Личный аптекарь императора. Том 6 (СИ) - Золотарев Егор - Страница 1

Я замер, вдыхая эфир врага, которого ещё никогда не встречался лично — Платона Грачёва. Он здесь! Совсем рядом!

— Шурик, — послышался слабый голос деда, который вернул меня к реальности.

Вокруг творилась настоящая суматоха. Я машинально блокировал эфир яда, но остальные не могли этого делать, поэтому я подхватил задыхающегося деда под руку и чуть не наступил на Завьялову, которая уже лежала в проходе между сиденьями.

— Нужно убираться отсюда. Держись за меня, а я возьму на руки баронессу, — велел я старику.

— Не могу идти, — пожаловался дед. — Слабость такая, что ноги не поднимаются.

— Погоди, сейчас станет лучше, — я пустил в него свою ману, блокируя ядовитый эфир. — Сплюнь и двигайся к выходу.

Пока дед без лишних вопросов послушно плевался, ведь я отправил эфир в слюну, я поднял баронессу с пола, перекинул через плечо и двинулся к выходу.

Старик Филатов не отставал, цепко держась за край моего пиджака. Пару раз я чуть не свалился, споткнувшись о лежащих на полу людей. Но вскоре благополучно добрался до больших дверей, и как только вышел на улицу и прошёл пару метров, вышел из тьмы. Вокруг стояли те, кто сумел самостоятельно выбраться. Женщины плакали, кто-то блевал в ближайших кустах, кто-то орал в телефон. Вдали слышались сирены.

Передав деду Завьялову, я снова вернулся в зал и принялся выносить всех, кто не успел выбраться самостоятельно. Тюремщики пытались осветить зал фонарями, но магическая тьма просто поглощала световые лучи, поэтому виднелись только светлые кружки.

Когда я вынес на улицу третьего пострадавшего, заодно блокируя яд в его теле, то тьма внезапно пропала. Я забежал в зал и увидел, что он снова осветился сотнями свечей.

— А где смертник? — послышался голос сзади.

Это один из тюремщиков надел респиратор на нос и зашёл вслед за мной.

Распутина нигде не было. Горгоново безумие! Похоже, Грачёв помог ему сбежать! Кислота раствори этого чёртового артефактора!

Я подбежал к алтарю, у которого он стоял совсем недавно и, закрыв глаза, втянул носом. Выбрав эфир Грачёва, двинулся по следу и оказался у двери, через которую завели Распутина.

Сразу за дверью находился длинный коридор с различными административными помещениями. Через пару десятков метров коридор сворачивал налево. Сразу за углом я увидел двух тюремщиков. Они были мертвы, а за ними настежь распахнутая дверь, ведущая на улицу.

Я выбежал и огляделся. Неподалеку стояли несколько человек, выбравшихся из зала. У настежь распахнутых ворот стояла карета скорой помощи. Лекари оказывали помощь пострадавшим от ядовитого газа. Ни Распутина, ни Грачева нигде не видно. Сбежали. Твари! Надо было мне самому прикончить этого ублюдка Распутина!

Я уже хотел вернуться к деду и Завьяловой, но тут снова уловил эфир артефактора. Боясь потерять след, я подошёл к калитке, находящейся неподалеку от ворот, и вышел к узкой грунтовой дороге. Если они уехали на машине, то мне никак не взять след.

Однако я прошел дальше, добрался до оживленной дороги, все еще чувствуя эфир своего врага.

Развернувшись, бросился к парковке, на которой стояла машина нашей службы безопасности.

— Вылезай! — велел я водителю.

— Не положено, — сурово сдвинул он брови.

— Не заставляй меня применять зелья, — грозно сказал я и сделал вид, что хочу вытащить пробирку из нагрудного кармана.

— Хорошо, но я доложу об этом Кириллу, — пригрозил он и вышел из-за руля.

— Хоть самому императору, — я сел в машину, завел двигатель и поехал в том направлении, откуда чувствовался эфир.

Я понимал, что могу в любой момент потерять эфир Грачёва и не питал иллюзий насчет того, что обязательно найду его, но была надежда. Слабая надежда, что в этот раз он не уйдёт от меня.

На ближайшем повороте, я остановился, выскочил из машины и втянул носом воздух. Есть! Похоже, в его машине открыто окно, поэтому след остался. Другого объяснения у меня нет.

