Отравительница - Офелия И. В. - Страница 3

Трель настраиваемых инструментов отвлекла моё внимание от неприлично роскошной экспозиции произведений искусства. Все гости начали медленно стекаться в главный бальный зал. Паркет здесь был окрашен в прекрасно дополняющие друг друга оттенки коричневого цвета, составляющие причудливый узор, украшающий пол. В углу стоял рояль, а неподалёку от него несколько музыкантов возились со своими инструментами. Я стояла на пороге комнаты, как и многие другие, предвкушая скорое начало праздника, накручивая пряди волос на пальцы и потягивая остатки шампанского, часть которого медленно стекала из уголков моих губ.

Притормози, Алина. Ещё вся ночь впереди, ты же не хочешь напиться уже сейчас.

Привалившись к стене, я с интересом рассматривала толпу, которая делилась на тех, кто танцевал и тех, кто за ними наблюдал. В этот раз я тоже выбрала для себя роль зрителя. Было что-то успокаивающее в этом занятии. Мне нравилось задумываться о том, каково это – быть тем или иным человеком. Мой взгляд скользил по парочкам, медленно покачивающимся в танце и порхающим друг подле друга. Некоторые из них были связаны прочными брачными узами и пришли, чтобы немного развлечься, некоторые же были страстными любовниками, обретающими уверенность в себе в присутствии друг друга; были и только что познакомившиеся, проявлявшие осторожность и любопытство в равных долях. Это напомнило мне разные виды птиц и то, что они делают, чтобы привлечь к себе внимание особей противоположного пола.

В комнате постепенно становилось всё жарче, и мне казалось, что пол начинал ускользать из-под моих ног. Хорошо, что я временно решила обождать с выпивкой. Огромное количество беспрестанно мигрирующих тел затрудняло возможность быстро проскользнуть в соседнюю комнату. Я знала, что это была гостиная, где можно было отдохнуть, поскольку видела её раньше, когда какое-то время назад пересекла её по пути в бальный зал.

Что я делаю? Мне следовало использовать сегодняшний вечер для отдыха.

Я буквально ввалилась в комнату, зажав двумя пальцами нос, чтобы снять приступ быстро надвигающейся тошноты.

Резкий вскрик вернул меня на время к действительности.

Две фигуры возлежали в кресле в другом конце комнаты.

Посередине сидел мужчина с широко расставленными ногами, между которыми примостилась женщина. Одной рукой в чёрной перчатке он держал свою подругу за шею, слегка наклонив её набок, а другой крепко сжимал её руку. Одет он был во всё чёрное, что сильно контрастировало с нежно-голубым платьем женщины.

Стук моих каблуков оповестил его о моём присутствии.

Его глаза медленно пробежались по комнате, прежде чем остановиться на мне. В его поведении не было никакой поспешности. Он не то что не шевельнулся, а даже бровью не повёл, чтобы показать хоть какое-то раскаяние за своё позорное поведение.

Его глаза были холодного бледно-серого цвета. Такие, которые могут уничтожить тебя одним лишь взглядом. Светлые золотистые волосы слегка спадали на его лицо. Вся его внешность словно бы подпадала под описание ангела, но этот холод, стоящий в его глазах, неизбежно предупреждал о том, что он скорее принадлежал к аду, чем к раю.

Я не могла думать ни о чём, кроме этих мёртвых глаз, словно высасывающих всё тепло из воздуха, разделяющего нас.

Он так сильно сжал сидевшую с ним женщину, что из её губ вырвался стон, прозвучавший эхом в моих ушах. После этого единственное, что я могла чувствовать, – это как кровь начала закипать в моих венах.

По лицу мужчины поползла голодная ухмылка. По шее женщины стекали алые струйки крови, оставляя следы на прекрасном голубом шёлке её платья.

Я готова поклясться, что увидела вспышку света, отразившуюся в его глазах.

Брутальные мужчины вовсе не были для меня загадкой. Я хорошо знала этот тип. Но я ещё никогда не видела настолько наглого человека, который радовался бы тому, что его поймали с поличным. Никакого благоразумия или намёка на стыд.

