Воронцов. Перезагрузка. Книга 5 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 19

— Вот так, правильно, — одобрил я, когда один из крестьян особенно ловко уложил мох в пространство между брёвнами сруба и внешней обшивкой. — Плотнее трамбуй, чтоб щелей не оставалось. Зимой каждая щель — это выстуженный угол.

— Хорошо, Егор Андреевич, — кивнул мужик, утирая пот со лба.

Ричард же наблюдал, как Петр занимается установкой оконной рамы.

Работа шла своим чередом, и я уже предвкушал, как зимой в утеплённом доме с настоящим стеклянным окном будет тепло и светло, как вдруг со стороны деревни донеслись крики. Я прислушался — кто-то звал меня.

Присмотревшись увидел что вдалеке бежит кто-то из ребятни, и кричит:

— Барин! Егор Андреевич! Там всадник скачет!

Мальчишка, лет десяти, запыхавшийся, с растрёпанными вихрами, подбежал ко мне и, согнувшись в поклоне, повторил:

— К нам всадник скачет, Егор Андреевич! Один, и видно, что при оружии.

Я насторожился. Времена были неспокойные, и одинокий вооружённый всадник мог означать что угодно — от гонца с важным известием до лазутчика или разбойника. Хотя последнее было маловероятно — разбойники редко действовали в одиночку.

— Понятно, — кивнул я и, обернувшись, увидел, что Захар, уже идёт от амбара навстречу, с бердышом, да пистоль за поясом. За ним шли Никифор с Григорием, тоже вооружённые — один с алебардой, другой с саблей.

«Ну, значит, кто бы то ни был, а встретим официально», — подумал я. Всё-таки определённый статус в этих краях у меня уже был, и встречать гостей, особенно незваных, следовало соответственно — с достоинством и некоторой демонстрацией силы. Не потому, что я боялся — просто таковы были местные обычаи.

— Степан, — обратился я к нему, — продолжайте работу. Я пойду встречу гостя, узнаю, что за человек и зачем пожаловал.

— Может, проводить вас, Егор Андреевич? — предложил Степан. — Мало ли что?

Я покачал головой:

— Не нужно. Захар с ребятами справится, если что. А работу прерывать не стоит — день короткий, нужно успеть хотя бы одну стену утеплить за сегодня.

Степан кивнул, хотя видно было, что ему не по душе отпускать меня одного.

— Хорошо, барин, как скажете, — согласился он, но тут же добавил: — Только коли что, крикните — мигом подмогу.

— Крикну, — улыбнулся я, тронутый его заботой.

Ричард, заметив суету, подошёл ко мне:

— Что случилось? — спросил он.

— Гость едет, — ответил я. — Неизвестный всадник со стороны города. — Скоро узнаем кто это.

Я неспешно направился к воротам, где уже ждали Захар со своими помощниками.

— Егор Андреевич, мы тут с вами, рядышком побудем, — сказал он, добавив. — Малец молвил, что тот вооружён. Вот и посмотрим кто это.

— Только не зашибите раньше времени, — кивнул я. — Встретим гостя, узнаем, кто и зачем.

Мы вышли за ворота и стали ждать приближающегося всадника. Вскоре я уже мог разглядеть его — мужчина средних лет, в потёртом кафтане, на усталой лошади. Вооружён, но не чрезмерно — сабля на поясе, пистоль.

— Похоже, гонец, — сказал я Захару. — Но всё равно будьте начеку. Мало ли.

Всадник, заметив нас, поднял руку в приветствии и слегка дернул за поводья, заставив коня перейти с галопа на рысь. Через несколько минут он уже был рядом с нами.

— Доброго здоровья, господа, — произнёс он, осаживая лошадь. — Я ищу боярина Егора Андреевича Воронцова. Мне сказали, что он обитается в Уваровке.

— Я Егор Андреевич, — выступил я вперёд. — С кем имею честь?

Всадник изобразил легкий поклон:

— Алексей Тимофеев. Мне велено доставить вас в город.

— Кто велел? Зачем? По какому вопросу? — я стоял у крыльца, опершись рукой о резное перило, и разглядывал незваного гостя.

Гонец — или кем бы он ни был — сидел на вороном коне, явно не крестьянской породы. Одет был просто, но добротно, аккуратно подстриженная борода и цепкий взгляд карих глаз.

— Не велено говорить, — ответил гость, чуть склонив голову. — Господин мой просил передать, что желает с вами встречи по важному делу.

