Инвестиго, затерянные в песках (СИ) - Рэд Илья - Страница 38

Крижен остановил занесённую руку и осмотрелся. Действительно. Народу полегло знатно. Есть ли смысл добивать такого слабого врага, если можно дождаться, пока сдохнет кто-то посильней и облегчить себе задачу? Сейчас вон те две группы людей лупасили друг друга палками, как аборигены. Одну из них возглавляла женщина-варвар.

— Не шевелись, а то продырявлю, — велел он голюдю.

— Конечно-конечно, мне лишние отверстия не нужны, спасибо…

Он что-то продолжал причитать, но Крижен не слушал, а наблюдал, как широкоплечая бабища проламывает челюсть своему врагу кастетом.

«Откуда он у неё?»

При заходе у всех отбирали оружие.

Мужик повалился на землю, и соратники бесноватой самки оттеснили его дружков. Воительница выкрикнула ругательство и последним ударом прикончила несчастного. После этого донёсся протяжный звук трубы.

— Поздравляю, игроки! Первый этап пройден!

Ли Праст как руководитель внешней разведки Рилгана лично принимал участие только в тех операциях, которые были наиболее важны для его страны. Он сам напросился на столь сложную работу, зная, что Бефальту потребуется разветвлённая сеть агентуры. Любое уважающее себя сильное государство занималось сбором разведданных.

Свой выбор магический мечник сделал не с бухты-барахты — ещё с повстанческих времён у него осталась уйма контактов с движением Сопротивления. Кого там только не было: фатачи, голюди, амбисы, чивины и прочие субрасы Инвестиго. Все они боролись за создание собственного государства, где будут чувствовать себя свободными, где их права уравняются с обычными людьми. Именно эта идея стала движущей силой всей революции.

На других материках полулюдей притесняли, выделяли отдельные гетто или автономные области, стараясь держаться от них подальше. Оно и немудрено: физические отличия были настолько разительными, что люди воспринимали субрасы как нечто чужеродное, стремились вытеснить эти разумные виды, хотя, по сути, те ничем не отличались в плане самоопределения. Зеленокожий голюдь в первую очередь считал себя человеком и только потом полукровкой с гоблинским наследием.

Повстанцы сделали ставку на эту обиду и не прогадали. Вербовали народ не только на родном материке, но и на Маналее и даже на Собе. Набор бойцов составлял важную часть, но не главную. Помимо исполнителей, нужны были деньги.

Очень много купцов и влиятельных людей из разных сословий финансировали движение Сопротивления в Рилгане. Кто-то из благих побуждений, кто-то из корыстных, другие просто хотели ввергнуть страну в хаос, надеясь поживиться на её развале.

«Не получилось», — ухмыльнулся про себя Праст и поправил съехавший тюрбан, вышагивая по площади города Каррара.

После того как власть сменилась, и последний монарх приступил к выполнению своих обязанностей, закрутилась куча событий. Надо было формировать новую команду.

Праст собрал сборную солянку из действующей армии, подразделений насуко и повстанцев. Лично ему преданный костяк. Затем под видом беженцев разослал их по всем странам. Сейчас они собирали информацию, работая в спайке с теми самыми спонсорами революции.

Не контактируя между собой, они получали свои личные задания от связных. Это делалось для безопасности всей сети, и даже он, Праст, не знал всей картины целиком, потому что находился на острие.

Увы, он не стратег, а больше тактик и исполнитель. Решения принимались и анализировались в столице. Ли отличался от своих подчинённых лишь более масштабными задачами.

Иногда от него требовались организаторские способности, либо, как сейчас — личное вмешательство. Завербованный Крижен должен был сделать за них всю грязную работу, чтобы в случае чего откреститься от беглого преступника.

Также он выступал как разменная монета за сведения. Подобраться столь близко к инвестиго они сами не могли по политическим причинам — одна ошибка, и заварится международный скандал. Рилган должен был действовать очень аккуратно в это уязвимое для него время.

