Варлорд. Политика войны (СИ) - "Д. Н. Замполит" - Страница 8

— Доволен?

— Ага! — радостно подтвердил Ося.

— Вот, Алексей Алексеевич, — повернулся Джонни к помполпреда, — а вы сомневались, что неподготовленный человек освоит станцию!

— Да уж, теперь верю. Что там дальше по плану?

Дальше они поехали в соседнюю долину, где на две пологие вершины трактора Sociedad Espan’ol de Automoviles y Tractores de Grander уже затащили грузовики с металлическими крытыми кузовами, над которыми техники собирали решетчатые конструкции. В самой долине, внизу, стоял еще один такой грузовик, от которого наверх тянули кабеля, а впритык разбивали большую палатку. Приехавшие с ними охранники быстро разбились на группы и ушли по заснеженным тропам во все стороны, выставлять оцепление.

Генератор чихнул бензином раз, другой и ровно затарахтел. Из палатки высунулся Лев Термен в кожаной летной куртке на меху:

— Все готово, заходите.

От грузовика шел низкий, настойчивый гул, на столах стояли электронные приборы, часть со снятыми кожухами, под которыми разогревались стеклянные пузыри пентодов. На лицо оператора, сидевшего перед экраном осциллографа, лег зеленоватый отсвет.

Джонни посмотрел на часы:

— Начали.

Снаружи скрипнуло, Ося высунулся посмотреть — на обеих вершинах над грузовиками медленно поворачивались угловатые сетчатые каркасы из трубок. Хлопнула дверца — все расчеты закрылись в кузовах.

Луч крутился по экрану, изредка выбивая светящиеся точки.

— Вот он!

На зеленом люминофоре высветилась яркое пятнышко. Луч обернулся раз, другой, и стало ясно, что пятно двигается. Через десяток напряженных секунд оператор доложил:

— Азимут сорок четыре, высота три восемьсот, дистанция двенадцать… нет, двенадцать с половиной.

— Курс?

— Курс сто семьдесят-сто семьдесят пять.

Джонни посветил фонариком на карту:

— Все верно, наш рейсовый из Тулузы на Барселону. Ждем дальше.

— Есть вторая метка!

С другой стороны экрана появилась точка поменьше, она двигалась навстречу первой, сделала петлю и через несколько минут пристроилась в хвост, а потом отвалила в сторону.

Ожила рация:

— Jefe, здесь Сева. Визуальный контакт установлен, учебный перехват выполнен.

— Отбой учениям, все на базу, — скомандовал Джонни.

— Потрясающе… Невидимое стало зримым… — прошептал Алексей Алексеевич. — Это же и корабли так можно, да?

— Разумеется. Корабли, самолеты, а в перспективе и наземные объекты.

— Я непременно доложу о ваших разработках!

— С двумя условиями: никаких писем или телеграмм, только лично. И не ранее, чем летом.

— Договорились.

Помощник полпреда уехал, а Ося остался смотреть, как сворачивают станции и антенны. Прекратилась дрожь генераторов, выветрился запах горячего металла и масла от редукторов, остыли лампы.

— Слушай, Джонни, а почему одна точка была ярче?

— Сам-то как думаешь?

— Ну… это был рейсовый. А маленькая — Сева, наверняка на «аэрокобре»… А! Чем больше цель, тем ярче точка?

— Почти, — усмехнулся Джонни.

— На рейсовый установили линзу Люнеберга, — туманно объяснил подошедший Термен.

— Сделали, как предлагалось, Лев Сергеевич?

— Да, шар из нескольких слоев диэлектрика, одна полусфера покрыта металлическим слоем. Несколько штук мы устанавливали на соседних вершинах, когда проводили калибровку.

— Отлично!

Еще минут пять Термен перебрасывался непонятными научными фразами с Джонни.

В машине по дороге в Андорра-ла-Велла страшно довольный, будто он сам изобрел эту линзу, Джонни заметил:

— Ну что, мобильная установка практически готова. Осталось все впихнуть в один или два кузова, но еще годик у нас есть, как раз успеем. И мощность поднимем.

Ося в этот момент копался в шкафчике, добывая оттуда стопку и коньяк, чтобы побыстрее согреться, но мимо ушей не пропустил:

— Годик?

— Ну да. Пока все идет как должно, готовность к маю 36-го.

