#9 Печать пожирателя (СИ) - Соломенный Илья - Страница 28

— Индия, Марк. Через месяц.

Я застыл, не веря своим глазам.

— ГДЕ ОНА⁈

Моя ярость вырвалась наружу. Энергожгуты вздыбились, сокрушая алтарь, рвя фрески, уничтожая храм вокруг. Но в тот момент, когда я уже готов был разнести всё к чертям, Храм ответил.

Из стен вырвались золотые цепи — не магия, не металл — что-то древнее, чужое. Они впились в меня, обвивая руки, ноги, шею, сливаясь с моей собственной энергией…

А затем в меня хлынул поток силы и чужих воспоминаний.

Я смотрел на мир глазами Ментухотепа.

Горный ветер бил в лицо, неся с собой колючие песчинки. Это раздражало. Раньше я не чувствовал ветра. Раньше он расступался передо мной, как раб перед фараоном. Теперь же песок забивался в складки моего теневого плаща, царапал кожу, оставляя на ней крошечные порезы.

Моего?

Проклятье, да нет же! Я просто чувствовал и ощущал мысли древнего пожирателя, как свои!

И мысли эти были раздражённым.

Ментухотеп считал, что его новый сосуд был слаб. Впрочем, я и сам это чувствовал — тело едва не рассыпалось под силой мощной Искры.

Искры, мощь которой, если честно, и рядом не стояла с тем, что было у фараона раньше, во время прошлого моего «флэшбэка».

Справа стоял Юй Великий.

Его бронзовая кожа постарела, покрылась новыми трещинами — словно глиняный кувшин, оставленный на солнце. Корни в его волосах шевелились едва-едва, цепляясь за почерневшую золотую диадему, а плащ из драконьей шкуры то и дело пытался задушить своего хозяина.

Не слушался как должно…

— Ты слышишь это? — прошипел он.

Я повернул голову.

— Что?

— Сердце.

И правда. Глухие удары где-то внутри грудной клетки.

— Оно стучит слишком громко, — скривился Юй, — Как у пленного зверя в клетке!

Слева молчал Ур-Намму. Его тело — сгусток тьмы со звездами вместо лица — казалось, вообще не замечало ветра. Но я видел, как его «руки» (если это можно было назвать руками) сжимались и разжимались, будто он пытался ухватить что-то невидимое.

Мы смотрели на затмение — луну, медленно наползающую на солнце.

Перед нами висели магические линзы. В них мерцало, чуть подёргиваясь рябью, изображение города.

Ашшур — так он назывался.

И город пылал.

Не в огне — в магии. Его стены были выкованы из бронзы, пропитанной кровью, а башни изгибались, как пальцы сжимающиеся в кулак. Над главными воротами висели сотни черепов — не человеческих. Человеческие были бы слишком слабы.

Это были черепа тварей, добытых в Урочищах.

По улицам текли не люди, а тени — призрачные фигуры в ритуальных масках, несущие факелы с зеленым пламенем. Воздух над городом колыхался, как над раскаленным железом, искажая очертания храмов, где на алтарях лежали многочисленные жертвы. Жрецы стояли над ними, держа в руках свитки из человеческой кожи.

— Новый центр мира, — наконец произнес Ур-Намму. Его голос звучал так, будто доносился из глубины колодца, — Каждая жертва там ускоряет процесс. Каждая смерть…

— Этого недостаточно! — я ударил кулаком по линзе. Теневой плащ взметнулся, на мгновение приняв форму крыльев, — Брат, ты не хочешь ничего объяснить? Мы проспали тысячу лет! Тысячу лет во тьме, раздробленные, слабые! Мы должны были проснуться богами! А вместо этого оказались тут и…

В линзе процессия магов в багровых одеждах подходила к городским воротам. Они шли, спотыкаясь, сгорбившись — как старики, а не как сосуды для нашей силы.

— Посмотри на них! — прорычал Юй. Его голос был скрипучим, — Они даже держаться прямо не могут!

Он схватился за грудь, где под потрескавшейся кожей пульсировало что-то живое.

— А эти тела… Эти проклятые тела! Я чувствую, как кости ноют от холода! Я чувствую, как болят мышцы!

Я скрипнул зубами. Они были… Не совсем крепкими.

— Мы слабеем с каждым часом, — прошипел я, — Эти оболочки гниют. Разваливаются!

Юй засмеялся. Звук был похож на треск ломающихся веток.