За инвестиго наблюдали издалека. В Карраре помимо Праста было ещё трое агентов, с которыми он контактировал. Они то и сообщили, что Крижена увёл с собой целитель наместника, а сам инвестиго уплыл ещё с вечера на остров. Хоть у них и не было здесь преданных чивинов, а только голюди, шпион смог ночью на дельтаплане проследить за кораблëм.

Девочку оставили в резиденции Гильермо. Один из агентов докладывал, что скоро начнётся Игра. После конфликта с инвестиго у Крижена была только одна возможность для создания доверительных связей — выиграть в страшном соревновании богачей.

Если этот сумасшедший справиться, то они на шаг приблизятся к обмену на своего инвестиго. Их, к слову, у Рилгана было много — девятнадцать штук, двадцатый как раз прозябал в плену у имперцев. Именно на этих магах и держалась независимость королевства. Никто не смел соваться на их землю, боясь получить жëсткий отпор ещë до высадки.

Всë, что могли корабли аллийцев — это пакостить издали. Как, например, с залежами гуано — их не раз пытались уничтожить дальнобойной магией. Врагам нужен был весомый аргумент для наземного вторжения, чтобы остальные страны не ополчились на них за такую неоправданную агрессию.

У империи, к слову, в арсенале всего пятьдесят инвестиго, но надо понимать, что территория этой страны в десять раз больше Рилганской, с огромным населением и экономикой, позволявшей выискивать таланты и подчинять их себе.

По последним исследованиям Марка, на материке Рилган концентрация маны выше, чем где-либо, поэтому магические гении у них рождались чаще. Однако их поиском никто не занимался, и большинство инвестиго — это выходцы из аристократических родов.

После свержения предыдущей власти их семьи получили защиту в обмен на верность, но с этим надо было что-то делать. Пока остальные рода теряли свой статус, «любимчики» короля богатели. Такой расклад не всем нравился, но ничего не поделаешь — это один из компромиссов, на который пришлось пойти ради безопасности страны.

Ценность конкретно этого инвестиго не только в том, что он принесёт им много денег, но и потому что он простолюдин. За сильным магом никто не стоял. Это идеальный кандидат в костяк будущей армии. А до того, как Хандлеры взрастят собственных инвестиго, придётся выкручиваться тем, что имеется.

Ли Праст миновал район с зернохранилищами и торговой биржей, выйдя к жилищу Гильермо. Без своего хозяина оно охранялось слабо: всего два стражника.

Бывшее здание магического университета было захвачено под личные нужды нового наместника. Он разогнал всех учёных и преподавателей в отместку за низкие баллы их коллег, которые опозорили его перед отцом.

Чтобы показать, кто тут главный, он специально заселился именно там и привëл когда-то знаменитое место в запустение и упадок.

Ли присел от жары под навес чайханы и погладил накладную бороду. Вокруг было много народа, пришедшего сюда отдохнуть, встретиться с друзьями, обменяться новостями за чашкой чая и кальяном. Заведение было простое: сидели на деревянных топчанах, покрытых коврами и циновками. Главное, что в тени.

Праст заказал сухофруктов и мёду. Это был условный сигнал его агенту, что сейчас наблюдал за домом инвестиго. Отсюда здание хорошо просматривалось, и Ли постарался сесть так, чтобы его лучше было видно. Трапезничал он не спеша, как это делают местные аллийцы.

Наслаждался каждым глотком вкусного чая, а в это время вёрткий голюдь-ловкач пробрался на территорию инвестиго. Ли не сомневался в бывшем воришке-форточнике.

Спустя четверть часа, агент прошёлся вместе с девочкой по направлению к площади. Та на удивление хорошо держалась, не паниковала и покрыла голову платком, чтобы скрыть лицо от посторонних.

Ли подождал ещë десять минут после того, как парочка исчезла из поля зрения, поблагодарил за стол и вразвалочку потопал обратно.

— Идём, — сказал он на ухо девочке и взял её под локоть возле торговой биржи, она стояла там одна — агент незаметно вернулся на свой пост. — Не бойся, Ника, это я, дядя Праст.