Ося прикинул — все, как говорил Джонни. Летом черные наци перерезали коричневых, и Гитлер задавил всю оппозицию в своей партии, единственной законной в Германии. В Португалии тоже запретили все партии, и доктор Салазар блестяще выиграл выборы, получив все места в парламенте. Демократия все чаще пробуксовывает — вон, Саар на референдуме проголосовал за воссоединение с Рейхом…

— Ты про Германию?

— Не только, Ося, не только. В Союзе тоже не легче, после недавнего убийства Кирова они будут искать врагов и шпионов под каждой кроватью. Но это все фигня, вон Хикс недавно написал, что Дюпоны синтезировали полиамидный монополимер, назвали нейлоном…

— Мало ли чего яйцеголовые придумают…

— Ну да, но можешь поверить — это событие круче многих, хотя никто пока ничего не понял.

В отеле Осю встретили визжащие от восторга девчонки:

— Мы видели короля!

— Такой приятный мужчина! — тараторила Ивонн.

— Он меня ущипнул! — поделилась радостью Сандрин.

— Так, а кому надо сказать за это спасибо?

— Мы готовы! — распахнули халатики блондинки.

Утром Ося, радуясь, что не сам сидит за рулем, отвез их на французскую станцию и посадил в поезд — отпуск закончился, и они возвращались в Тулузу, обещав приехать на следующий год.

Ося знал, что девицы непременно раструбят про короля, и это хорошо — немало тщеславного народа приедет в Андорру только для того, чтобы потом небрежно рассказывать «Когда я катался на лыжах с его величеством…»

На обратном пути он внимательно оглядел расстановку магазинов дьюти-фри, работающих и строящихся, и оценил, что они грамотно фланкируют и прикрывают друг друга, а широкие парковки идеально подходят для установки зенитных батарей. Прорваться через такой заслон, если кому вдруг придет в голову такая дурацкая идея, будет весьма непросто.

В соседней с Андорра-ла Велла деревушке Энголастес шли занятия в «школе молодых командиров», которые вел сам Нестор Иванович — после октябрьского поражения левых его на всякий случай вывезли с семьей в Андорру. Там же достраивали горный туберкулезный санаторий, в котором временно и разместилась школа. Кроме Махно преподавали несколько французов, пара испанцев, воевавших с Джонни в Парагвае и еще несколько военспецов из разных стран. Их ученики, тридцать или сорок человек, тоже представляли небольшой интернационал — испанцы, мексиканцы, французы, аргентинцы и даже один югослав.

Обсудив с Махно потребности школы и пообещав как можно быстрее их удовлетворить, Ося отправился на ближайший аэродром под Урхелем, откуда вылетел в Барселону.

В Оспитальет, главном хабе недавно переименованной авиакомпании «Астурия-Каталония», ждали вылета несколько самолетов — от старых «боингов» внутренних линий до новеньких DC-2, работавших на рейсах в Лондон, Амстердам, Рим и дальше. Все самолеты щеголяли красно-желтыми ливреями в цветах Каталонии с золотым крестом Астурии на синем киле. Уже сейчас флот насчитывал пятьдесят единиц, а Ося знал план развития и закупок, по которому за полтора года численность удвоится. Нет, пассажиропоток так быстро не вырастет, но если из самолетов вынуть кресла, установить бомбовые люки и держатели… Тем более, что закупки прицелов Norden Mark XV шли уже более года, с самого начала производства, а на складах авиакомпании потихоньку накапливали комплекты для переоборудования лайнеров в бомбардировщики.

— Сучье вымя, опять этот урод чудит! — заорал при встрече Марченко, глядя куда-то Осе за спину.

Ося обернулся — на посадку заходила желтая «аэрокобра», причем так, что екнуло сердце: сейчас точно размажется о полосу! Но нет, колеса мягко коснулись бетона, самолет даже не подпрыгнул и с визгом вырулил на стоянку. Винт еще не докрутился, а из кабины выскочил плотный мужичок в галифе и кожаной куртке на меху, с широкой мордой, едва влезавшей в кожаный шлем, и окурком сигары в уголке рта.

— Он что, курит в самолете? — охренел Ося.

— Да он где угодно курит! — в сердцах сплюнул Сева. — Его даже били, все без толку. Редкий козел, но летчик от бога!