мобилям и неплохо заплатил.

Неплохо для полуденника, конечно.

Эрер уже усвоил, что в Приграничье на всё было две цены, и маги платили дороже. Нельзя назвать это справедливым, но причины очевидны: полуденники работали куда больше магов, а получали куда меньше. Впрочем, даже в его текущем положении Эрер не бедствовал — магия стоила денег, и за каждый заряженный накопитель он брал небольшую плату, приятно гревшую карман.

Улицы города ненадолго опустели — полуденники ещё не проснулись, а полуночники торопились вернуться домой до того, как безжалостный свет Солара польётся с небес, оставляя на их коже ожоги и разряжая не защищённые от солнца артефакты.

Колымага бодро катила Эрера к центру, и он одновременно прислушивался к работе двигателя и рассматривал припаркованные мобили. На сиденье рядом стоял ящик с инструментами — на случай внезапной поломки. По крайней мере, так выглядело со стороны. В том же ящике ждала своего часа масляная спринцовка с жидкой грязью, выглядевшая абсолютно невинно.

Катается механик по городу, проверяет работоспособность явно нуждающегося в ремонте мобиля. Что может быть обыденнее?

Искать пришлось долго, Эрер даже подумал было, что особисты загнали дорогой Карр в гараж, но удача ему всё же улыбнулась, просто не сразу. Знакомый мобиль блеснул тёмным глянцем капота из небольшого тупичка.

Он припарковался неподалёку, заглушил тарахтящий двигатель, достал из кармана тряпичную рабочую маску и надел, сделавшись неузнаваемым. Грязная роба, выцветшая бандана и вытертая маска, защищающая дыхание лишь от крупной пыли, — лучшая маскировка. Глаза аристократов будут привычно скользить мимо очередного полуденника, не представляющего для них интереса.

Так как дело было уже после рассвета, Эрер огляделся. Пока никого. Наложил на себя отводящее взгляды заклинание и осторожно выбрался из колымаги, защитив магией от посторонних глаз ещё и её. Подошёл к Карру и убедился, что номер совпадает, а внутри пусто.