— Может, тебе стоит попросить у своих жрецов новое тело, фараон? — он оскалился, — Или они уже забыли, как тебя звали?

Теневой плащ вокруг меня вздыбился.

— Говоришь так, будто твои шаманы еще живы! — я повернулся к нему, — Или ты забыл, как твою последнюю столицу смыло в море вместе со всеми, кто тоже знал твое имя⁈

Юй бросился вперед, но Ур-Намму встал между нами, и он остановился. В этот момент линзы вспыхнули — в Ашшуре начался ритуал.

Луна закрыла солнце окончательно, и маги пали ниц перед ним, а их кровь — густая, темная — начала стекать в жертвенные чаши.

Ур-Намму поднял руку.

— Смотрите.

— На что? — прошипел я, — На то, что созданная тобой система перерождения через мировое заклинание оказалась сломана⁈ И вместо того, чтобы возродиться тысячекратно сильнее, мы распались на десятки тысячи более мелких и слабых фрагментов⁈

— Вот именно, — поддержал меня Юй, — И фрагментов — это слабо сказано! Ослабевшие колдуны, которые даже магию пожирать не умеют! Позор…

— Твой план не оправдался, Ур-Намму, — оскалился я, — Просто признай!

Я чувствовал, как трещины под босыми ногами пульсируют в такт моей ярости.

Песок между пальцами — ещё одно унижение. Когда-то мои стопы не касались земли. Когда-то я шествовал по воздуху, а рабы лизали следы, которые я оставлял на мраморе!

Ур-Намму стоял неподвижно, его звёздное лицо мерцало спокойным, почти насмешливым светом.

— Всё идёт так, как должно, — произнёс он, и его голос был подобен шелесту древнего пергамента.

Юй Великий зарычал. Его драконья мантия впилась когтями в его плечи, но он даже не заметил.

— Как должно⁈

Его голос треснул. Он схватил себя за живот, где под потрескавшейся бронзовой кожей пульсировало что-то живое и слабое.

— Мы чувствуем голод! Настоящий голод, Ур-Намму! Как у этих… этих червей внизу!

Я сжал кулаки, ощущая, как иероглифы под кожей нагреваются от ярости.

— Ты всегда любил свои игры, брат… — прошипел я, — Но это…

Ур-Намму поднял руку, и звёзды в его лице вспыхнули ярче.

— Сколько магов существовало на Земле, когда мы ушли? Пять тысяч? Десять? — Он сделал шаг вперёд, и тень от его тела потянулась к нам, холодная и тяжёлая, — Сейчас их больше полумиллиона. Полмиллиона сосудов, готовых отдать нам силу!

Юй замер. Его глаза — то юные, то древние — расширились.

Он догадался — на секунду позже меня.

— Ты… ты намеренно…

— Чтобы достигнуть «цели» нам не хватало количества магов, которые на тот момент существовали на этой планете. Так что следовало подождать, пока их станет больше… Подождать и… Спровоцировать перед этим. Не забивать своими силами, не контролировать, а… Отпустить поводья.

— То есть, все эти восстания…

— Все эти восстания, — продолжал Ур-Намму, и в его голосе звучало удовольствие, — Все эти «предательства» наших детей… Разве вы никогда не задумывались, как легко мы позволили себя свергнуть? Как легко они набрали силу?

Я почувствовал, как что-то холодное скользнуло по моей спине.

— Ты устроил это, — прошептал я.

Ур-Намму склонил голову.

— Да. Нам нужно было время. Время, чтобы род человеческий размножился. Время, чтобы магия проникла в их кровь глубже! — Он повернулся к линзам, где в Ашшуре маги падали ниц перед алтарём, — Пока их всё ещё недостаточно — но это изменится. Рано или поздно.

Юй закачался. Его плащ из драконьей шкуры зашипел, чешуйки впились ему в шею, но он, кажется, даже не чувствовал боли.

— Ты использовал нас, — произнёс он хрипло, — Ты заставил нас страдать целую тысячу лет в темноте! Без возможности ЖИТЬ! Лишь наблюдать за тем, как эти животные…

Юй не закончил — но Ур-Намму по-прежнему молчал. А звёзды в его лице мерцали, как смех.

Я ощутил вкус крови на губах. Я прикусил их — губы этого сосуда.

Иероглифы под моей кожей замерли. Даже ветер, бивший в лицо песчаными иглами, казалось, стих на мгновение.