— И позвольте спросить, как вы себе это видите? — продолжил я, не двигаясь с места. — Я, значит, всё брошу и поеду неведомо куда, к неведомо кому? Так, что ли?

Гонец слегка замялся, видя вооруженных людей. Лошадь под ним беспокойно переступила с ноги на ногу, почувствовав напряжение всадника. Он огляделся, словно оценивая обстановку, а затем произнес уже с меньшей уверенностью:

— Я настоятельно прошу вас следовать за мной. Мой господин будет ждать.

Я усмехнулся. Кто бы ни был этот «господин», наглости ему не занимать. Или это такая проверка? Но чего ради?

— Знаешь, — я сошел с крыльца и приблизился к всаднику, — у меня дел полно и некогда мне кататься туда-сюда. — Я развел руками, показывая на деревню. — Видишь, стройка идет, хозяйство большое. Раз твоему нанимателю так неймется со мной поговорить, то может приехать ко мне в гости. С порога гнать не буду, а там как беседа пойдет. — Я посмотрел гонцу прямо в глаза. — Можешь так и передать.

Тот смотрел на меня, не находя что ответить — видать не привык к отказам.

— Отобедаешь или сразу в обратный путь поскачешь? — добавил я уже более миролюбивым тоном, показывая, что не держу зла на гонца — в конце концов, человек просто выполняет приказ.

Алексей аж дар речи потерял от таких слов. Он явно не ожидал отказа и теперь не знал, как поступить. Его лицо отражало внутреннюю борьбу: с одной стороны, ему велено привезти меня, с другой — силой не возьмешь, а ссориться, похоже, не входило в его планы.

— Егор Андреевич, — наконец выдавил он, и в голосе его прозвучала почти мольба, — не поймите неправильно, но без вас я не могу уехать. Мне… мне велено…

Он не договорил, но по его взгляду я понял: дело серьезное, и за невыполнение приказа ему грозят неприятности. Но я твердо решил: на поводу у неизвестных «доброжелателей» не пойду.

— Дак и со мной у тебя не получится, — отрезал я. — Так что принимай решение и езжай к своим хозяевам, передай мои слова.

Тот кивнул, явно осознав бесполезность дальнейших уговоров. Лицо его приняло обреченное выражение человека, которому предстоит нести неприятные вести.

— Это ваше последнее слово? — спросил он, все еще надеясь на чудо.

— Я уже все сказал, — подтвердил я, но, видя его расстройство, смягчился. — Анфиса! — окликнул я нашу помощницу, выглядывавшую из окна. — Дай гонцу кваса испить, а то с дороги горло, наверное, пересохло.

Анфиса тут же скрылась, а через минуту вышла на крыльцо с большой крынкой холодного кваса. Она подала ее гонцу, который принял угощение с благодарным кивком и жадно выпил, не слезая с коня.

Я развернулся и пошел к дому, показывая, что диалог окончен. Краем глаза заметил, как Алексей вернул крынку Анфисе, коротко поклонился и, развернув коня ускакал. Вскоре стук копыт затих вдали.

Ричард, подошел ближе и вопросительно посмотрел на меня:

— Проблемы? — спросил он по-английски.

Я покачал головой:

— Ничего серьезного, — ответил я, переходя на его родной язык, чтобы не поняли окружающие. — Просто… местные интриги.

Ричард понимающе кивнул, но в глазах его читалось сомнение. Он был слишком умен, чтобы так просто принять мое объяснение.

Нужно было обдумать ситуацию. Кто эти люди, требующие встречи? Друзья или враги? И что им известно обо мне?

Что ж, если эти таинственные наблюдатели хотят встречи, они ее получат. Но на моих условиях и на моей территории.

Захар, дождавшись, пока Алексей скроется из виду, подошёл ко мне и стал расспрашивать:

— Егор Андреевич, что случилось-то? Кто это был? Что ему нужно? Кто его заказчик?

В голосе его звучало искреннее беспокойство. Все-таки он был ответственный за охрану Уваровки и меня.

— Ну, — ответил ему, задумчиво потирая подбородок, — пока сам толком не знаю. А как узнаю, то уж тогда придумаем, что будем делать.

Но внутри уже шевелилось нехорошее предчувствие. Слишком уверенно держался этот «гонец». И эти намёки на то, что кто-то «не поймёт отказа»…