Я продолжил путь. Мне кто-то настойчиво звонил, но я даже не вытаскивал телефон из кармана. Потом перезвоню. Такая удача — напасть на след врага, и я ни за что его не упущу!

Когда Василию Денисовичу надели на голову черный мешок, он замер, ожидая удара мечом. Внутренне он уже смирился со своей судьбой и просто ждал, когда все закончится все закончится. Он жалел лишь об одном — что не уничтожил щенка Филатовых…

Но вдруг вокруг начало происходить что-то странное: крики, торопливый топот, звуки падения.

Антимагические кандалы сковывали руки, поэтому он не мог снять с себя мешок и терпеливо ждал, чем всё закончится. Вдруг кто-то подхватил его под руку и куда-то повёл.

«Спасён!» — мелькнула мысль в его голове.

Его уводят с места казни. и это хорошо. Очень хорошо! Он ускорил шаг, стараясь поскорее выбраться из злополучного места, в котором он провёл последний месяц. Впервые за все время, что он провел в ожидании казни у него появилась надежда и жажда жить!

— Кто вы? — шепотом спросил он, когда даже сквозь плотную маску почувствовал прохладный уличный воздух, а под ногами появились мелкие камешки, больно впивающиеся в пятку.

Ему не ответили. Скорее всего его родные наняли кого-то. И правильно, не надо самим в это дело вмешиваться, а то гнев императора может пасть и на них. Василий Денисович стал лихорадочно размышлять на тему, где он спрячется от правосудия.

Пересидеть, а потом за границу. Там у него в нескольких банках остались номерные счета, о которых никто не знал, кроме него. Нет он оставил распоряжение что после его смерти банки свяжуться с родственниками… но сейчас он надеялся, что этого не произойдет. К тому же имеются драгоценности и золото, а император не вечен, и вообще время часто многое меняет…

А насчет спрятаться… в детстве он бывал в гостях у своей тетки в небольшой деревеньке в Вологодской области. Она уже давно умерла, впрочем, как и остальные жители деревни. По его сведениям, на деревне проживали две пожилые супружеские пары и всё.

Пока он пребывал в мечтах, его подвели к машине и помогли сесть на заднее сиденье.

— Благодарю. И снимите с меня этот чертов мешок.

Мешок сдернули, и он зажмурился от света. Когда глаза привыкли, Распутин поднял голову и посмотрел на своего спасителя.

— Ну здравствуй, Вася. Вот и свиделись, — проговорил Грачёв и улыбнулся.

Глаза Василия Денисовича расширились от ужаса. Он понял, что вовсе не спасён.

— Что… что ты делаешь? — выдавил он, с трудом совладав с собой.

— Приехал за тобой, — вновь улыбнулся артефактор. — Хочу тебе признаться: я очень злопамятен, и предпочитаю собственными руками убивать врагов. Притом не просто убивать, а помучить напоследок, — он мечтательно посмотрел наверх и с улыбкой продолжил. — Умирать ты будешь долгой, извращенной, мучительной смертью.

Распутин весь сжался от животного страха. Даже если бы его руки были свободны, и у него была возможность сбежать, он бы не смог этого сделать. Его тело просто окаменело от ужаса. Он даже моргал с трудом.

— Давай договоримся, — наконец выдавил он.

— Что ты можешь мне предложить? — презрительно взглянул на него артефактор. — Ты нищий и убогий лекаришка, которому сейчас даже руки никто не подаст.

— У меня остались деньги. За границей. Много денег…

— Мне не нужны твои деньги. Ты посмел покушаться на мою жизнь, и за это будешь убит, — он вытащил из кармана небольшой металлический артефакт, похожий на коробок спичек, нажал на кнопку, и спереди выскочил острый шип.

— Что ты собираешься делать? — Распутин вжался в сиденье, не сводя пристального взгляда с непонятного, но явно опасного механизма.

— Просто усыплю тебя до поры до времени, — спокойным голосом ответил Грачёв, резко подался вперёд и уколол шипом его в шею.

Василий Денисович ойкнул от боли, но уже в следующее мгновение почувствовал сильный жар на месте укола. Яд быстро распространялся по его телу, заставляя мышцы гореть и расслабляться. Последнее, что почувствовал Распутин, перед тем как погрузиться во тьму — удар головой о переднее сиденье.