Юсупов. Тьма Внутри (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин" - Страница 2

— Но предпочли оставить меня в машине…

— Чтобы вы не пострадали, — продолжил я за нее. — Тот человек, которого мне пришлось нейтрализовать, непременно убил бы вас.

— Странное слово вы использовали — «нейтрализовать», — заметила девушка и тут же уточнила, — А вас он убивать не собирался?

— Если бы это было его целью, то я был бы мертв, — вынужден был признаться я. — Поверьте, Виктория Ильинична, мне просто повезло.

Девушка оглядела меня с подозрением и фыркнула:

— Опять? Вы на редкость везучий человек, княжич. Но я не верю в такие совпадения. И зачем вы могли понадобиться тому человеку живым? Чтобы вылечить какой-нибудь страх высоты?

Мне показалось, что помощница произнесла это с показным равнодушием, но на деле напряженно ожидает ответа.

— У него были на меня планы, — бросил я небрежно и быстро сменил тему разговора. — Кстати, забыл сказать: скоро прибудет Круглов.

— Он не сообщил о визите, — всполошилась девушка и мрачно добавила. — Вероятно, явится по мою душу.

— Вовсе нет. Круглов сказал, что хочет обсудить мое согласие вступить в Братство.

От этой информации девушка снова поперхнулась чаем.

— Аккуратнее, пожалуйста, — попросил я, опять создавая плетение. — Так и умереть можно. А я сейчас не совсем в форме. Как я потом поясню вашу травму начальству? Вы мне испортите репутацию.

Девушка взглянула на меня с недовольством и уточнила:

— Вы? — переспросила она. — Решили вступить в Братство?

Я развел руки и произнес:

— Так вышло.

— Вышло, что вы получили то, за что другие бьются, — девушка осуждающе качнула головой. — Место в братстве стоит многого.

— Значит, я получил его в долг. Вероятно, проценты будут приличными. Но мне придется подумать об этом в другой раз.

— Вас послушать, то вам вручили место насильно.

Я не стал отвечать, потому как не хотел выходить на очередной виток рассуждений о том, какое счастье служить в организации, которой принадлежал мой погибший отец и покалеченный дядька.

К моей удаче в дверь постучали, прервав наш разговор. И я поинтересовался:

— Не могли бы вы открыть, Виктория Ильинична. А то вдруг это «Баюны».

Но девушка продолжала сидеть неподвижно, словно статуя. И я тяжело вздохнул:

— Ладно. Не можете, так не можете. Попытаюсь это пережить.

Встал с кресла и направился ко входу, ощущая, как спину буравит полный непонимания взгляд.

Я открыл дверь, отметив, что Виктор прибыл в гости один. Он был несколько растрепан, словно много раз проводил по волосам пятерней. Мужчина стоял на крыльце, рассматривая выключенный фонтан.

— Не думали запустить его? — поинтересовался он, когда я открыл дверь.

— Не поверите, мастер Круглов, но я думаю об этом не первый день. Стоит вызвать специалиста, чтобы он проверил трубы, — ответил я и посторонился, пропуская гостя в гостиную. — Вы не против, если мы обсудим все вопросы в беседке на заднем дворе?

Гость пожал плечами и ответил:

— Почему бы и нет? Погода сегодня чудесная.

— Тогда идемте, — произнёс я и направился в сторону выхода на террасу. Виктор последовал за мной.

В гостиной к нам, с молчаливого согласия Круглова, присоединилась и Муромцева. Девушка встала с кресла, взяла поднос, на котором стоял чайник и чашки, и направилась с нами. Мы вышли из дома, прошли к беседке, и заняли места в удобных плетеных креслах. Девушка сумела придать лицу нейтральное выражение, хотя я понимал, что ей неуютно от происходящего. Быть может Виктория ожидала нагоняя от начальника. Но тот коротко поблагодарил ее за чай и обратился ко мне:

— Ваше расследование привело к весьма… удивительным результатам.

Я только пожал плечами:

— Так уж вышло.