В его взгляде присутствовало нечто дикое. В следующее мгновение он схватил женщину за подбородок, тем самым вытянув её шею ещё больше для того, чтобы ещё через секунду провести по ней своим красным блестящим языком. Краем глаза он смотрел на меня, словно спрашивая, каким будет моё следующее действие.

Мне бы очень хотелось сказать, что вскоре я смогла заставить этого человека страдать, что я отрубила его руки, поместила их в специальные стеклянные банки и отрезала ему язык. Но вместо этого я сделала нечто гораздо хуже.

Я спасовала и не сделала ничего.

– Давай, продолжай извиваться. Тогда я смогу показать тебе, насколько нежной на самом деле является твоя шейка, – прошептал я, проведя губами по ушку сладкой малышки. Удовлетворённый стон вырвался из моего горла, когда мои слова вызвали всхлип у хрупкой крошки.

Я провёл губами по её шее, практически чувствуя металлический привкус на своих зубах.

Она взвизгнула ещё раз, прежде чем я прикусил её кожу, прижимая её бёдра, чтобы удержать свою жертву на месте. Тепло заполнило моё горло и согрело моё тело быстрее, чем самый крепкий виски. Я отстранился, чтобы осмотреть свою работу, и приказал себе не торопиться, чтобы подольше наслаждаться вкусом и продлить себе удовольствие. Кроме того, тащить на себе мёртвое тело будет куда неприятнее, чем терпеть её капризы.

И тут я словно услышал щелчок.

Я терпеть не мог, когда меня прерывали.

Потребовалось лишь мгновение, чтобы отвлечься от свежего женского тела, затем мой взгляд медленно пробежался по лицам, остановившись на девушке, стоящей на пороге.

Кто это? Я пока не был готов к очередному блюду. Сегодня мне явно везёт.

Я окинул взглядом девушку. Она выглядела гораздо аппетитнее, чем та, которую я сжимал в руках.

Её высокая, стройная фигура была обтянута узкой чёрной тканью. Образы того, как она будет выглядеть, распластанная на полу, заполнили всё моё сознание. Я вполне мог бы принять её за тень, учитывая её тёмное платье и чёрные, как смоль, волосы, если бы не её молочного цвета плоть. В её глазах, наблюдающих за мной, в этом океане холодного льда, читались упрёк и гнев.

На моём лице появилась довольная ухмылка, заставив её милые ресницы дрогнуть в недоумении.

Была ли она достаточно трезвой, чтобы запомнить меня? Была ли она напугана или очарована тем, что видела? Почему она просто стояла и ничего не делала?

Почему её лицо казалось более приятным, чем лицо девушки, которую я только что смаковал?

Мои пальцы ещё глубже впились в добычу на моих коленях, вызвав у неё ещё один слабый всхлип.

В ярких глазах, издали следящих за мной, мелькнула вспышка гнева.

Издаст ли она такой же звук, когда я сожму в кулаке её чёрные волосы? Когда я обхвачу пальцами эту изящную шею? Станет ли она бороться со мной, проклиная моё имя, как колдунья? Или заплачет, умоляя меня о пощаде? Если повезёт, я очень скоро смогу найти ответы на все эти вопросы.

Я вяло приблизил язык к шее бедняжки, проведя им медленно и уверенно. Следы крови и слюна окрасили бледную кожу в багровый цвет.

Что ты теперь будешь делать, невольная свидетельница?

Она вспыхнула как огонь. Если бы я был ближе, то смог бы почувствовать запах дыма, исходящий от неё. Она прервала моё развлечение, ускользнув в другую комнату, а я погрузился в раздумья.

Вот досада.

Мой вкус изменился. Кушанье, которое я только что узрел в стоящей неподалёку девушке, стоило сотни самых лучших закусок, которые я мог бы смаковать этим вечером.

Я уже давно не чувствовал эту безудержную, всепоглощающую жажду охоты.

Наверное, мне просто давно не удавалось найти ту, на которую действительно стоило поохотиться.

Будет ли у тебя такое же восхитительное выражение лица, когда я тебя поймаю?