— Скромность делает вам честь, княжич. Бойцы Братства смогли пробраться в закрытые корпуса лекарни и устранить часть охраны, — продолжил гость. — Остальные из «Баюнов» отступили. Среди бежавших был замечен даже капитан роты двоедушников Алексей Талов. Хранившихся в стазисе «Лебедей» и «Жар-Птиц» удалось спасти, но часть гвардейцев отступники смогли вывезти еще накануне. Видимо, они решили вывести их из стазиса в другом месте. И сейчас Братство ищет, куда их увезли. Братству удалось захватить записи покойного Белова. Так что у вас получилось провернуть то, что обычно делает группа специалистов за месяцы работы, Василий Михайлович…

Я рассеянно кивал, думая о том, где теперь искать новую работу. Потому что фонд «Неравнодушные Сердца» теперь закрыт. А в корпусах проводят обыски сотрудники шестого отдела охранного отделения. Так что я снова был безработным. И все это означало, что моя практика была приостановлена.

— Что будет с двоедушниками из «Жар-Птиц» и «Лебедей»? — уточнила Муромцева.

— Пройдут тщательную проверку от Синода, — спокойно ответил Круглов и сделал глоток чая. — Те, кто будут признаны пригодными, получат направления в новые части.

Я обратил внимание, что он не стал говорить о тех, кто проверку не пройдет. Полагаю, что судьба «испорченных» ересью людей будет незавидной. И от этой мысли становилось не по себе.

— Остальных будет лечить, — заявил Виктор, словно прочитав мои мысли.

— А те, кто был вывезен? — полюбопытствовала девушка.

— Скорее всего, они уже окончательно испорчены ересью, — после недолгого молчания, ответил Виктор. — Так что теперь они поступили на службу к предателям. О чем задумались, Василий Михайлович.

Я тяжело вздохнул, отгоняя недобрые мысли о перспективах трудоустройства лекаря-практиканта, и ответил:

— О работе, которую придется искать.

Муромцева удивленно взглянула на меня. Она уже знала о том, что я подал кандидатуру на вступление в Братство. Мне показалось, от этой новости Виктория может изменить отношение ко мне. Быть может, хоть немного смягчиться. Но стало понятно, что теперь девушка, очевидно, не понимала, зачем мне работать.

Виктор ненадолго задумался, а затем протянул:

— Братство постарается договориться о том, чтобы вы вернулись в лекарню Дельвига. Гарантий я вам дать не смогу, но мы попытаемся.

Эта новость меня не обрадовала. Потому что возвращаться к прежнему наставнику я не очень хотел. Но других вариантов пока не было. А без практики мой диплом будет не подтвержден.

— Да, еще Василий Михайлович, — добавил Виктор. — Близкий круг одобрил вашу кандидатуру на вступление.

«Кто бы сомневался», — хотел было ответить я, но промолчал. А Круглов как ни в чем не бывало продолжил:

— Так что наш коллектив очень хотел бы с вами познакомиться лично. Будем ждать вас в десять вечера. Виктория Ильинична знает, где находится место сбора и, думаю, может вас подвезти. Форма одежды свободная. Мы не требуем какого-то определенного стиля в одежде и стараемся создать в коллективе непринужденную обстановку.

Мужчина встал с кресла и направился было к дому. И я поспешно уточнил:

— Мастер Круглов, я хотел бы спросить по поводу Муромцевой.

Девушка вздрогнула и покосилась на меня. Виктор же развернулся, с интересом ожидая продолжения.

— Могу ли я попросить, чтобы Виктория Ильинична осталась на посту секретаря, — заявил я.

— Вы беспокоитесь, что без нее не сможете справляться со своими делами?

— иронично уточнил Виктор.

— Боюсь, Петр Феликсович сильно расстроится, если Виктория покинет должность. Уж очень он к ней привязался…

В бок меня ткнул острый локоть, и я поморщился от боли. Но все же добавил:

— Пусть она и неважно исполняет свои обязанности. Но это по первости. Я уверен, она быстро втянется. Вы заметили, какой чай она приготовила? И ведь это только начало. Того и гляди, научится отвечать на звонки…

Виктор сделал вид, что задумался, потер ладонью подбородок.

— Ну, раз уж мы создали эту легенду для вашей семьи, — протянул он. — То пусть остается.

— Мастер Круглов… — начала было Муромцева с обидой в голосе, но Виктор уже развернулся и поднялся по ступенькам крыльца. Я же обратил лицо к Виктории и с улыбкой произнес: